Сервер и дракон
Шрифт:
– Но ты это сделал! – Эйлин распахивает глаза.
– Ну, в те времена у Рыбы хватало ресурсов, чтобы быть доброй. Морские звезды появились, когда никто еще не успел погибнуть. Они выжгли мой искусственный интеллект, как информационную опухоль, и запихнули меня назад в… – Я делаю вид, будто оглядываю себя. – В это.
– Вау! – Эйлин обхватывает тонкими пальцами стакан с латте.
– Да. Это я и имел в виду.
– И как ты себя чувствуешь сейчас? Это было больно? Ты скучаешь?
Я смеюсь.
– Я почти ничего
– Это мой симбионт. Он читает людей за меня.
Она осторожно его касается, и я это чувствую. Симбионт считывает тактильную информацию гораздо лучше моей кожи, и я ощущаю сложный контур кончиков пальцев, которые скользят по его поверхности.
– А мне он нравится. Как драгоценный камень. Ой, а он теплый. А что еще он умеет? Это что, интерфейс Рыбы прямо в голове?
– Нет. Он постоянно прочесывает мой мозг. Ищет, не спряталось ли там то, чем я был. – Я смеюсь: – Довольно хреново быть никому не нужным богом.
Эйлин улыбается. Симбионт сообщает, что у нее очень красивая улыбка. Возможно, он просто льстит в ответ на ее ласку.
– Вообще, это все довольно круто звучит. Или это версия специально для девушек?
Вечером она приглашает меня к себе.
В «Приюте контрабандиста» мы заказываем фиш-энд-чипс. Мы с Эйлин здесь единственные посетители, и старик бармен называет ее по имени. Еда потрясающая, хоть и слишком жирная. Эйлин ест с явным удовольствием и запивает рыбу пинтой пива.
– По крайней мере, ты не лишилась аппетита.
– Учебка в пустыне Гоби учит ценить еду, – говорит она, и сердце у меня сжимается, когда она отбрасывает волосы назад. – Клетки моей кожи способны к фотосинтезу. В Сети ты такого не увидишь. Это ужасно. Ты постоянно голоден, но есть тебе не разрешают. Зато ты в постоянной боевой готовности. Моча у меня будет ужасного цвета все выходные – наниты будут выходить.
– Спасибо, что поделилась.
– Извини, солдатские шуточки.
– Ты изменилась.
– А ты нет.
– Вообще, я тоже изменился. – Я отхлебываю пива, надеясь, что симбионт позволит мне опьянеть. – Я стал другим.
– Спасибо, что приехал, – вздыхает она, – рада тебя видеть.
– Да пожалуйста.
– Нет, правда, это много для меня значит…
– Эйлин. – Я блокирую симбионта. Говорю себе, что не знаю, о чем она думает. Честно. – Не надо. – Я допиваю вино. – Есть один вопрос… я очень много об этом думал. Ну, в смысле… – Слова не идут.
– Давай, спрашивай.
– Ты не обязана была этого делать. Уходить в армию, сражаться с монстрами. Если только…
От этой мысли меня до сих пор дергает.
– Если только ты не разозлилась на меня так сильно, что не захотела убивать тех тварей, одной из которых я когда-то был.
Эйлин встает.
– Нет. Дело совершенно не в этом.
– Я тебя прекрасно слышу, не надо кричать.
Она закрывает глаза.
– Включай своего сраного симбионта и пошли со мной.
– Куда?
– На пляж, камушки кидать.
– Зачем?
– Потому что я так хочу.
Мы спускаемся к пляжу. Светит солнце, чего не было уже пару месяцев. Возможно, к этому имеет отношение огромная Рыба, которая плавает где-то на горизонте. Ромбовидная морская звезда диаметром почти в милю.
Мы идем вдоль линии прибоя. Эйлин бежит вперед, забегает в волны. Между двумя пирсами есть местечко, где лежит много плоских круглых камней. Эйлин подбирает пару штук, размахивается и делает умелый бросок. Камень несколько раз отскакивает от воды.
– Давай, у тебя получится.
Я пробую. Камень высоко взлетает в воздух, падает вниз и исчезает в воде, даже без всплеска. Я смеюсь и смотрю на нее. Лицо Эйлин залито мерцанием морской звезды и солнечным светом. На какое-то мгновение она превращается в ту самую девушку, которая позвала меня отмечать Рождество со своими родителями. Потом она начинает плакать.
– Извини, – говорит она, – надо было сказать тебе раньше. Но я не могла.
Она цепляется за меня. К нашим ногам подкатывают волны.
– Эйлин, скажи, пожалуйста, что не так. Ты же знаешь, что я не всегда все понимаю.
Она садится прямо на мокрый песок.
– Помнишь, что я сказала Крейгу про младенцев?
– Ну да.
– Когда я от тебя ушла… у меня был ребенок.
Сначала я думаю, что это просто секс из жалости. Меня это не пугало: такое со мной случалось несколько раз, и до того, как я ненадолго стал богом, и после. Но Эйлин остается. Готовит завтрак. Утром идет со мной в кампус, держа меня за руку, и смеется над ловушками для спама, которые гоняются за рекламными значками и похожи на разноцветные листья на ветру. К ее дню рождения я выращиваю интерфейс Рыбы из своего симбионта. Он похож на божью коровку, и она называет его «Мистер Жук».
Мне легко. Этого хватает, чтобы влюбиться.
Зима в Преззагарде проходит быстро. Мы находим квартиру в высоченном комплексе апартаментов, и я плачу за нее деньгами, полученными за пару хакерских атак.
А однажды утром постель оказывается пустой. Только Мистер Жук сидит на подушке. Косметика исчезла из ванной. Я звоню ее друзьям, запускаю ботов в местные сети камер наблюдения. Никто ее не видел. Две ночи меня мучают кошмары. У нее есть любовник? Я что-то сделал не так? Симбионт не безупречен, иногда я боюсь, что сказал что-то ужасное случайно.