Шаг змеи
Шрифт:
Вот и молитовки, акафисты в доме у старушки оказались. Переписанные от руки в те времена, когда молитвословы не продавались.
Правда, известно также, что колдуны сначала читают «Отче наш», потом 50-й псалом, потом — из других псалмов (в зависимости от времени суток) и уже после этого, как бы заручившись защитой, вызывают беса. А не вызывать его уже не могут. Как только они снижают свою злую активность, то получают удары сами. Без предупреждения.
Незадолго до смерти одна такая колдунья, «тетя Люба», рассказывала, как начала она привораживать жениха, а закончилось все страшно… «Я обязана была ссориться или ссорить, оговаривать или наводить смуту. Если я это не сделаю, они меня душат (удушье такое, как астма). Я ползу в храм и там стараюсь всех, кто слаб верою, отвергнуть от веры и поколебать. За что бесы дарили мне легкость, радость и покой… Я облазала все горы, степи, но от меня нечистая сила все больше требовала «работы». Клеветала на хороших людей, предупреждала всех, к кому они обращались: «Да дурочка», «Да врет» и т. д., и многие
Храм для меня был единственным местом спасения. Уже давно умер мой супруг, один сын по тюрьмам, другой пристрастился к наркотикам. Враг их метил своею «меткою», а я не имела сил покаяться. Читала Псалтирь, знала молитвы. Как не знать? Ведь мы добровольно впускаем бесов в наши тела, и я их получила при первом же колдовстве в страсти и похоти. Так и все, кто общается с такими, как я, начинают странно заболевать. Думают: грипп подхватили. Да подхватили общение с такой, как я, и болеют!»
«А как же вы причащаетесь, исповедуетесь?» Но ответа не последовало. Тетя Люба ушла рыдающая, ослабевшая, и только тающий ее голосок донесся до нас: «И так много узнали…» На следующий день мы от них съехали. А через неделю прибежал сын: «Мама повесилась» [178] .
178
Беларусь православная. Православный сборник-календарь. 2002. С.287.
…Помните еще одну странность в нелюдимом домике? В одной из молитовок хозяйка обращается к святым угодникам Божьим и к какой-то «Ночейской матери божьей Ульяне».
Ульяной зовут единственную подругу Кузиной.
«Странная эта бабушка, — говорит сотрудник Донской милиции и как-то зябко передергивает плечами. — Я ее однажды вез на заседание суда. Она сидела сзади, и вдруг что-то заставило меня обернуться. Неожиданно столкнулся с ее широко раскрытыми, как бы остекленевшими глазами. Мне стало жутко. Я пробормотал: «Вам что, плохо, бабуля?» А она: «Нет-нет, ничего». И глаза спрятала. Потом в зал суда пришла. Точно так же на Кузину уставилась. Смотрела молча секунд тридцать — не меньше, потом снова голову опустила и так просидела все время».
Г. Л. Жилинская: «Жилище бабушки Ульяны произвело на нас странное впечатление. Горка сушеных мух на бумажке. Какие-то травки в тазу {74} . По стенам почему-то развешено огромное количество ножниц разного калибра. Пусть меня извинят за сравнение, но что-то, похожее на избушку Бабы-яги. Хотя в красном иглу — иконки. Одна, правда, какая-то странная. Подошли поближе — обгорелая с краев. Тут же записочка: «Положить со мною в гроб».
Что ж, побываем в гостях у Ульяны и мы.
74
Такие травницы, пусть и неказистые с виду, неизменно вызывают симпатию… Здесь стоит, однако, привести фрагмент интервью с народным целителем, из которого явствует, каков источник этих медицинских знаний. И каковы последствия: «Голос говорил мне, на?ример, возьми такую-то итакую-тотраву, запарь их в глиняном горшочке, капни в настой несколько капель крови летучей мыши, скажи такие-то слова (часто это совершенно непонятная абракадабра), а затем вылей содержимое на землю. Плюнь туда и скажи то-то и то-то. Собери влажную землю в баночку, добавь оливкового масла и скажи больному, чтобы привязывал к больному месту, пока не выздоровеет. Бывают, конечно, идругие указания и рецепты. Я все делаю, что мне говорит голос, и… удивительное дело, человек выздоравливает.
— Что же стало тебя смущать в твоей столь успешной практике?
— Очень часто мне становится известно, что после бывших моих пациентов начинают буквально преследовать несчастья, а некоторые из них сходят с ума».
