Северное сияние
Шрифт:
Но хотя бы щедро кормили. Продуктами с крестьянских полей, которые еще недавно они отправили сюзерену в качестве налога. Но все понимали, что барон мог не делать и этого. Проявил господскую благосклонность, когда приказал выдавать работникам еду.
Все это время Ферк прилежно трудился, чтобы укрепить защиту их сеньора. Хотя и понимал, что, если придет враг, внутри не найдется места ни для него, ни для других жителей деревни Ночеда. Но это казалось правильным. Так все и было устроено. Земледельцы должны работать в полях, а воины сражаться между собой.
С утра Ферк рыхлил почву киркой.
Из замка выехал отряд чужаков. Молодой крестьянин посмотрел на всадников, за которыми катилась нагруженная вещами телега. Следом пошли пехотинцы с копьями и алебардами на плечах. Замыкали процессию всадники. Крестьянину показалось, что он даже рассмотрел ехавшую боком женщину. Подумал, что это как-то неправильно — не должна девица ездить вместе с воинами. Присмотрелся внимательней, но деталей не различил. Потом Ферк вздохнул и вернулся к работе. Замахнулся и ударил киркой по грунту под ногами.
Потом снова поднял инструмент над головой. И замер. У Ферка не было слов, чтобы описать происходящие с ним в эти минуты. Больше всего походило на голос, который зазвучал прямо в голове. Только вместо обычных человеческих слов возникали сразу смыслы и образы.
Крестьянин не осознал, сколько времени простоял в неудобной позе. Когда он пришел в себя, то увидел, что вокруг столпилась дюжина человек. Ферк вздрогнул, с облегчением опустил затекшие руки. Разжал пальцы и бросил кирку под ноги. Поднял голову и с удивлением заметил, что солнце переместилось на небе. Он помнил, как оно только миновало верхнюю точку на небосводе, а сейчас оказалось на полпути к закату.
— Ферк, да что с тобой случилось?
Молодой крестьянин повернулся к старосте Ночеды, который беспокойно рассматривал соседа. Рядом с ним стоял человек из замка. Ферк не знал, кто именно это был, но каждое утро он раздавал приказы и назначал на работы.
— Я должен отправиться в дорогу. Незамедлительно.
— Что? — удивленно спросил староста. — Зачем?
— Скоро начнется большая война. И только я способен ее остановить. Так что мне нужно идти незамедлительно.
Вперед выступил управляющий барона. Он доверительно положил ладонь на плечо Ферка и вкрадчиво спросил:
— Что с тобой произошло, парень?
— Ко мне обратился архангел Ларуил. Он поведал, как необходимо поступить. Прийти в женскому монастырь возле озера Гослетч. Помолиться перед мощами святого Лусиана из Гозольте. Только так можно закончить или даже предотвратить кровопролитие.
— Не слышал о таком архангеле.
— Я тоже не знал о его месте в небесной иерархии до сегодняшнего дня. Господь поставил Ларуила направлять к спасению страдающие души. И он выбрал меня своим орудием. Мне нужно собираться в дорогу. Путь предстоит неблизкий.
— Как ты найдешь это озеро? — вмешался староста. — Ты за всю жизнь не отдалялся от Ночеды и на дневной переход.
— Ларуил показал мне дорогу. Нужно идти вот туда.
Ферк неопределенно махнул рукой по направлению заходившего солнца. Он решил вернуться в деревню и уже сделал первый шаг, но человек из замка ухватил его за рукав рубахи.
— Куда пошел? Нужно копать ров. Возвращайся к работе.
Но за Ферка вступился староста.
— Господин управляющий, так нельзя. Мы конечно обязаны служить барону. Но тут же сам Иисус хочет, чтобы Ферк пустился в путь. Недопустимо отказывать сеньору всех сеньоров. А со рвом мы и сами справимся.
Человек из замка задумался. Огляделся и понял, что все собравшиеся работники явно поддерживали старосту Ночеды. В конце концов, управляющий махнул рукой.
— Пусть идет. Только затея очень опасная. Я-то знаю, где находится монастырь Гослетч. Это вообще земли Клойлатцена. Пешком идти больше месяца, как по мне. Только одиночка скорее всего не дойдет, слишком опасно.
— Но Ферка-то защитит архангел. Иди, собирайся в путь.
Молодой крестьянин кивнул. Вернулся на дорогу и скорым шагом отправился в сторону Ночеды. Он пытался снова вызвать в голове голос архангела, но тщетно. Это не оказался не разговор двух собеседников, а просто доставленное сообщение.
Ферк дошел до поворота дороги и дальше двинулся напрямую через поле. Так было быстрее дойти до дома. Предстояло объяснить, что небесный посланник выбрал его для спасения страны от войны. И следующие несколько месяцев, а может и дольше, он проведет в дороге. Или вообще никогда не вернется.
Вскоре он дошел до семейного подворья. В доме и пристройках жили три поколения земледельцев, всего полторы дюжины человек. Ферк нашел и собрал в одной комнате отца и деда, патриарха семейства, который крепко держал власть несмотря на почтенный возраст. Они внимательно выслушали историю. После чего дед сурово спросил:
— И что ты собираешься делать?
— Архангелам не отказывают. Раз почему-то выбрали, то нужно выполнять.
— Сын, а ты не считаешь, что это может быть наваждение нечистого?
— Не знаю, — Ферк замялся. — Не думаю. Все чувствовалось очень правильным. Да и зачем дьявол отправил бы меня молиться в монастырь перед мощами святого? Ров-то даже без меня успеют выкопать.
Повисло напряженное молчание. Ферку показалось, что старшие мужчины не поверили рассказу. Но оба все же допускали реальность случившегося. И не рисковали выступать против воли Господа. Наконец, дед принял решение.
— Поговори со священником. Если он тебя не переубедит, то иди.
— Отец, ты уверен? Ферк же никогда не путешествовал.
— Пусть идет, если надо. Страда закончилась, и мы можем отпустить пару рабочих рук. И даже будет что положить в дорогу.
— Значит, так тому и быть, — тяжело вздохнул отец. — Поговори с преподобным Георгом. Если он благословит на паломничество, то возвращайся домой и будем готовить тебя к путешествию.
Столетняя часовня стояла чуть на отшибе от деревенских дворов. Но священника внутри не оказалось. Ферк нашел отца Георга работающим в огороде позади его дома. Ночеда была не настолько крупной деревней, чтобы он мог прожить только окормляя прихожан. Днем священник занимался хозяйством, по воскресеньям вел проповеди. И в другое время заходил в часовню лишь затем, чтобы внести в приходскую книгу запись о рождении или смерти в деревне.