Сестры Ингерд
Шрифт:
– - Доедай быстрее! Я очень хочу показать тебе то, что мы уже успели сделать.
Глава 42
ЗАМОК ГРАФА ПАТКУЛЯ
Восхитительное чувство победы, которое Ангела испытывала во время бракосочетания, растворилось, как кусочек сахара в кипятке: до обидного быстро.
Да, платье, которое ей подарил этот бородатый балбес, было уродским, в тоскливую желто-зеленую полоску и совершенно ей не шло. Зато великолепные драгоценности с неприлично огромными каменьями грели ей душу больше, чем что-либо
Даже поездка в его дворец не вызывала огорчения. Рядом, постоянно заглядывая в глаза, суетилась эта жирная хавронья Кларимонда Люге. Ей было ради чего суетиться. Или вернуться не солоно хлебавши в свое занюханное поселение, или же отправиться сопровождать блистательную графиню Паткуль в ее дворец. С точки зрения Ангелы выбор был абсолютно очевидным, и она снисходительно принимала услужливость любезной вдовушки, не забывая иногда с нежным смехом наступить той на любимую мозоль:
– - Ах, Кларимонда… Если бы вы были помоложе и постройнее, я бы обязательно сосватала вам барона Эгро. Мне кажется, в свите моего мужа, графа Паткуля, он не только самый богатый, но и самый симпатичный. Но, увы, барон обручен, и даже у меня не получится отбить его для вас.
Кларимонда натужно улыбалась, потому что нанятые графом для своей жены служанки тоже смотрели на вдову, как ей казалось, слегка презрительно. Впрочем, на долю горничных тоже доставалось прилично. Юная госпожа графиня оказалась весьма требовательна и придирчива: её не устраивало, как неуклюже кланяются служанки, как заваривают чай, как подают на стол.
Немного легче становилось, когда в поле зрения графини возникал Иоган Паткуль. Ангела на глазах у изумленной публики превращалась в нежную и хрупкую пушинку, требующую от мужа внимания каждую секунду и мило краснеющую, когда он целовал ей нежные пальчики.
Юная графиня прекрасно понимала, что очень многое зависит от того, как ты себя покажешь в первые дни на новом месте. Она уже видела, что граф Паткуль матушку свою любит, а в какие-то моменты даже побаивается. Поэтому, с точки зрения Ангелы, первое, что она должна сделать – загнать старую графиню под плинтус. Только ее, Ангелы, воля и желание будут царить во дворце! Только она будет править целым герцогством, вкладывая в голову своего тюфяка-мужа все, что только потребуется. Фантазия рисовала ей сказочную жизнь среди всеобщего восхищения и поклонения. И всего этого она добилась исключительно сама, вопреки туповатым советам младшей сестрицы!
«Да всегда, всегда она была серой мышью! Не зря папа мой ее терпеть не мог! Была бы она похожа на меня, он бы к ней так не относился. Просто отец нормальный бизнесмен и видел, что в такую клушу сколько ни вкладывай, толку не будет. А нормальному мужику, который что-то значит в своем мире, требуется приличная вывеска. Вот взять мать… Хоть и красивая, а все же тоже недотепистая была. Случись папане на другую бабу запасть, у нее кроме машины и побрякушек ничего своего и нет. А ведь она уже, считай, из игры выбыла. Сорок четыре года: замуж больше никто не возьмет. Так что она тоже не лучше Ольки, просто повезло ей с отцом. Другой бы на его месте жену с чужим приплодом назад не принял. Нет уж, я такой жизни себе не хочу. Чтобы под мужика подстраиваться, чтобы ему угождать всячески… Нет! Пусть мне угождают! Главное: сразу поставить себя так, чтобы никто пикнуть не смел! А то что муж у меня телок бестолковый -- так оно и к лучшему.».
Первое время в целом все было совсем неплохо. Роскошь в графском замке была старинная, добротная, устоявшаяся. Касалось это буквально всего, что окружало Ангелу. Стены их спальни были обтянуты золотой парчой. Сиденья стульев и кресел, в которые она садилась -- новым восхитительным бархатом. Даже полог над супружеской кроватью был сделан из богатого атласа и отделан золотой бахромой и кистями.
Еду ей подавали на серебряных блюдах и тарелках. Кубки, из которых пили она и граф, были искусно выполненные из золота и украшены настоящими драгоценными камнями! Это было так фантастически роскошно, так великолепно, что Ангела первые дни даже не понимала, чего можно пожелать еще.
Разумеется, рядом постоянно присутствовала эта сморщенная, как сухофрукт, мамашка герцога. И первое время она же пыталась действовать молодой графине на нервы. Зачем-то лезла со своими нравоучениями о том, что не подобает юной графине бить служанок по щекам. Да с чего бы это Ангеле сдерживать свое раздражение?! Если неуклюжая девка не умеет угодить госпоже и правильно поклониться, то пусть спасибо скажет, что ее со двора не гонят.
Ангела радовалась предстоящем свадебному пиру, представляя, сколько прекрасных вещей появится у нее сразу, и с улыбкой вспоминала собственное убогое приданое. Ей никогда не придется носить эти унылые тряпки. Она может себе позволить их просто выкинуть. Она -- графиня Паткуль!
В целом ее ожидания оправдались только на половину: не все свадебные подарки были пригодны к использованию. Некоторые показались ей достаточно бессмысленными. Например, непонятно, на кой черт графу могли бы понадобиться два массивных коня, которые предназначены не для кареты, а для перевозки тяжестей. Или что делать с огромной саблей, пусть даже на ней есть золотые узоры и рукоять отделана драгоценными камнями. Однако большое количество подаренных тканей и некоторое количество ювелирки заставили ее смириться с бесполезными дарами.
Очень раздражала свекровь. Очень! За каким-то чертом пыталась рассказывать Ангеле, как хранить продукты, что лучше всего готовит их повар и какие пряности непременно должны быть в приличном доме. Ангела злилась, искренне не понимая, зачем ей все это?! Она графиня, а не кухарка, чтобы помнить такую ерунду. В конце концов, челядь для того и наняли, чтоб обслуживать ее, графиню Ангелу, а не чтобы она думала о них.
Блестящим, с точки зрения Ангелы, ходом она положила конец этому мозгоклюйству. Когда ее сестрица собралась уезжать, она демонстративно передарила ей огромный талмуд, преподнесенный свекровью на свадьбу. Молодая графиня очень постаралась, чтобы старуха увидела этот подарок и поняла, что она, Ангела, не станет заниматься всякими глупостями, чтобы угодить бестолковой бабке.
Ангела хамила Ольке с полным осознанием своей безнаказанности. Графиня прекрасно понимала, что сестрица сейчас совершенно беспомощна со своим жалким мужем-баронишкой. Вот пусть и подумает, как не быть серой мышью! А мир и власть в нем принадлежат победителям. Впрочем, этот самый баронишка, к сожалению, отличался весьма симпатичной внешностью.
«Ну, да и фиг с ними… Смазливая морда мужа – единственная компенсация этой лохушке за вечную нищету!».
***