Серый туман
Шрифт:
Как бы устав говорить загадками, он резко замолчал. Под ними проносился океан, залитый вечерним в этих краях солнцем, мелькнули и пропали кольца атоллов. Шварцман отдался этому неудержимому ощущению волшебного полета, впитывая в себя сказочную картину, и уже не осталось у него никаких желаний, кроме - только бы не проснуться.
Вдалеке мелькнула кромка берега, через миг разросшаяся и закрывшая горизонт лесистыми горами. Солнце стояло в зените, заливая ослепительным светом небольшой порт, в котором разгружалось несколько балкеров. Могучий слон-танкер, ведомый до смешного маленьким поводырем-буксиром, торжественно выбирался из акватории на простор рейда, трубя, словно прощаясь с оставшейся на берегу слонихой. Внезапно машина Хранителей опустила нос и беззвучно нырнула под воду. Мелькнул ошарашенный дельфин. Стайка медуз невозмутимо дрейфовала по течению, никак не реагируя на непрошеного гостя. Машина замедлила ход и неподвижно повисла в мутной сине-зеленой толще воды.
– Кстати, Павел Семенович, - вновь прорезался откуда-то сбоку Хранитель, - раз уж мы так удачно здесь оказались… Я получил сообщение с центрального пульта, в котором указывается на возможность провоза контрабанды. Видели сухогруз в порту? Не хотите лично поучаствовать?
– Не дожидаясь ответа, Хранитель медленно двинул машину вперед.
– Сейчас мы попытаемся проверить наличие постороннего груза на борту. Начинаю осмотр…
Вода куда-то исчезла. Далеко впереди показались как бы парящие посреди пустоты силуэты кораблей. Один из них замигал по контуру красным и вдруг вырос, заслонив переднюю полусферу.
– При сканировании используются гравитационное и электромагнитное излучение в разных комбинациях, - бесстрастно комментировал Хранитель. Борт корабля растаял, за ним показались палубы с какими-то контейнерами.
– К сожалению, при таком подходе теряются цвета, и все представляется оттенками серого. Но, к счастью, - теперь красным контуром замигал контейнер, лежащий в самом низу штабеля, - основной анализ предметов проводится автоматически, так что нам не приходится оперировать в непривычном бесцветном мире. Так… - Контейнер вырос в размерах, мерцающая желтая окружность возникла вокруг прямоугольного пакета, - это и есть наша контрабанда. Судя по всему, опять наркотики. Наводка в таможню ушла. Вот и вся операция, - все вокруг снова окрасилось в серо-зеленые тона подводного мира.
– Собственно, для такого сканирования нам и не требовалось приближаться к кораблю, все можно проделать с базы. Это к вопросу о жучках в вашем сортире… - В голосе Хранителя чувствовалась неприкрытая ирония.
Где-то на грани слышимости раздался тонкий писк.
– Да, кстати, полчаса почти прошли. Пора бы нам и возвращаться, как думаете?
Окружающий океанский мир исчез. Шварцман снова сидел в непрозрачном коконе машины. Взгляд его спутника был устремлен куда-то внутрь себя. Казалось, он не обращает на начальника канцелярии никакого внимания.
Где-то в глубине сердца зародилась тонкая ноющая боль. Шварцману отчаянно не захотелось возвращаться в опостылевший кабинет, к обрыдлым бумагам и однообразным подковерным интригам. Он до боли стиснул кулаки, прогоняя наваждение.
– Да, кстати, Павел Семенович, - голос Хранителя стал задумчивым.
– Я вижу, что наша маленькая экскурсия произвела на вас заметное впечатление. Думаю, жестоко поманить вас таким пряником и снова выбросить назад, в надоевшую реальность. Что стоит жизнь, в которой нет места сказке? Возьмите-ка, - он протянул Шварцману маленькую прозрачную вещицу, изгибающуюся полумесяцем. Начальник канцелярии недоверчиво посмотрел на нее, затем на Хранителя, но предмет взял.
– Если вы наденете ее на запястье и закроете глаза, то сможете летать когда захотите. Нет-нет, - Хранитель рассмеялся.
