Серебряный меридиан
Шрифт:
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
это красиво. Но и неоспоримо при этом. У тебя это на всех местах
написано. А выдать свои желания ты никаким местом не хочешь.
Ты сама по себе.
Она покачала головой.
— Лучше скажи, как тебе Джим? — спросил Мартин. — Знаешь, он молодец — возглавил движение за освобождение женщины
Позднего Возрождения.
— Это ты о книге? А почему с иронией?
— Где я, а где ирония? За кого ты меня принимаешь, Ви? Как
он
— Удивительный. Он удивительный.
Маффин приподнял брови.
— Скажи это еще раз… У-у-у! А я-то было надеялся сосватать вас.
Выходит, зря суетился. Значит, он тебе понравился, — Маффин
несколько секунд пристально вглядывался в нее и потом добавил
с однозначностью твердого убеждения. — Он тебе понравился, как
никто еще и никогда. Больше всех на свете.
— Не больше…
Маффин увидел ее улыбку — нерешительную, как у подростка, и расхохотался так громко, что напугал посетителей у бара.
— Ребята! Это ж здорово! Вот, ведь, действительно, слепым надо
быть! Можно же было догадаться, когда вы здесь возились со
своим интервью, — и как заговорщик прошептал, — это останется
между нами.
Она встала.
— Пошли, нам пора.
— По коням!
Весь Лондон вышел на улицы. Виола и Мартин двигались
в толпе под возгласы призывов и звуки своих гитар. Они пели
«Обвал», «Держись за то, во что веришь», «Танец пыльной чаши*»,
«Отвори свою дверь»**.
На спуске с моста Ватерлоо к ним присоединилась Энн. Вместе
они добрались до Вестминстера.
* Пыльный котел, Пыльная чаша — серия катастрофических пыльных бурь, про-
исходивших в прериях США и Канады между 1930 и 1936 гг. (прим. автора).
** Песни группы Mumford & Sons (прим. автора).
76
ЧАСТЬ I. ГЛАВА VI
Люди заполняли зал. Садились, но большей частью стояли, раз-
махивая флагами своих организаций. То тут, то там разворачива-
лись и вспыхивали баннеры с призывами сохранить различные
ассоциации и объединения. На светло-серой перегородке над сце-
ной висел экран с изображением логотипа мероприятия. Перед
ним слева и справа размещались столы организаторов, а между
ними белая, похожая на нарисованный прямыми линиями факел, трибуна. Два букета красных лилий украшали сцену у самого края.
Друзья заняли место, остановившись в центре зала в одном из
проходов между креслами.
— Да-а, — выдохнул Маффин, оглядывая толпы людей, все еще
наполняющих зал. — Не слабо! Джим!
Джим,
и куртку на молнии из плотного хлопкового трикотажа, шел к ним
энергично и быстро, лавируя между группами демонстрантов.
— Да вы — просто бродячие трубадуры!
— Положение обязывает, — сказал Маффин. — Ты будешь здесь
или пойдешь к сцене?
— Я постою с вами, но, когда начнется, перейду туда, чтобы их
не задерживать.
Среди людей вокруг Виола постепенно распознавала лица, ко-
торые видела неделю назад в театре «Флори Филд». По тому, какие места они заняли недалеко от Джима, и по тому, какие люди
окружали их самих, она поняла, что каждый привел сюда еще
и свою группу поддержки. От нее не ускользнуло, как они оборачи-
вались на Джима, что и как говорили ему — в их взглядах и словах
читалось пристальное внимание и волнение, свойственное людям
одного цеха, говорящим на одном языке и вместе переживающим
непростое время — точно команда, улавливающая и ждущая сиг-
нал своего капитана. Никто из них не заботился сейчас о том, как
они выглядят, какое впечатление производят и как реагируют на
них окружающие. Сейчас их сверхзадача состояла в другом.
Мартин отступил, наклонившись к Энн и пропустив ее перед
собой. Виола оказалась рядом с Джимом. Он задержал взгляд на
ней. Ни разу прежде он не видел у нее такой открытой улыбки, такой радости в глазах. Ее подхватила волна общего энтузиазма, ей передалась энергия многоголосого зала.
— Тебя никогда не исключали из школы? — спросил он.
77
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
— Однажды пытались.
— Ты и там боролась за свободу?
— Всегда.
— Долой барьеры?
— Долой. Они угнетают.
— Кажется, ты вовремя вернулась в Англию.
Она засмеялась:
— О, да!
Джим набрал в грудь воздух и расправил плечи. Значит, все пра-
вильно. Через три минуты он кивнул друзьям и направился ближе
к сцене.
Первыми на митинге выступали представители Конгресса от
здравоохранения и образования. После них ведущая назвала его
имя, представив одним из самых активных молодых театральных
режиссеров.
Виола внимательно смотрела на сцену.
— «А лучшее в искусстве — перспектива», — начал Джим. — Я сей-
час в очередной раз произношу эти слова Шекспира, не только
потому, что в свое время они стали девизом моей жизни. Сегодня
особенно я не вижу причины сомневаться в правоте этого утвер-