Серые братья
Шрифт:
«Владелец имения приветствует вас!» – зловещим голосом говорил он, и мужчины оторопело кланялись, а дамы пугались и ахали. Бэнсон весь этот час стоял рядом, – и порядком замёрз, так как на нём, кроме башмаков, тонких чулок и кожаных панталон был всего лишь такой же, как у хозяина, плащ: Змею надлежало войти к гостям полуголым, сбросив свой плащ перед дверью, ошеломляя собравшихся шрамами и ярким широким ожерельем из оскаленных человечков.
Наконец, слуги увели в конюшенный двор экипаж последнего прибывшего. Владелец имения и его телохранитель вошли к гостям.
Круглый холл был исполнен мрачной,
Гости, словно осы, вились вокруг небольших круглых столиков, уставленных бокалами и судками с закусками, причём внешняя поверхность и судков, и бокалов была покрыта окрашенной в красный цвет кожей. Многие были изрядно навеселе.
– Дюк!! – прокричал кто-то, и гости заоборачивались, завскидывали руки с красными кубками, и над головами прокатился приветственный рокот.
– Ой, какой страшный! – с шальной весёлостью взвизгнула одна из дам в фиолетовом платье, вытянув палец в сторону Бэнсона, и тут же, пошатываясь, метнулась к нему и добавила: – Ой, какой милый!
Мужчина в маске, очевидно, её кавалер, схватил даму, останавливая, за рукав и с треском вырвал его. Женщина, взмахнув обнажённой рукой, обернулась – и по зале прокатился щелчок звонкой пощёчины. После этого она, на ходу отрывая второй рукав, заметалась среди гостей, а её кавалер, сдвинув на лоб маску, помчался следом, взмахивая фиолетовым лоскутом, словно плетью. Внимание гостей мгновенно заняла ссорящаяся пара, и Дюк, недовольно поморщившись, выглянул за дверь и негромко проговорил:
– Пора, пора!
После этого встал опять рядом с Бэнсоном, – и вдруг сзади них стали раздаваться гулкие, сильные удары в дверь. Лица гостей повернулись теперь уже в их сторону, и кто-то спросил: «кто там стучит?»
– Это дверь заколачивают, – сложив на груди руки, сказал, блестя маской, равнодушным голосом Дюк. – Большими гвоздями.
– Но подождите! – испуганно вскрикнул кто-то, – здесь же нет другого выхода!
– Разве мы собрались здесь, чтобы выйти? – развивая интригу, воскликнул Дюк. – Нет! Мы собрались, чтобы идти дальше!
И владелец имения указал на середину залы, где в полу вдруг шевельнулась и стала опускаться плита. Кто-то из гостей с испуганным криком отпрянул, кто-то наоборот, подскочил и склонился, вглядываясь в открывшуюся глубину.
– Там ступени!
– Вот именно! – кивнул маской Дюк. – И там – начинается бал!
Разверзшийся вход в подвал был похож на могилу, и на лицах у многих гостей было смятение, – но вдруг оттуда, из дыры хлынула струнная музыка. Разгорячённая дама, оторвавшая-таки второй рукав, взмахнула, как птенец в первом полёте, руками и засеменила вниз по ступеням. Оттуда вдруг долетел её восторженный вопль. И гости, расталкивая друг друга, устремились вниз.
– Скорее! – громовым голосом прокричал Дюк, – плита сейчас закроется!
И толпа гостей превратилась в хаотический, исходящий криком поток.
– Вот так и надо водить этих
Внизу, в большем по размерам, овальном зале с двумя высокими дверями в противоположных торцах, находилась эстрадка, на которой в два ряда, на стульях, сидели музыканты во фраках, с завязанными глазами. Стены были увешаны зеркалами с кроваво-красными каплями в центре каждого.
– Бал! – выкрикнул Дюк, и вначале одна, а потом всё больше пар заскользили и закачались в танцевальных фигурах.
Мелодии сменяли одна другую почти без пауз, не давая гостям передышки. Через полчаса появились откуда-то два шута – карлик и карлица. Они притащили раскрытый бочонок с вином, карлик вооружился объёмным половником, а карлица – кубком, и разгорячённые гости принялись вливать в себя это вино.
Ещё через полчаса музыка вдруг оборвалась.
– Но где же, – раздался в наступившей вдруг тишине, голос одного из гостей, – то, ради чего мы, собственно, приглашены?
– Да, да! – закричала голорукая гостья, – где этот загадочный страшный сюрприз?
– Судя по всему, – весело закричал тоже изрядно хвативший вина Дюк, – за дверью. Но только вот за какой? За одной из них – сюрприз. А за второй – заряженная пушка, которая немедленно выстрелит, как только двери раскроют.
– Дюк! – недовольно выкрикнул кто-то. – Что за шутки?
– Вот именно шутки! – отвечал, смеясь, Дюк. – И не просите у меня подсказки! Кому не терпится увидеть обещанное – открывайте дверь! Любую! На выбор!
Но гости не стали разделять его веселья. Наоборот, с испуганным ропотом они принялись растягиваться вдоль стен, уходя с линии предполагаемого выстрела.
– Любую на выбор! Любую на выбор! – заверещал вдруг тоненьким голоском карлик и метнулся к двери.
Он распахнул её – и отчаянно закричал. Все увидели тускло блеснувший в тёмном проёме пушечный ствол. Несколько дам завизжали, вторя отчаянному воплю карлика, а сам карлик, стремительно семеня короткими ножками, понёсся через весь зал – к двери напротив – и тут ухнул выстрел. Перекрывая грохот, взмыл к округлому потолку визг женщин, а карлика сшибло с ног и несколько ярдов он проехал на животе. Тут истошно завизжала карлица и метнулась к другой двери, и за ней поспешили некоторые из гостей, но дверь, распахнувшись, явила обезумевшим людям вторую пушку! Все бросились обратно к стенам, вбок, и только карлица – вдоль залы. Вторая пушка грохнула, вбросив в бальное помещение белый дым и кислый запах артиллерийского пороха. Теперь уже карлица, оборвав крик, покатилась по полу и прикатилась к неподвижно раскинувшемуся партнёру. Из-под их маленьких тел начала растекаться большая кровавая лужа.
– Дюк!! – снова заорал кто-то из гостей, – зло, отчаянно. – Что за шутки? Где наша охрана?!
А Дюк стоял, сложив на груди руки, и рядом стоял полуголый, покрытый шрамами великан, о котором те, кто были в этом заинтересованы, уже весьма многое знали. Двери закрылись. Кто-то из дам начал выть, сползая по стене на пол. И вдруг карлик поднял голову.
– Прощай, дорогая подружка! – пропищал он. – Не ту ведь я дверочку выбрал!
– И ты прощай! – отозвалась томно карлица, неожиданно оживая. – И моя дверочка – дурочка!