Серебряное время (сборник)
Шрифт:
– То есть как не тот? – спросил генерал хмуро. – Их что, два? Один ищет дневники, второй убивает старика? Вы это хотите сказать?
– Что-то вроде, – кивнул Диомидов. – Мы успели установить вот что. В Москве действительно живет писатель Ридашев. У него любопытная биография. В 1943 году он попал в плен. С год находился в лагере смерти в Треблинке. Там возглавлял группу подпольщиков. Бежал. Воевал в партизанском отряде. Имеет несколько наград. Писателем стал уже после войны. Одна из его книг пользуется некоторой популярностью.
– Я
– Да, – кивнул Диомидов. – Так вот. Этот Ридашев в последние дни никуда из Москвы не выезжал. Установлено точно. Беркутов ручается.
– Ручалась кума, да заручка подвела, – усмехнулся генерал.
– Мы успели проверить, – сказал Диомидов и разложил на столе несколько фотографий. – Ромашову показывали. Он сказал, что этот человек ему незнаком. А ведь сосенского Ридашева он помнит.
– Ну, ну, – поощрительно бросил генерал.
– Телефон, который сосенский Ридашев оставил Анне Павловне, – фикция.
– Значит, мы вышли на след?
– Меня смущает странное алиби этого сосенского Ридашева, – сказал Диомидов.
Генерал полистал бумаги, лежащие перед ним в папке.
– В деле фигурирует еще аптекарь Мухортов, – сказал он. – Не мог он быть сообщником? Ромашов, помнится, говорил сегодня о визите аптекаря к нему. Глаза утопающего Ридашева показались аптекарю несколько странными. А Ромашову – столь же странными эти запоздалые показания. Знаете, что он мне сказал? Аптекарь заметает следы, почувствовав, что дело запахло керосином. И валит все на своего сообщника.
Диомидов покачал головой.
– Это было бы слишком просто, – сказал он. – На реке были еще Тужилины.
– Их легко можно было усыпить.
– Но тогда почему аптекарь утверждает, что он чуть не всю ночь бодрствовал возле Ридашева? Тут явно что-то не сходится.
– Пожалуй, – согласился генерал. – Но почему он так неаккуратен, этот сосенский Ридашев? Сначала организует алиби на реке. Потом эта примитивная кража «тросточки». Затем дикое убийство вора в лесу. Кстати, при чем тут вор? Какое-то нагромождение нелепостей. Плюс еще фантастика.
– Может, в этой фантастике и зарыта собака, – осторожно сказал Диомидов. – Из-за нее и нелепости.
– Может быть. Что вы сделали с Бухвостовым?
– Положили в клинику. Вокруг него уже собрались медицинские светила. Идет всестороннее обследование.
– Ну ладно. Значит, сейчас на очереди дневники?
– С ними тоже чудасия…
– Что еще?
– Несколько дней назад московскому Ридашеву позвонили на квартиру. Человек назвался сотрудником археологического музея. Он якобы по поручению директора попросил Ридашева вернуть документы. Когда тот явился, выяснилось, что никто из музея писателю не звонил.
– Все?
– Все, – кивнул Диомидов.
– А где дневники?
– У Ридашева. Он готовит материал к печати.
– Н-да, – протянул генерал. –
– Попробуем. Можно пригласить Ридашева в издательство.
– А вы не интересовались, каким образом у этого Ридашева возникла идея заняться наследством Беклемишева? Откуда он вообще узнал о Беклемишеве?
– Он наткнулся на дневники случайно. Он даже не подозревал, что Беклемишев жив.
– А что поделывает Бергсон? – спросил генерал.
– Все то же, – сказал Диомидов. – Заходит в будки автоматов и позванивает кому-то.
– Ну что ж, – резюмировал генерал. – Подумать есть над чем.
И Диомидов пошел думать. На дворе была глубокая ночь, а он все сидел за столом в своем кабинете и рисовал чертиков. Веселые чертики плясали вокруг черной ямы. Один из них размахивал тросточкой.
9. Странички из дневников
Нет, не сумел полковник ничего найти в этих страничках. Или почти ничего. Подумав, он взялся перечитывать их во второй раз.
«29 января. Мне удивительно повезло. Я пробрался живым через льяносы Ориноко. Я проделал путь, которым когда-то прошел Рэли. Проводники-индейцы давно покинули меня. У меня есть хороший винчестер и немного патронов. И я иду. Куда? Сельва простирается до самых Анд. И нет цели. Но я рад. Мысль, что я один, совсем один, заставляет бешено колотиться сердце. Как хорошо не знать ничего и никого.
Вчера мне встретилось странное плато. Какие силы сбросили этот каменный массив на лес? Плато вдоль и поперек иссечено трещинами. Как будто его вымостили брусчаткой огромных размеров. А в центре какой-то великан, будто играючи, положил каменный шар».
«22 февраля. Сегодня я видел сон. Ее лицо улыбалось мне откуда-то с высоты. Она беззвучно шевелила губами и, казалось, манила меня за собой. Я проснулся словно от толчка и заметил над головой темную тень пумы. Огромная кошка не мигая смотрела мне в глаза. А я засмеялся. Хриплое клокотание, вырвавшееся у меня из груди, спугнуло зверя. Я хотел что-то сказать, но слова выговаривались плохо. Я подумал, что могу разучиться говорить. Эта мысль сначала позабавила меня. А потом мне стало страшно. Сколько времени я буду еще блуждать в этом зеленом полумраке? Зачем я взялся нести этот крест?»
«10 марта. Календарь я еще помню. Лес кончился вчера. Я выбрался на равнину и увидел вершины Анд. Почти месяц я брел в зеленом еду. Переплывал реки, населенные кайманами. Питался чем попало. Сейчас я лежу на траве и смотрю на огромных бабочек, порхающих вокруг…»
«Все. Счет дням потерян. Сколько времени я лежал без сознания? А бабочки опять порхают. А я думаю, что где-то далеко сейчас идет мягкий пушистый снег… В висках стучат молоточки. Это, наверное, конец. Когда нет даже одиночества…»