Серебряная луна
Шрифт:
Дойдя до леса, она вышла к павильону тайной тропинкой, которую больше никто и не знал. В детстве это был ее любимый укромный уголок, а вернувшись в поместье, она обнаружила, что только здесь она может снова по-настоящему быть дома и в мире сама с собой. И теперь тоже словно кто-то накрыл ее целительной рукой, и тяжкое бремя горя свалилось с плеч. Она прошептала короткую молитву и почувствовала, что эти слова от сердца вернее найдут путь к Богу, чем все затверженные молитвы, которые она произносила в течение всего дня в Большом зале среди людей.
Из-под мраморных сводов храма-павильона Рэв вынесла несколько подушек, положила их на ступеньки между колоннами и села, вспоминая позапрошлую ночь, как стояла на этом самом месте и смотрела в глаза Арману. Тогда она была напугана, чуть не парализована паническим страхом, который преследовал ее с детства и до сих пор иногда посещал ее. Но он заговорил, и она инстинктивно поняла, что бояться нечего. Он порядочный человек, ему можно верить. Она поняла это, несмотря на унижение и стыд, который испытала, догадавшись, что он видел ее обнаженной.
Да, это любовь. Но не та, что нежно зреет в теплом солнечном свете дружбы, это любовь завоеватель и победитель — как сильный орел, падающий с небес на свою добычу.
Рэв запрокинула голову на подушки и прикрыла глаза. И все же — кто он? Где он жил? Чем занимался? Кого знал? Не то чтобы ее особенно волновало его положение в обществе. Не важно, кто отец Армана, кузнец или принц, она все равно его любит. Если она и любопытствует, то только потому, что все в нем ей драгоценно. Она хочет разделить с ним все: великое и пустячное.
Хрустнула сломанная ветка, послышались шаги, и Рэв тотчас вся вспыхнула, поднялась на ноги, сердце у нее бешено забилось. Арман! Она вглядывалась в тень деревьев — никого. И вдруг у нее за спиной раздался голос. Она вздрогнула, обернулась, но увидела не Армана, а другого человека. Он был молод, модно одет и не лишен своеобразной красоты, но Рэв, смущенная и встревоженная его неожиданным появлением, усмотрела в нем зло и угрозу.
— Рэв де Вальмон? — спросил он, и она отметила оценивающий прищур его наглых темных глаз.
Хотя она была застигнута врасплох, ее голос прозвучал холодно и ровно:
— Я графиня Рэв де Вальмон.
— В шато мне сказали, что я найду вас здесь! Позвольте представиться: Поль де Фремон.
— Вот как! И вы хотели меня видеть?
Когда она слышала это имя? И что делать? В любой момент здесь может появиться Арман и наткнуться на этого незваного гостя.
— Мне прямо-таки не терпелось вас увидеть, малышка Рэв.
Она подняла брови.
— Могу ли я поинтересоваться, месье, по какому праву вы так фамильярно ко мне обращаетесь?
— Конечно, — и вы все поймете! Мне так часто говорили о вас, что, кажется, я давно вас знаю!
— Кто же? — в недоумении спросила Рэв.
— Ваш брат Арман д'Ожерон.
— Мой брат? Так он здесь?
Поль де Фремон покачал головой:
— Давайте сядем. Долго рассказывать.
— Может быть, месье, лучше пройти в дом? — предложила Рэв.
— Нет, разумнее поговорить тут! Не нужно посвящать других в эту историю.
Рэв очень не хотела соглашаться, но промолчала в надежде поскорее от него избавиться. У него был наглый, почти разбойничий вид. Цепким взглядом он шарил по ее фигуре, прилипая к декольте вечернего платья, и у нее возникло ощущение, что он мысленно раздевает ее. Рэв покраснела от гнева. Она опять опустилась на подушку, а он бесцеремонно устроился рядом и вытянул ноги. Все в нем не нравилось ей: небрежная поза, циничный взгляд и чуть заметная усмешка на полных губах. Ее оскорблял его фамильярный тон, но оставалось только ждать, пока он изложит причину своего визита.
— Вы хотели мне что-то сообщить, месье, — поторопила его Рэв.
— Многое, моя дорогая, но сначала позвольте объяснить, кто я такой. Последние пять лет я был другом вашего брата. Мы вместе жили, вместе охотились, вместе выпивали, и никто лучше не знал вашего брата, чем я.
— Значит, мой брат прислал вас, чтобы известить о своем приезде? — спросила Рэв. — Мы уже два месяца ждем его.
Поль де Фремон посмотрел ей в лицо.
— Ваш брат умер, малышка Рэв!
— Умер?
Рэв переспросила почти бесстрастно. Она еще не осознала смысл его слов. Слишком неожиданно. И с облегчением поняла, что это известие почти не задело ее.
— Да, умер, — повторил Поль. — Это произошло в Амстердаме две недели назад. Мы остановились там на несколько дней, дать отдых лошадям. Должен открыться: ваш брат обладал неуемной жаждой жизни. Он мало в чем себе отказывал, а если город нравился ему и он встречал там красивых женщин, то никогда не спешил с отъездом.
— Пожалуйста, скажите, что стало причиной смерти моего брата, — плотно сжав губы, быстро произнесла Рэв.
— Если вам не будет противно это слышать.
Короткий сальный смешок Поля де Фремона разнесся эхом над озером, разрушая покой и чистоту здешних мест.
— Я бы хотела услышать правду, — спокойно произнесла Рэв.
— Знаете, я не выбираю слов, — ответил он. — Значит, так. Мы остановились в Амстердаме, и ваш брат волочился за одной дамой, женой почтенного бюргера, довольно хорошенькой, но не в моем вкусе. Как бы то ни было, ваш брат ухаживал за ней, и ей это не было противно, совсем наоборот. Она сказала, что муж отправился снабжать армию Наполеона сапогами. В его отсутствие мы устроили превосходную вечеринку у них в доме. Но к сожалению, когда веселье было в самом разгаре, а ваш брат оказался в компрометирующей близости со своей избранницей, двери отворились и бюргер вернулся, но не один: с ним был друг и еще парочка дюжих молодцов. Завязалась драка, в которой большинство гостей не могло принять активного участия из-за обильной еды и возлияний. Арман сражался красиво, но преимущество было не на его стороне. У бюргера была хитрая трость с вкладной шпагой, вот он и проткнул маркиза насквозь. Мы все бросились на улицу, и на грязных булыжниках, мокрых от дождя, я нашел тело вашего брата.
— Он умер при весьма трагических обстоятельствах, — резко произнесла Рэв.
Поль де Фремон пожал плечами:
— Ваш брат любил жизнь, моя дорогая; он был богат, холост и не без определенного обаяния. Если женщины легко ему отдавались, то не нам его судить.
— Я так ждала его приезда, чтобы он устроил мой брак.
— Он говорил об этом; мы с ним часто это обсуждали. Все решено, — ответил Поль де Фремон.
— Мой брат умер, и ничего не поделаешь.