Сердце подскажет
Шрифт:
Араминта говорила очень сердито, на миг ей показалось, что она обращается не к незнакомому юноше, а к брату, который так неосторожно разрушил ее собственное будущее.
— Вы не представляете, какие чувства возникают, когда сидишь за игорным столом и ждешь, когда перевернут карту, — тихо сказал незнакомец. — Это завораживает, человек теряет ощущение реальности. Деньги утрачивают всякое значение! Остается только возможность выиграть и ожидание того момента, когда фортуна наконец повернется
Юноша был молод и впечатлителен. Араминта решила, что он, как и Гарри, стремился вести себя словно светский лев и поступал, как другие представители золотой молодежи, но у него не было необходимой финансовой поддержки.
— Нужно найти деньги, — сказала она, — не совершая преступления.
— Я хотел попросить вас отравить маркиза, — произнес молодой человек. Араминта с отвращением отстранилась, и он быстро добавил: — Но я ведь думал, что вы мужчина. Теперь я понимаю, что вы никогда не сделаете ничего подобного.
— Нет, конечно! — ответила Араминта. — Но как вы могли подумать, что честный человек — неважно, мужчина или женщина, — пойдет на такое преступление?
— Большинство людей вашего круга пойдут на любое преступление, — цинично заявил собеседник. — Густав был весьма доволен, получив от меня сто фунтов!
— Разве вы не понимали, что, если бы ваш план удался, в этом преступлении обвинили бы меня, а не Густава?
— Он так и предполагал, — ответил юноша. — Он надеялся, что за это повесят нового повара.
— Какая гадость! — прошептала Араминта.
— Но он и представить себе не мог, что новый повар окажется женщиной.
— Это ничуть не меняет дела, — строго сказала девушка. — Вы не должны были искушать слугу, к тому же иностранца, и заставлять его совершать убийство, которое…
Она замолчала.
— Которое я боялся совершить сам? — закончил за нее собеседник. — Именно это вы хотели сказать?
— Я считаю, что убийство, как и подстрекательство к убийству, — это страшный и непростительный грех.
— Но маркиз должен умереть!
— Но если он умрет и вас заподозрят в его смерти, вас… повесят.
— Меня ни в чем не заподозрят, — пробормотал он.
— Конечно, нет, — воскликнула Араминта, — ведь в убийстве заподозрят меня! Должна вам сказать, что совершенно не собираюсь умирать по вашей вине!
— Тогда я застрелю его, а если не смогу сделать это, то застрелюсь сам!
С этими словами юноша достал что-то из кармана. Араминта догадалась, что это пистолет.
— Пожалуйста… вы снова пугаете меня, — сказала она дрожащим голосом.
— Я не хотел напугать вас. Возьмете ли вы двести фунтов — даже пятьсот, если хотите, — и добавите яд в одно из блюд, которое приготовите завтра для маркиза? —
— Вы просто смешны! — возмутилась Араминта. — И прекрасно это понимаете! Я не собираюсь убивать маркиза! Подумайте, даже если меня не повесят за это преступление, меня навсегда сошлют.
— Нет, этого не должно случиться, — признал юноша. — Что ж, наверное, мне лучше сразу застрелиться. Это решит все проблемы.
Он говорил так решительно, что Араминта испугалась уже за него.
Она почувствовала, что он может привести свою угрозу в исполнение немедленно.
Кроме страха за его жизнь, была еще угроза последующего разбирательства в магистрате, где ей пришлось бы объяснять, почему она оказалась ночью в карете наедине с незнакомым мужчиной.
— Прошу вас, отложите пистолет! — твердо попросила она. — Давайте поговорим разумно. Может быть, я смогу вам как-нибудь помочь.
— Вы поможете мне?
Араминта чувствовала, что он готов ухватиться за соломинку, чтобы только выбраться из той пропасти, в которую его завели глупость и гордость.
Мысли девушки лихорадочно метались в поисках выхода или хотя бы отсрочки.
— Дайте мне… пистолет, — сказала она, протягивая руку.
Араминта думала, что он откажется. Но на ее ладонь лег какой-то невидимый в темноте, но холодный и тяжелый предмет, который она переложила на сиденье рядом с собой, надеясь, что он не выстрелит по ошибке.
— Давайте начнем сначала, — сказала девушка. — Как ваше имя?
— Йомен. Лорд Йомен. Хотя от этого титула мне сейчас нет никакого толка!
— Меня зовут Араминта… Бувэ.
— Я уверен, вы просто красавица. Я видел вас вчера вечером и был очень удивлен: вы совсем не похожи на кухарку.
— Мы говорим о вас, — спокойно ответила девушка. — Нельзя ли как-нибудь еще достать двадцать тысяч фунтов, не продавая дома?
— Ничего другого я не могу придумать. Моему отцу уже больше семидесяти, и он очень болен. Мама моложе, но она всегда была такой хрупкой. Думаю, если родители узнают о моем проигрыше, это их просто убьет.
— Мне понятно ваше положение, — сочувственно отозвалась Араминта, думая о леди Синклер, которой еще предстояло узнать о проигрыше Гарри.
Лорд Йомен закрыл лицо руками.
— Я просто не могу вернуться домой и рассказать отцу о том, какого дурака я свалял.
— Я уверена, он поймет вас.
— Он знает, что такое долг чести, — такой долг нельзя не заплатить.
Некоторое время в карете царило молчание.
Затем лорд Йомен сокрушенно сказал: