Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
С этим Твердым Решением Вероника и вернулась к изучению азбуки. Она Решительно уселась за стол, открыла азбуку и еще две книги, тут же положила и листочек, который нечаянно взяла у дедушки учителя, съела зефирку и для начала написала свое имя.
— В и Е — ВЕ, — прочла она. — Р и О — РО, Н и И — НИ, К и А — КА! ВЕРОНИКА. Мам, я написала!..
— Какая ты молодец, — похвалила мама с дивана. — А где моя книжка?..
Вероника не знала. Она посмотрела на азбуку, посмотрела на книжку про зверушек, потом посмотрела на книжку, на которой кобрин обнимал
— О… в…е…л…и…к…и…й… — старательно читала Вероника.
— О, вот моя книжка, — подошла и забрала книжку с кобрином и тетей мама. — А это у тебя что за свиток?.. Ты где его взяла?..
— Насьла. О великий… К…о… Ко… Ко-р… Кор-г-раха…
Мама выдернула у Вероники листочек так, что даже немножечко пальцы обожгло. А потом мама прижала Веронику к себе так крепко, что та чуть не задохнулась.
Сердце у мамы билось, как безумное.
— Что, схватки?! — влетел в гостиную папа.
— Ух… ох… нет, кажется… только…
Папа схватил у мамы листочек, пробежал его глазами и сразу все понял.
— Это не свиток призыва, — успокоил он маму. — Такие в КА где попало не валяются. Просто текстовка заклятия-болванки, это можно вслух читать, ничего не случится… если ты не Вероника, конечно…
— Но почему там… он?!
— Потому что он Темный Господин. Его имя просто для примера… так, возможно, нам пока не стоит отправлять Веронику в КА. Наши учебники не предназначены для тех, кто может призвать демона просто по желанию.
Мама еще немного сидела и тяжело дышала, пока Вероника испуганно думала, что она снова сделала не так. Потом мама встала, взяла книжку с кобрином и сказала:
— Я на воздух.
Глава 32
Карета остановилась у скромного двухэтажного коттеджа. В начале и конце пути она катила в обычном для карет темпе и даже медленней, с церемонной неспешностью, но большую часть середины Сервелат проделал на сверхскорости, поднявшись в воздух. И все равно они оказались не первыми, у коттеджа уже стояло множество других карет, бричек, ездовых големов. К стене прислонился свернутый ковер-самолет.
Майно Дегатти слез с козел и помог выйти супруге. У нее подходил к концу девятый месяц, и она бы предпочла остаться дома, но правила приличия требовали ее присутствия. Ее бы просто не поняли, если бы она проигнорировала похороны родственника, пусть и такого, которого никогда не встречала.
— Напомни, кем он нам приходился, — тихо сказала она, помогая спуститься Веронике.
— Мой великий дядя, брат бабушки Лурии, — негромко ответил муж. — Жробису и Маврозии он, соответственно, просто дядя.
Дядя Жробис и тетя Маврозия тоже, конечно, явились на похороны. Дядя как раз вышел из дома, и они с Майно коротко обнялись.
— Ну… дядя Умбер прожил хорошую жизнь, — неловко сказал Майно. — Сколько ему было?
— Сто девяносто три, — сказал Жробис. — Весьма почтенный возраст для лиценциата. Пережил маму лет на восемьдесят. Ты ж его не знала, невестушка?
— Нет, — коротко ответила Лахджа, пытаясь усмирить Астрид, которая рвалась внутрь, потаращиться на покойника.
Она впервые была на похоронах. Лахджа тоже, впрочем. Мистерийских свадеб посещала уже две, причем одну в главной роли, а вот похороны пока не случалось.
Впрочем, большая их часть мало отличалась от земных похорон. Прощание с телом, поминальный обед, потом… ну, потом родственники забальзамируют внутренности и похоронят тело под фундаментом, а часть органов и крови превратят в амулеты-терафимы. Эти мистерийские колдуны не брезгуют ценными ингредиентами, даже если при жизни те были любимым дедушкой.
Да дело не в этом! Это просто старинная традиция!
Да мне-то что? Я даже помогу, если позволите.
Нет уж, у тебя нездоровый интерес. И ты беременна. Тебе нельзя сейчас смотреть на… дурные вещи.
Да ладно тебе…
Я все сказал.
Поскольку покойный Умбер Дженнаро приходился братом бабушке Майно, к клану Дегатти он не принадлежал и фамилию носил другую. Многих собравшихся Майно, как и Лахджа, не знал, да и самого дядю Умбера в последний раз видел на похоронах родителей.
А вот Жробис поддерживал с ним более тесное знакомство, и знаком тут был почти со всеми.
— А дедушка Айза не пойдет на похороны? — тихо спросила Лахджа, входя в дом. — Он же собирался вроде.
— Дедушка Айза сейчас встречает своего шурина в Шиассе, — укоризненно сказал муж. — Лахджа, по тебе видно все-таки, что ты родилась в отсталом мире.
— Он не отсталый, а техногенный. Мы не общаемся с мертвецами.
Дом у покойного был поскромней усадьбы Дегатти. Сейчас в холле стоял массивный саркофаг, и в нем возлежал виновник торжества — рослый широкоплечий старик. Седые волосы ниспадали до плеч, а в лице прослеживалось явное сходство со старшим племянником, Гуримом.
Лахдже вдруг стало любопытно, как выглядела бабушка Лурия.
К саркофагу один за другим подходили близкие и дальние родственники. Уже очень пожилая дочь покойного, несколько внуков, правнуки. Заглянули попрощаться соседи, парочка старых друзей. Постоял с минуту у изголовья Жробис, чмокнула дядю в лоб Маврозия. Склонил голову и Майно.
Лахджа, которая до сего дня даже не знала о существовании этого… кем он ей вообще приходится?.. особо не скорбела. Только отметила для себя, что мистерийские похороны, в отличие от свадьбы — очень внутрисемейный ритуал. Никаких посторонних людей — священников, гробовщиков, плакальщиц каких-нибудь. Только те, кто знал покойного. Сами доставили саркофаг, сами приготовили поминальный обед, сами обмыли и переодели дедушку, сами и хоронить будут.