Северус Снейп и Возникшая Волна
Шрифт:
Он наклонился и страстно поцеловал Гермиону, позволяя своим рукам скользнуть по ее спине, чувствуя ее шрам. От поцелуя у Гермионы снова закружилась голова. Это было так сладко. Ее коленки подгибались, и она уже начала бояться, что упадет, но Северус держал ее крепко.
Он выдохнул, когда поцелуй, наконец, прервался.
— Боюсь, что не смогу остановиться, если мы будем продолжать в том же духе, — Снейп прикоснулся к ее лбу губами, вдыхая запах ее волос.
— Это будет так плохо? — хрипло прошептала Гермиона.
— Да. Да, это будет плохо, — сказал он, немного отстраняясь. — Воспользуешься моим камином?
Она
— Я должна сделать обход, перед тем как возвращаться к себе.
— Всегда ответственная, — задумчиво сказал Северус.
Гермиона пожала плечами.
— Люди не меняются, — улыбнулась она. — Но сегодня я действительно забыла о некоторых своих привычках, — добавила она, поглаживая его щеку.
— И я, — тихо признался он.
========== Глава 20. ==========
Северус хотел бы сказать, что провел бессонную ночь. Но даже он не мог так сильно искажать правду. Он прекрасно спал. Больше, чем прекрасно: все еще чувствовал ее запах и ощущал ее прикосновения. Северус не мог вспомнить, когда вообще так хорошо спал. Он не сомневался — в этот раз ошибок не будет. Чувства вины, преследовавшего его после смерти Лили, больше нет — он избавился от него, десятикратно вернул долг. Большую часть своей жизни Северус был один, одинок в своих успехах и поражениях. А теперь, если ничего не помешает, все изменится. И, может, приятные встречи станут отношениями.
И эта мысль немного пугала Северуса. По крайней мере рациональную часть его мозга. Часть, к которой он обычно прислушивался, которая помогала ему выживать все эти годы. Разве можно это допустить? Он покачал головой и наклонился, чтобы завязать шнурки на ботинках. Нет, этого допустить нельзя. Но вчера вечером рядом с ней он на мгновение позволил себе помечтать. Как приходит вечером домой, ужинает, читает, говорит с ней, целует ее. Это было бы чудесно. Нет, даже больше, чем чудесно.
«Перестань думать», — сказал ему внутренний голос, и Северус впервые с ним согласился.
Он закончил одеваться и вышел из спальни. И вдруг обратная сторона портрета бабушки привлекла его внимание. Перед тем как пойти на завтрак, Северус взмахнул палочкой и повернул картину лицом к комнате.
*
Лакс каждое утро проверяла: не повернул ли внук портрет. К своему невероятному удивлению, теперь она смогла увидеть не только каменную стену. Портрет висел на том же месте, но книжки переместились с пола на полки, и, казалось, комната стала чище. Миссис Принц решила рискнуть и помчалась в покои Гермионы. И там она смогла увидеть комнату. Но кроме одежды, разбросанной по полу, ничего интересного не заметила. Комната была пуста. Странно. У Северуса убрано. У Гермионы — беспорядок. Глаза Лакс расширились. Может, это как-то связано. Она прикусила губу и направилась к Альбусу. Уж он-то должен знать, что происходит. Или нет. А может, отправить Минерву присмотреть за ними? Если они, как обычно, снимают баллы со всех факультетов — значит, ничего не случилось или случилось что-то нехорошее. Лакс подобрала свои юбки и поспешила к портрету Альбуса.
— Минерва? — закричала она с портрета Армандо Диппета, который терпел ее визиты лишь потому, что помнил Лакс еще со школы.
Он просто кивнул и хмыкнул, снова закрывая глаза. В любом случае, слишком рано, чтобы просыпаться.
— Лакс? — Минерва вышла из своих комнат.
— Доброе утро.
— Оба?
Лакс кивнула и поправила прическу, которая по пути немного растрепалась.
— Его комната очень чистая, а ее… ну, не настолько чистая, только одежда повсюду разбросана.
Минерва подняла бровь к портрету Дамблдора и поправила мантию.
— Пойду и посмотрю, — сказала она.
— А если это ложная тревога и ничего не случилось… — начал Альбус.
— Да? — Минерва обернулась к нему.
– —Может, поговоришь с Сибиллой? — Он подмигнул и отправил в рот кусочек лимонного шербета. Лакс отказалась от угощения.
*
Гермиона не могла вспомнить, когда еще была в настолько приподнятом настроении, особенно с раннего утра. Но, что бы ни случилось, она знала, что сегодня увидит Северуса. Если его не будет на завтраке, она пойдет к нему в кабинет — конечно, по делам. Как заместитель директора. Гермиона могла придумать много предлогов. Она не понимала, как это произошло, как она позволила себе чувствовать что-то к своему бывшему учителю зельеварения. Когда? Возможно, после пророчества. Или немного раньше. Она не могла отрицать, что бесконечное количество раз пыталась связаться с Северусом, чтобы поблагодарить за спасение их жизни. Но сова возвращалась с нераспечатанным письмом, привязанным к лапке. В фантазиях Гермионы он превратился из мрачного отшельника в сильного, благородного, гордого, отважного мужчину. Но когда он вернулся, вымышленный образ рассыпался, как карточный домик. Мерзавец. Хотя не совсем. Ну, может, иногда. Она почувствовала к нему что-то, когда он позволил накричать на себя? Возможно…
Но разве это важно? Гермиона покачала головой, когда вошла в Большой зал, надеясь, что он там. Но было слишком рано. Даже для призраков. Она прошла по пустому залу и остановилась возле учительського стола, где ее ждал номер «Пророка». Бульварная газетенка, полная историй о Гарри и Роне. Но лучше, чем ничего.
Грейнджер села, постучала по столу и улыбнулась, когда перед ней появились утренний чай и тосты. Добавив немного молока, она жадно отпила, прежде чем открыть «Ежедневный пророк», и опешила, прочитав заголовок.
Применивший проклятие облысения найден!
Закатив глаза, Гермиона продолжила чтение.
Гарри Поттер и Рональд Уизли рассказали вчера в интервью Лисе Гомез, что проклятие облысения, которое их настигло три недели назад на Диагон-аллее, было применено печально известным Северусом Снейпом. Если верить мистеру Поттеру и мистеру Уизли, контрзаклинания не существует.
В интервью мистер Уизли также поведал, что Снейп вернулся в Хогвартс на пост преподавателя ЗОТИ. Но, что более интересно, у него романтическая связь с Гермионой Грейнджер, преподавательницей трансфигурации.
«Мы не понимаем, как Миона могла замутить что-то со Снейпом», — цитата мистера Уизли.
Гермиона скрипнула зубами и разорвала страницу, прежде чем бросить в газету инсендио. Она с ликованием наблюдала, как этот кусок информационной грязи превращается в пепел. Ткнув в газету палочкой, она стерла пепел со столешницы кончиком указательного пальца.
Гермиона не заметила, что Северус подошел к ней сзади, пока не почувствовала его дыхание на своей щеке.
— Что так разозлило тебя с утра? — прозвучал бархатный голос.