Семья волшебников. Том 1
Шрифт:
А Лахджа удивилась, откуда Астрид знает, как правильно угощать духов. Сама-то она помнила все эти тонкости еще с тех пор, как посещала Шиасс, но дочь-то… ах да, точно. Третий кусок Астрид съела для дедушки Айзы. Похоже, он давно научил приемную правнучку этому полезному навыку.
— Как ты относишься к моему сыну, паргоронское исчадие? — почти благосклонно спросил Гурим.
— Он чудесен и прелесен, как китовых звуки песен! — ответила Астрид, делая книксен.
Гурим дернул губами так, что еще бы чуть-чуть — и это смогло бы сойти за улыбку.
— Прелестен, — все же поправил он. — Правильно говорить «прелестен».
Майно поговорил с отцом. Спокойно поговорил. Он рассказал родителям все, что с ним было после их смерти… опустив личные подробности, конечно. Как стал профессором и получил премию Бриара, как зачастил в Паргорон и в конце концов познакомился с Лахджой.
Узнав, что его сын хотя и с помощью друзей, но одержал верх над демолордом, Гурим Дегатти ничего не сказал, но у него на лбу разгладилась морщинка. А услышав, что сам председатель ученого совета попросил его написать монографию — снова почти что улыбнулся.
Почему он ценит меня только за достижения?
Ну вот такой он. Дай отцу немного порадоваться в загробной жизни.
Почему я должен его радовать? Он даже не извинился за подвал.
Лахджа жалостливо поглядела на мужа. Нескольких минут ей хватило, чтобы понять — ее свекор из тех людей, что не умеют извиняться. Не умеют признавать неправоту. Не умеют сомневаться в своих словах и поступках.
Прямо сейчас покойный Гурим даже прочней прежнего убедился, что все делал правильно. Ведь его сын стал великим волшебником. Получил Бриара. Захомутал в фамиллиары высшего демона… при этом, правда, еще и зачем-то на нем женился, но… без «но». Гурим не собирался этого терпеть.
— Брак надо расторгнуть, — доброжелательно произнес он. — В конце концов, это отвратительно — делать фамиллиара супругом.
— В таком случае наша внучка станет незаконнорожденной, — заметила Ярдамила.
— Внучку можно признать.
— У нее все равно не будет матери.
— Будет. Жить-то она будет в доме.
— В таком случае у Майно даже не будет оправданий, почему он живет с демоницей-фамиллиаром, от которой у него ребенок.
Лахджа с любопытством наблюдала за этой дилеммой мертвых родителей, а Майно все сильнее злился.
Но в конце концов Гурим скрепя сердце признал, что любые попытки исправить эту вопиющую ситуацию сделают только хуже, и бросил из-под губы:
— Не вздумай потом тащить его душу в Паргорон. Брак тебе такого права не дает.
— Это только гоблины родню после смерти жрут, — обиделась Лахджа.
Родителям оказалось любопытно осмотреть дом. Большая его часть, правда, изменилась незначительно, только кое-где появилась новая мебель и артефакты. Гурим неожиданно заинтересовался ноутбуком, а Ярдамила с явной симпатией поглядела на Лахджу, посетив прозекторскую.
Но особенно, конечно, ее притянул террариум с астридианцами. Частично пройдя сквозь стекло, она несколько минут осматривала микроскопическую цивилизацию, а потом умиротворенно сказала:
— Теперь мой дух сможет обрести покой. Мое дитя живо, в безопасности и многого добилось.
— Спасибо, мам… — немного удивился Майно. — А, это ты не обо мне…
Когда этот неловкий для всех визит подошел к концу, Гурим Дегатти напоследок сказал:
— Я неправильно воспитывал тебя, признаю. Возможно, если бы я был внимательней и настойчивей, ты бы уже добился Бриара второй степени.
— Возможно, — не стал спорить сын. — Или повесился… что-то из двух.
— Тем не менее, в целом я удовлетворен. Могло быть хуже. Я ждал от тебя меньшего… гораздо меньшего. Честно говоря, следя за твоими успехами при жизни, я опасался, что ты закончишь в канаве.
— Ну да, конечно…
— Твоя азартность, твоя безалаберность, твоя нечистоплотность… во многих вопросах… — покосился Гурим на Лахджу.
— Не понял, — поджал губы Майно. — Что?..
— Но в целом все-таки все сложилось лучше, чем я ожидал, — закончил Гурим. — Ты вернулся в фамильное гнездо, завел детей… каких уж смог. Поэтому я тебя не прокляну. Когда допишешь монографию, обязательно призови меня снова, я стану первым рецензентом.
— Нет, — сходу отказался Майно.
— Это не обсуждается. Тебе нужен критический взгляд.
— Да, другого-то ты предоставить не можешь…
— Также я разрешаю призывать меня, если случится еще что-то достойное.
— Если я получу Бриара второй степени?
— Да. Или если кто-то из моих потомков поступит в Клеверный Ансамбль… закончит Клеверный Ансамбль… получит очередное ученое звание… обо всем таком я буду рад узнать.
— Хорошо ты все распланировал… а если я не буду тебя призывать?
— Если я решу, что ты не заботишься о своей семье и не желаешь ей самого лучшего, то приду сам. А тебя прокляну.
Когда духи родителей наконец удалились, а Астрид увела тетю Маврозию смотреть мультики на ноутбуке, Майно с Лахджой еще немного посидели в библиотеке. Лунный свет озарял чопорные корешки, на столе сохли забытые остатки шоколадного кекса, а Майно размышлял, что вот, он наконец-то поговорил с отцом по душам.
И на душе опять погано. Вообще-то, даже поганее, чем до.
— Я не буду его больше призывать, — сказал он.
— Ну и не призывай, — пожала плечами Лахджа. — Он явно не такой дедушка, которого Вероника захочет увидеть на именинах. Хотя, честно говоря, он не настолько ужасен, как ты вспоминал. Меня он, конечно, облил презрением, но я привыкла, в Мистерии это каждый второй делает.
— Не надо к этому привыкать.
И тем не менее, этот разговор пошел Майно на пользу. От него перестали исходить тоскливые флюиды, а Лахджа перестала видеть неприятные сны. Этой ночью она спала, как младенец… пока не проснулась от странного ощущения.