– Не воспринимайте мои слова так буквально, физически вы останетесь на месте. Но вы сможете с помощью своего сознания управлять зондом-разведчиком планетарной сферы и испытывать почти такие же ощущения полета, как и сегодня. Считайте, что это маленькая плата за беспокойства, которые мы вам доставляем, - Хранитель снова стал серьезным.
– Правда, Павел Семенович, летать вы сможете на высоте не ниже десяти и не выше ста пятидесяти километров от уровня моря. Кроме того, встроенные ограничители не позволят использовать эту игрушку для серьезных дел. Ну, вроде разведки сахарских военных баз. И работает этот браслет, кстати, только для вас. Все понятно?
Шварцман долго смотрел на браслет, потом взглянул на Хранителя.
– Вы редко делаете что-то просто так, - сухо заметил он.
– Боюсь, что эта игрушка, как вы выражаетесь, окажется с подвохом, - он решительно сунул полубраслет назад.
– Спасибо за заботу, но я не возьму.
Хранитель не пошевелился.
– Мы действительно редко делаем что-то просто так, - мягко проговорил он.
– Но основной наш принцип - не нарушать доверие людей. Павел Семенович, я даю вам честное слово Хранителя, что эта вещь не делает ничего такого, что вы имеете в виду. Разумеется, вы можете не поверить мне, - он поднял руку, останавливая Шварцмана, - но это правда. Это всего лишь компенсация за неприятности.
Шварцман испытующе смотрел на него. Лицо Хранителя, которое он видел в профиль, оставалось абсолютно бесстрастно. Машина висела на головокружительной высоте, и звезды, такие далекие и манящие, вновь сверкали на черном бархате космической бездны. Внезапно Шварцману ужасно захотелось еще раз испытать то дивное ощущение полета, которое он пережил несколькими минутами ранее. Он стиснул в вспотевшей ладони подарок и медленно сунул его в карман пиджака.
– Хорошо, я поверю вам, - его голос был хриплым.
– Если вы отдаете мне это от чистого сердца, то… спасибо!
– Голос начальника канцелярии пресекся, он прокашлялся.
– Но вы правы. Мне пора возвращаться.
– А и Б сидели на трубе. А упало, Б пропало, кто остался на трубе?
– Буква И, - Тилосу кажется, что в голосе Робина звучит чисто человеческое ехидство.
– Не пытайся меня поймать, Хранитель. Разговорный тест я прохожу куда лучше людей. У тебя имелось немало возможностей в том убедиться.
– Человеку свойственно сомневаться, - хмыкает Тилос.
– Вдруг да поймаю? Имею я право на чисто профессиональный интерес?
– Имеешь, - голос системы снова сух и бесстрастен.
– Но мне кажется, что за твоими вопросами скрывается больше, чем обычное любопытство. Интерес утихает быстро. Ты же проверяешь меня уже почти год.
– Это плохо?
– Это странно. Я помню тысячи Хранителей, но никто не копался во мне так дотошно, как ты. Такая настойчивость обычно имеет под собой веские основания. Я снова напоминаю тебе, что моя цель - служить. Поделись со мной сомнениями, и вместе мы найдем ответ куда быстрее.
– Я предпочитаю набивать шишки самостоятельно, - бормочет под нос Тилос.
– Робин, и все же - кто и зачем тебя создал?
– Ответ за последний год не изменился: нет информации. Поиск ведется непрерывно в фоновом режиме, но новых данных пока не обнаружено.
– И ищешь ты эти данные тоже по-старому… Робин, на мой взгляд, это пустая трата времени. Столетиями твои сканеры процеживают по атому планету, впустую занимая вычислительные ресурсы. Если даже намеков на другие цивилизации до сих пор не обнаружено, значит, их нет.
– Вероятность такого исхода высока. Но задание на поиск никто не отменял.
– У кого есть соответствующие права?
– У Совета, исключая Ведущего, два коллективных голоса. Ведущий - один голос. Задания нулевого кольца отменяются либо приказом Ведущего, либо единогласным решением остальных членов Совета.