Сезонная любовь
Шрифт:
Он чувствовал непонятную свободу, даром что еле двигался, но стало легко, словно отдал все долги и уладил дела: никому ничего не должен.
Пряхин побрел за бараки, он еще днем приметил укромное место, где лежали на земле ящики, отыскал их и сел, в комок сжался. Откуда ни возьмись, появилась стайка собак, они послонялись вокруг и легли рядом, видно, приняли за своего.
Он подумал, что они правы, он один из них - ни кола, ни двора, ни будки своей, ни миски.
Неожиданно собаки чутко
Кто-то медленно приблизился, и Пряхин, не зная еще, догадался, кто идет.
Рая молча села на ящик и посидела смирно, куталась в платок, зябко горбила плечи.
– Схлопотал?
– спросила она.
Пряхин не ответил, жевал разбитые губы.
– Что молчишь? Загордился?
– А что говорить? Сама видишь...
Она пригляделась в темноте, выпростала из рукава руку и мягко ощупала его лицо и голову:
– Больно?
– Есть маленько, - поморщился Пряхин, готовый и дальше терпеть, лишь бы она касалась его рукой.
– Я сейчас, - сказала она и ушла в темноту.
Он не знал, сколько прошло времени, она вернулась, в руках у нее белело полотенце, край был мокрым, и она осторожно отерла ему лицо.
– Ну как, жить буду?
– спросил Пряхин.
Она усмехнулась, покачала головой:
– Шутник... Легко еще отделался.
– Ничего себе - легко! Скособочился весь, морда на сторону...
– Заживет. Могло быть хуже.
– Я им тоже насовал будь здоров!
– не удержался Пряхин.
– Да ладно тебе - насовал... Спасибо, что ноги унес.
– Они свое получили, - настаивал Пряхин.
– Меня на кривой козе не объедешь.
– Вот порода...
– покачала головой Рая.
– Сам еле жив, а туда же... Ну, мужики!..
– Больно много ты знаешь о мужиках!
– Знаю, - спокойно подтвердила Рая.
– Я, Миша, опытная. Три раза замужем была.
– Ничо себе! Чо так много?
– Искала...
– Нашла?
– Перевелись настоящие мужики.
– Так уж перевелись?
– Перевелись. Три раза ошиблась, - призналась Рая и усмехнулась.
– А ты, видно, подруг и не считал, а, Миша?
– Считал. Со счета сбился, - засмеялся Пряхин.
Была поздняя ночь, но городок не спал, доносились голоса, крики, пение, звенела гитара. Вдали за дворами катился по селу лай, лежащие у ног собаки то и дело поднимали головы и сторожко прядали ушами.
– Зря я ушла, - посетовала Рая.
– При мне обошлось бы.
– Навряд ли... У нас спор вышел.
– О чем?
– О международном положении.
Она даже отодвинулась от неожиданности, глянула на него оторопело: горящие окна светлыми точками
– Что ты плетешь?!
– не поверила она.
– Почему плету? О политике спорили.
Некоторое время держалась тишина, Рая как бы приходила в себя.
– Я ведь все знаю, Миша, - сообщила она тихо.
Руль нахмурился и ответил с досадой:
– Знаешь - нечего спрашивать.
– Что ты за человек, Миша?
– так же тихо спросила Рая.
– Ты же знал, что они тебя изобьют.
Он молчал, словно его приперли к стене, гадал, что ответить, и наконец признался с досадой:
– Ну, знал...
– Так какого же черта?!
– возмутилась Рая.
– Говори прямо: так и так!
– А кому это интересно?
– вяло возразил он.
– Дурень ты, дурень...
– скорбно покивала она и глянула на него с сожалением.
– Дурень!
– Это еще почему?
– капризно, как избалованный ребенок, поинтересовался Пряхин.
– Ломаешься много.
– Ну ты уж скажешь!
– игриво хохотнул Пряхин.
– И откуда ты такая умная?
– Из Смоленска, - ответила она.
– Не бывал, - покачал головой Пряхин.
– А я из Кинешмы.
И неожиданно для себя сказал:
– Я там директором был.
– Директором?
– удивилась Рая.
– Ага, - кивнул Руль.
– На заводе. Меня там каждая собака знает.
– Трепач, - сказала Рая насмешливо, но без зла.
– Какой из тебя директор, ты сам подумай? Директор!..
– Бывший...
– неуверенно заметил Руль.
Рая засмеялась:
– А сюда тебя каким ветром занесло? Выгнали?
– Сам бросил. Надоело.
– Надоело? В сезонники подался?
– смеялась она.
– Очень ты врать горазд, Миша. Хоть бы меру знал. Кто ж тебе поверит, что ты директор?
– Пущай не верят. Я-то знаю.
– Ты на руки свои посмотри...
– Ну что - руки? Днем я директор, а в свободное время кем хошь могу быть.
– И кем же ты был?
– Плотничал. Кому штакетник поставлю, кому замок врежу, кому полы настелю... А что - имею право!
– Подрабатывал?
– Ну да, где какая халтура подвернется.
– Молодец! Трудолюбивый... У вас там каждый директор так?
– Многие. А в Смоленске как?
– У нас если директор, только этим и занимается. Совсем обленились.
– Смотри ты! У меня один кореш, тоже директор, по выходным сантехником дежурит. Не веришь?
– Верю.
– Ну то-то. Многие не верят.
Они помолчали. Свежий ветер со стороны Находки гонял по двору клочья газет.
– Миша, а ты часто врешь?
– поинтересовалась Рая.
– Часто, - беспечно признал Пряхин.