Серые братья
Шрифт:
– Это так. Ну и что?
– Вы, конечно, платите ему аренду, но, судя по моему знакомству с Базилло, не так уж и много. Во всяком случае, арендная плата не соизмерима с теми деньгами, которые приезжают и уезжают в сундучках.
– И это так. И что?
– Я случайно увидел. Телохранители, когда остаются в соседней комнате, украдкой пьют из бассейна.
– Это известно. На это мы закрываем глаза.
– И хозяину замка это известно. Может случиться такое, что, дождавшись особенно крупной игры, он добавит яду в бассейн, дождётся, когда вы и телохранители, напившись, перестанете корчиться,
– Может! – побледнев, посмотрел на него Дюк, и тут же усомнился: – Но тогда он теряет замок и землю! А начнёт заранее продавать – это долго и хлопотно, и очень скоро станет известно!
– Может и не продавать. Возьмёт под залог замка большую сумму у двоих-троих плимутских иудеев, – а это тайно и за один день.
– Так… что же делать? Нужно всех предупредить…
– Нет. Нужно промолчать и никогда не пить из бассейна.
– Верно, верно, верно, верно, – торопливо шептал посерьёзневший Дюк. – Вот что значит свежий глаз!
Между тем, игра завершилась. Соперничали Жирондон и Монтгомери. Вскрыли карты. У Жирондона на руках были три девятки и ничего не значащие дама и туз.
– Тройка в девятках! – сообщил Сонливец и торопливо перевёл взгляд на карты Монтгомери.
Тот открыл две дамы и ничего не значащие «семь» и «восемь».
– Пара в дамах?! – нетерпеливо заёрзал Жирондон.
Но Монтгомери, помедлив, торжественно открыл пятую карту и положил её рядом с дамами.
– Джокер [12] ! – охнул Сонливец. – Тройка в дамах!
12
Джокер – карта без масти и без значения. По желанию игрока выдаётся за любую другую карту. В колоде обычно два джокера.
Монтгомери собрал золото. Жирондон бессильно развёл руками. Горбун Крэк проворчал:
– Мальчишки! Игру на тройках ведут. А у меня был флэш-рояль!
Горбун тоже не участвовал в этой партии. Он отправил своего перекрещенного ремнями телохранителя к экипажу, за дополнительными деньгами, и, наблюдая игру издали, ёрзал на своём стуле, чуть отставленном от стола.
После очередного перерыва за столом произошло заметное оживление: в игру вернулись и Дюк, и горбун.
– Мистер Крэк добавил в свой сундук денег! – шутливо воскликнул Сонливец. – Берегитесь! Будет большая игра!
– Мальчишка! – огрызнулся горбун. – Будет вам большая игра, будет. Я чувствую! Мне сегодня крупная карта идёт…
Пробежала новая ящерица («их, очевидно, здесь специально разводят», – решил про себя Бэнсон) и Дюк объявил время ставок.
– Антэ – десять? – предложил кто-то.
С общего согласия ставки были сделаны по десять гиней.
– Пятьдесят! – заявил Дюк, после того, как игроки заменили карты.
– Пас. Пас. Пас. – Раздалось три возгласа.
В игре остались Дюк, Монтгомери, горбун и Сонливец.
– Уравниваю, – сказал Сонливец.
– Уравниваю, – решил и Монтгомери.
И вдруг всех озадачил горбун.
– Уравниваю и две тысячи сверху!
– Вы увлекаетесь, мистер Крэк, –
– Тогда тысячу сверху! – срывающимся в фальцет голосом выкрикнул горбун.
– Пас, – уставившись в пространство перед собой невидящими глазами, обронил Сонливец. – Пропали мои шестьдесят гиней…
– Не в свою очередь сказал, – строго выговорил ему Дюк и, переведя взгляд на Монтгомери, объявил: – Уравниваю тысячу мистера Крэка… и, поскольку второй круг… ещё две тысячи имею право добавить. Ставлю две тысячи!
– Пас, – сломался Монтгомери и отбросил карты.
– Ты блефуешь! – с ненавистью глядя в лицо Дюку, проскрипел горбун.
– Если я блефую, так вы в выгоде, мистер Крэк, – подчёркнуто вежливо ответил Дюк, выгружая на стол тысячу монет, чтобы уравнять ставку, заявленную горбуном, и ещё две тысячи – добавляя своих.
– Да, я в выгоде! – согласился горбун. – Потому что сегодня – моя удача. Потому что теперь я вас на третий круг не пущу. Вот моё золото. Я уравниваю две тысячи ваших, – и… больше не набавляю, а требую открыть карты!
И он выложил на стол свои.
Гул изумления пронёсся по комнате. Качнулись огни на свечных фитилях в канделябрах.
– Флэш-рояль! – Потрясённо сказал Жирондон. – Одному человеку! Дважды за ночь!
Перед горбуном лежали уже знакомые Бэнсону туз, король, дама, валет и десятка – как и в тот памятный кон, только бубновые.
– Если бы карты не были прибиты, мистер Крэк, – озадаченно произнёс Дюк, – я бы подумал, что вы где-то ловчите. Второй флэш-рояль! Понимаю ваше упорство. Выложили три тысячи с лишним…
– Карты! – перебил его Крэк.
– Разумеется, открою, – кивнул Дюк и обвёл взглядом присутствующих. – Обратите внимание джентльмены, какая ночь…
– Карты!! – взвизгнул горбун, и привстал, и уткнулся клином груди в край стола.
– Вы не могли бы взять себя в руки, мистер Крэк, – медленно проговорил Дюк. – Если я позволил себе паузу – то лишь в виду исключительной торжественности момента. Сейчас убедитесь.
– Карты, – с ненавистью прохрипел его визави.
– Что, – спокойно, в гробовой тишине, произнёс Дюк, выкладывая перед собой десятку, – джентльмены, может быть сильней флэш-рояля?
– У… у… у вас что, покер [13] ?! – заикаясь, спросил Сонливец.
– Он блефует! – почти взвыл горбун. – Даже если у него есть джокер – то у него не может быть четырёх десяток! Потому, что одна из них – у меня!!
– А вторая – у меня, – задумчиво проговорил Дюк, открывая вторую десятку, – и третья – у меня, – и открыл третью.
Монтгомери засопел. Шепнул быстро:
– Но ведь четвёртая – действительно у мистера Крэка!
– И четвёртая у меня, – сказал Дюк, докладывая к трём десяткам разорванного наискосок джокера (горбун вздрогнул), и пятая – тоже здесь, – заключил Дюк и открыл… второго джокера.
13
Покер – высшая по силе комбинация: пять одинаковых карт.