Сердце и душа
Шрифт:
— А твои сестры с тобой говорили?
— Нет. Потому что когда со мной произошла вся эта история, им было так стыдно за меня. Они обе вышли замуж в семнадцать или восемнадцать. Вышли за соседских сыновей. А мне приспичило влюбиться в мужчину, приехавшего в наш город издалека. Он приехал, чтобы открыть дело.
— Открыл?
— Да, и некоторое время все шло хорошо. Но ему нужны были деньги, поэтому он женился на дочери богатого человека.
— Предпочел ее тебе?
— Дочери портнихи? Да еще и вдовы? Разумеется. Но я думала, что он любит меня. — У Ани увлажнились глаза.
— Может, он и любил, по-своему. Люди любят очень по-разному, — попыталась утешить ее Хилари.
— Нет, Марек никогда не любил меня. Он сам сказал мне потом об этом. А еще сказал, что просто посмеялся надо мной, как и его друзья.
— Мои друзья думали, что выходить замуж за Дэна — это безумие. Несколько человек мне так и сказали. Прямо в ночь перед свадьбой.
— Но вы были в нем уверены?
— Да. И что еще важнее, была уверена мама, поэтому я никак не могу позволить упрятать ее в сумасшедший дом. Ты ведь понимаешь, правда?
— Конечно, понимаю. Я и дальше буду вам помогать, вы не беспокойтесь, — пообещала Аня.
В обед Хилари отправилась домой, размышляя, как бы поймать Аню на слове. Может, попросить ее проводить вечер в неделю с Джессикой. Или иногда приходить и готовить обед. Хилари могла бы платить ей, ведь Ане так нужны деньги на маленький домик с именем мамы на двери. Рабочее место, которое обеспечит ей уважение.
Когда Хилари пришла домой, плотник уже работал на кухне, орудуя пилой и молотком. В гостиной Ник и Джессика листали альбом с фотографиями.
— Это свадьба твоей мамы, Ник. Смотри, какой красавец. Это один из самых счастливых дней в нашей жизни. До твоего рождения — пожалуй, самый лучший.
Они сидели и дружески болтали, переворачивая страницы, мама говорила совершенно здраво, и Нику явно было приятно ее общество. Хилари перевела дух. О чем она тревожится? С мамой все в порядке. Ей не нужна Аня, и сиделка тоже не нужна. И уж конечно, даже думать нечего о доме престарелых.
Через четыре дня Джессика собрала сумку и вызвала такси до вокзала. Когда Хилари пришла домой, Ник уже ушел, поэтому не мог объяснить, что случилось. Машину пришлось отослать обратно, в доме царила неразбериха.
— Мама, куда ты собираешься?
— На юг Англии. Хочу, чтобы твой отец хорошенько подумал и вернулся к нам. У него чудесный сын, Ник. Пора ему познакомиться с мальчиком.
— Мама, папа умер. Вспомни, пожалуйста. Умер давным-давно. Он умер, а та женщина вышла замуж за соседа.
— Он должен вернуться к сыну.
— Ник — его внук, мама.
— Нет, это неправда. Думаешь, я совсем выжила из ума и не знаю членов своей семьи?
— Ник — сын Дэна. Ты помнишь Дэна? Мой любимый Дэн утонул в озере.
— Хватит рассказывать мне о покойниках. Не знаю я никакого Дэна.
— Знаешь, мама. Ты его любила. Ты прекрасно к нему относилась. Ты рассказывала Нику, что день, когда я вышла замуж за его отца, был одним из лучших в твоей жизни.
— Хилари, ты слишком чувствительная. Думаю, тебе не очень подходит твоя работа.
— Мама, пожалуйста, не бросай меня.
— Тебя бросишь, как же, ты ведь отпустила такси, — тяжело вздохнула Джессика.
— Погоди, мама. Мне нужно позвонить.
Хилари кинулась в спальню и набрала номер сына.
— Ник, что произошло?
— В каком смысле?
— Бабушка. Ее что-нибудь расстроило?
— Нет, когда я уходил, все было в порядке. Что случилось?
— Она совсем не в себе, чуть не уехала на такси в Англию.
— Поездка влетела бы в копеечку.
— Ник, я не шучу. Она сама не знает, что говорит. Думает, что ты ее сын, а не внук.
— Мне приехать?
— А где ты?
— В кофейне, пью капучино с другом. Мы хотели сходить в кино, а потом я играю в клубе.
Хилари вдруг поняла, что Ник ничем ей не поможет. Он и так сделал достаточно. Ее захлестнуло чувство вины. Сколько можно портить мальчику жизнь?
— Все в порядке, Ник, прости, что побеспокоила тебя, — начала она. — Не нужно приезжать, отдыхай. Мы тут разберемся как-нибудь.
Она вернулась на кухню. Мама сидела и смотрела отсутствующим взглядом куда-то вдаль.
До утра Хилари ни на секунду не сомкнула глаз. На следующий день за завтраком она еще раз извинилась перед сыном.
Ник пожал плечами и сказал, что извиняться не за что. Он сегодня побудет дома и покараулит бабулю. Джессика казалась совершенно спокойной, словно ничего не произошло.
На работе, в клинике, Хилари выглядела измученной, и даже Клара это заметила, хотя и не стала высказываться прямо.
— Сейчас все такие усталые. Должно быть, погода, да еще вот-вот начнется рождественская суета, — мимоходом заметила Клара.
— Клара, оставь эти дипломатические игры. Никакая косметика не скроет мои морщины и облезлость.
— Джессика? — коротко спросила Клара.
— Конечно. Иногда она совершенно теряет связь с реальностью, но потом подолгу пребывает в здравом уме. Это какой-то кошмар.
— Ты не передумала держать ее дома, Хилари?
— Мы с Ником справимся.
— Хотя бы своди ее к доктору на обследование, ну что ты упираешься как баран?
— Свалить проблемы и принятие решения на других? Не думаю, что это правильно.
— Послушай, я уже рассказывала тебе про мою подругу Клэр Коттер и про “Сиреневый двор”. Ее пациенты очень счастливы…