Серебряный Камень (Хранители скрытых путей - 2)
Шрифт:
– Да, Торри, - вмешалась мать, - я, наверное, все отели в Европе обзвонила, разыскивая тебя.
Торри нахмурился. Мама знала, что они с Мэгги были намерены останавливаться в дешевых молодежных гостиницах. Они дешевле, да и ни к чему пускать пыль в глаза, транжиря "отмытое" золото Доминионов. И в основном они не изменяли этому правилу, лишь изредка позволяя себе понежиться в роскошных отелях, где подают завтрак в постель и ванны будто бассейны.
Они намеренно не сообщали, где находятся, потому что с самого начала так и было задумано: никаких конкретных
Вошла Мэгги в джинсах в обтяжку и клетчатой рубашке, застегнутой далеко не на все пуговицы. Она выглядела как-то странно, и Торри даже не сразу понял, что дело тут в косметике - щеки горели, на губах лежала помада, что-то там у глаз и на веках... Обычно Мэгги не пользовалась косметикой - и уж совершенно точно не торопилась сушить волосы феном и краситься сразу после душа.
Что, черт побери, происходит?
– Я ничего важного не пропустила?
– деловито осведомилась Мэгги.
– Вовсе нет, - заверил ее преподобный Оппегаард, украдкой и в то же время с явным одобрением оглядывая девушку.
– Вот, Карин жалуется, что едва вас разыскала.
Мэгги посерьезнела и тут же, дипломатично решив не заострять на этом внимания, жизнерадостно улыбнулась.
– Ну, в конце концов мы здесь. Полагаю, ненадолго...
– Усаживаясь рядом с Торри, она слегка хлопнула его по плечу и театрально поблагодарила мать Торри за поднесенные кофе и печенье.
– Что ты сказала своим родителям?
– поинтересовалась Минни Хансен.
Снова сияющая улыбка.
– Мы с моими родителями давно достигли взаимопонимания, миссис Хансен.
– Что же это за взаимопонимание? И называй меня Минни. Ториан до сих пор зовет меня "миссис Хансен", но он учился в моем классе, и нам так лучше. Верно, Ториан?
– Да, миссис Хансен, - согласился Торри, от души надеясь, что прозвучало это без оттенка иронии. Конечно, сейчас она всего лишь безвредная старушка, однако в его памяти она до сих пор грозно восседает за учительским столом.
– Так в чем же состоит взаимопонимание с родителями?
– допытывалась миссис Хансен у Мэгги.
– Я всегда рассказываю им то, что считаю необходимым, а они во всем меня поддерживают, - ответила девушка.
– Вряд ли им нужно знать, чем конкретно я занимаюсь. Да и поверить этому... Мама бы точно не поверила, даже если бы видела все собственными глазами. А папа...
– Он ведь психолог?
– Врач-психиатр, - уточнила Мэгги.
– Он не заставляет крыс бегать по лабиринтам; он лечит людей. И давно привык, что ему рассказывают самые невероятные истории.
Минни кивнула:
– Школьные учителя тоже, можешь быть уверена. Как же вы пришли к такому пониманию?
– Сила характера, - ответила Мэгги.
Торри пытался понять, почему же мать уставилась на них, и отчего Мэгги решила утаить, что...
– С силой характера недолго и переборщить, - высказал свое мнение преподобный Оппегаард.
– Не зря моя Эмили неизменно величает ее "твердолобостью".
– Он пару раз пыхнул трубкой, после чего повернулся к матери.
– Чего я не понимаю - да и Минни тоже, верно, Минни?
– так это почему вы им лжете, Карин.
В комнате словно похолодало.
– Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите, Дэвид Оппегаард, - процедила мать.
– И вообще, мне бы очень не хотелось, чтобы меня обвиняли во лжи в стенах собственного дома.
– Тогда сядьте и расскажите все по порядку, Карин, - тихо и ласково попросила ее Минни.
– Сядьте, прошу вас.
Когда мать направлялась к столу, она напомнила Торри отца - тот так же шел к фехтовальной дорожке: человек, готовый в любой момент дать отпор.
– А что, по вашему мнению, я должна объяснять?
– Да многое.
– Оппегаард покачал головой.
– Очень даже многое. Вы ведь весьма способный человек, Карин, и явно самый общительный в Хардвуде.
– Благодарю вас.
– Тсс, - призвала ее к молчанию Минни.
– Дай ему договорить.
– А когда Осия занемог, - продолжал Оппегаард, - вы вдруг не сумели найти Торри, и это меня удивило.
– Но так и было задумано!
– вмешался Торри.
– Отдых есть отдых, нам хотелось полностью от всего отключиться...
– ...и отдых вдруг закончился именно тогда, когда вы все равно уже направлялись домой, - сказала Минни, довольно бесцеремонно оборвав на полуслове своего бывшего ученика, - и когда Йен Сильверстейн и Осия уже ушли.
– Ну, Карин?
– поднял брови Оппегаард.
– Вам не пришло в голову позвонить в "Америкэн экспресс"?
– Нет, - покачала головой мать.
– Просто не сообразила.
– Это вы-то?
– недоверчиво осведомился Оппегаард.
– Я гляжу, Карин, вы сами решаете, когда вам быть сообразительной.
– Видишь ли, Дэвид, - вновь заговорила Минни Хансен, - это стандартный прием из набора женских хитростей. Если ты привлекательна, стоит лишь стыдливо опустить взор, и любой мужчина запляшет под твою дудку.
– Улыбка ее была искренней, в голосе не звучало ни следа злорадства.
– Я тоже когда-то так умела. Когда была молоденькой и хорошенькой.
– Я... мне нечего сказать. Из ваших слов выходит, что я подвергла Йена опасности ради...
– Карин развела руками.
– Ради чего?
– Ну конечно!
– Мэгги так хлопнула ладонью по столу, что зазвенела посуда.
– Мне следовало бы сразу сообразить. Ради вашего сына.
– Девушка повернулась к Торри.
– Вот из-за чего вся каша заварилась. Ей не хотелось подвергать опасности ни тебя, ни твоего отца! Пусть лучше Йен идет, кому он нужен?
– Она вновь повернулась и посмотрела Карин прямо в глаза.
– Крепкие у вас нервы!.. Но как вы могли так поступить? Как вы могли?
– Возможно, Мэгги, ты рубишь с плеча, - произнесла Минни.
– Когда у тебя будет свой ребенок, ты ее поймешь. Одно дело - подвергать опасности себя, другое - родное дитя.
– Минни повернулась к Карин.
– Не в первый раз нас просят рисковать сыновьями, Карин.