Сестрёнка из стали
Шрифт:
Дама встала возле рыцаря, по-хозяйски уперев руки в бока, и ощупала меня осуждающим взглядом.
— Здрасьте… — кивнул я.
— Ты что тут забыл, оборванец? — возмутилась она. — Убирайся немедленно! Дожили, земли Ксенти топчут какие-то бродяги нищие, заразу тут разносят! Пшёл вон! Ещё и воняет зверьём…
— Госпожа, он знаком с биомантами западных кланов, — нахмурился усач. — И в Пенту идёт к своим. Может с ним как-то, ну, поаккуратнее…
— А ты чего глазами хлопаешь, Эрист? — она тут же переключилась на рыцаря. — За что тебе платят хозяева, за разговоры с оборванцами? Тоже мне, капитан охранения! Любой десятник Пенты лучше бы справился!
Рыцарь отвернулся с выражением «опять начинается…» на лице. Похоже, вздорная баба его регулярно доставала, да и другие всадники как-то сразу приуныли. Но не лезли — под раздачу никто попасть не хотел.
А жирная гувернесса начала распекать его за всё на свете. Она подошла к усачу, потрясая толстым, как сосиска, пальцем, а я заглянул в открытую дверь экипажа — и замер на месте.
Внутри сидела девушка, лет четырнадцати-пятнадцати. Худенькая и стройная, как лоза, с аккуратным личиком и большими печальными глазами. На теле — тонкое белое платье с бронёй, почти плоский нагрудник, латная юбочка, наручи. На коленках покоился большой меч в ножнах. А за спиной, на стенке — широкий сине-белый щит с гербом. Слишком массивный для такой хрупкой воительницы.
Она заметила меня и повернула голову, убрав с лица пепельно-белую прядку.
Меня будто током ударило. Бледное, ангельски прекрасное лицо. И взгляд, полный обречённости, будто на казнь везут. Её серо-стальные глаза будто кричали мне — Помоги!
Что тут вообще происходит?..
— Нянюшка… — позвала она разбушевавшуюся матрону. — Пожалуйста, не ругайте Эриста.
— Госпожа Вивиан! — с облегчением выдохнул усач.
— Наша семья рада любым гостям в своих землях, даже прос…
— А ты не лезь, девочка! — гувернесса резко развернулась и подлетела к двери, заслонив девушку мясистой спиной. — Это взрослые дела! Да и какое вообще тебе дело до прохожих? Жалко? А славное имя Ксенти тебе не жалко? Славный род аэромантов, пять поколений верой и правдой служивший престолу Пенты! А ты опозорила свой род, родителей и сестру этим… этим глупым классом паладина!
Я осторожно сместился в сторону, чтобы снова её увидеть. Девушка побледнела ещё больше и, стыдливо опустив голову, стискивала кулачок.
— Из-за твоего упрямства, барышня, весь род теперь под угрозой! Что скажет престол? Как служить, если ты не можешь повелевать воздухом? У тебя ведь был такой талант, и что? Навлекла позор на весь род! И ладно бы могла с щитом управляться, но и этого не можешь!
Девушка задрожала и отвернулась, а гувернесса злобно процедила. — Знай своё место, слабая талантливая девчонка, а то я…
— Мадам, — перебил я, нарочито повысив голос. — Может ваш славный род Ксенти помочь голодному путнику?
Она резко обернулась ко мне, а я продолжил.
— Я два дня ничего не ел, все вещи утонули в реке. Может, найдётся у вас немного хлеба там, или каши какой? На самом деле, пойдёт что угодно…
— Ты в своём уме, нищий? Наши леса полны дичи и ягод. А в реках полно рыбы! Хочешь есть — поймай и ешь, сколько влезет. Лорд Ксенти благоволит путникам, так что ступай, и поблагодарить не забудь!
Усатый рыцарь покачал головой и толкнул лошадь пятками. Охранение начало выстраиваться в походную колонну, пока бешеная баба не разразилась очередным приступом желчи.
— Пора ехать, госпожа, — бросил он.
— И без тебя знаю!
Фыркнув, толстуха кое-как влезла обратно в экипаж и хлопнула дверью. Щёлкнули поводья, вся процессия тронулась с места и с нарастающей скоростью продолжила свой путь, оставив нас в облаке пыли.
Мы с Хвостиком прочихались и пошли следом, благо оседающая пыль ещё не засыпала следы Алинки.
— Ну что, приятель, видал, какая припадочная? Сама-то по любому жрёт за троих, и девчонку ещё объедает, — пошутил я и посмотрел вслед отряду. Странно, процессия вроде удалялась, а одна точка почему-то увеличивалась в размерах. Похоже, один из всадников ехал ко мне.
На всякий случай поднявшись по насыпи, я спрятался в кустах. Всадник подъехал к месту, где мы только что стояли, и посмотрел точно на моё укрытие.
— Эй, парень, выходи! — крикнул он и поднял руку. — Не обижу, не бойся. Иди сюда.
Я вышел и осторожно спустился к нему. Незнакомый, русый парень лет на пять старше меня, улыбнулся и протянул мне небольшой свёрток.
— Это от госпожи Вивиан, возьми вот.
— Спасибо, — кивнул я. Внутри было что-то мягкое, и пахло хорошо. Я сглотнул.
— Просила передать, чтобы не держал зла на род Ксенти, и счастливо тебе добраться.
Подмигнув напоследок, парень развернулся и ускакал за своими.
Когда пыль улеглась, я аккуратно развернул свёрток. Лисёнок, уже вовсю метущий хвостом, высунул язык и, встав на задние лапки, полез мне на ногу.
Внутри было несколько приличных кусков хлеба, сыр и завёрнутый отдельно ломоть мяса. От запаха потекли слюни. Я еле удержался, чтобы не вцепиться зубами в угощение прямо на дороге, и завернул всё обратно.
— Ну, спасибо, госпожа Вивиан. — отвесил короткий поклон в сторону умчавшихся дворян. — Ну что, пошли, поедим в тишине, обжора? Ты так-то бурундука целого заточил, не стыдно ещё просить?
Хвостик весело покрякал в лисьей манере и улыбнулся всей пастью.
Мы вновь покинули Серый Тракт, уйдя неглубоко в лес. Тут же нашёлся и небольшой ручеёк с чистой водой, лучшего места для обеда не найти! Устроившись на мягкой траве под деревом, мы с аппетитом поели.
Что хлеб, что сыр были великолепны. Я даже исхитрился слепить подобие бургера, порезав изменённым ключом мясо и вложив его между ломтей хлеба с сыром. Оставив добрую половину угощения на потом, я вдоволь напился и разлёгся отдыхать.