…Из-за высокого бурьяна навстречу нам показалось согбенное, как бы сложенное пополам, существо. Древняя, почти что начисто лишенная волос старушка. Я почему-то обращаю внимание на странную форму ее уха — оно заострено кверху. Ловлю на себе брошенный искоса колкий, живой взгляд. Неожиданно высоким, совсем не старческим голосом она спрашивает: «Что, и меня судить будете?»
«Не будем, бабушка. В хату-то пригласите?»
«Что ж, пойдем».
Много лет назад приехала Ульяна в Северо-Задонск откуда-то с Полтавщины. Родные давно умерли. Только и общения — Кузина да еще одна соседняя бабушка (она тут же, откуда ни возьмись, появилась в доме и бросила на нас строгий взгляд темных-претемных глаз.)
А меж тем бабушка Ульяна говорит: «Вся жизнь моя — молитва. С утра молюсь пару часов и днем, и вечером. Иногда и Зинаида Петровна приходила. Постоит, послушает, но недолго. Дел у нее всегда много было… А чем она занималась — как говорят, того я не знала».
«Бабушка, а что ж у вас иконка обгорелая?»
«Да вот свечка упала и загорелась. Недоглядела я».
Бросается в глаза лежащая на столе еще одна иконка — и тоже с дефектом. Она застеклена, а стекло разбито.
«Уронила я», — начинает было бабушка Ульяна, но ее черноглазая соседка быстро перебивает: «Это я принесла, починить надо».
Это раньше язычники вопили, чтобы докричаться до своих «богов». После прихода Спасителя они таятся. Перешли на шепоток. Шу-шу… Этнографы говорят об «изначальном песенно-речитативном исполнении заклинаний с последующей трансформацией их произнесения в шепотно-наговорную форму»… [143]. Но шепотки эти, кажется, раздаются все чаще.
Факты ритуальных жертвоприношений в Северо-Задонске убедительно доказаны следствием. Однако у некоторых все равно остается недоумение: как могла Зинаида Петровна, дружившая с богомольной старушкой Ульяной, заниматься каким-то там сатанизмом?! И если бы Кузина была ведьмой, ее от икон и молитв корежило бы так, как корежит в храме бесноватых. Да, все это просто в голове не укладывается…
Тут мы вступаем в сферу, которая сплетена из очень тонких нюансов, полунамеков, едва уловимых духовных движений. Mipcкому человеку здесь рискованно выносить какие-либо суждения. Однако, перекрестясь, попробуем. Уж очень важен и почти не исследован тот феномен, о котором пойдет речь. И который, возможно, имеет к нашей истории самое прямое отношение.
Едва ли не каждый священник скажет вам, что в его храме время от времени появляются странные люди. Под видом оскорбленного благочестия могут кому-то сделать сверх меры резкое замечание, дескать, не так стоишь, не так одет. Могут толкнуть. Во время службы — назойливо задавать неуместные вопросы, явно провоцируя конфликт. Среди них много, конечно, обычных грубиянов и скандалистов. Но есть и иные.
Они подолгу (чаше всего не крестясь) стоят перед иконой, вызываются подержать на руках только что причащенного младенца. Есть в них нечто странное. Некоторые считают, что это колдуны и колдуньи. И что ходят они в церковь «подзаряжаться» от намоленных икон, «вампирить» благодать, полученную причастниками… Конечно, это не так. Было бы странно, если бы икона отдавала такому человеку свою благодать. Попалить нечестивца она может, но уж никак не наделить «энергией». Смысл этих действий другой. Для такого рода «прихожан» важно кощунство в храме. Важно мешать богослужению, искушать верующих, использовать купленные иконки или просфорки для святотатства. За это они и получают особые силы. Словно вырвавшийся из ада талмудический Иуда витает над всем этим с наполненным мочевым пузырем… Некоторые колдуны действительно думают, будто наделяются «благотворными энергиями» в храме {75} . Однако источник здесь другой. Это тот персонаж, которому они на самом деле служат {76} .
75
О таком стиле мышления — слова св. Иринея Лионского, посвященные Симону Волхву: «Этот Симон, который притворялся верующим, думая, что апостолы волшебством, а не силою Божией совершали исцеления… приписывая некоему большему знанию волшебства, предлагал апостолам деньги для того, чтобы и самому получить эту силу — давать всякому по произволу Духа Святаго; но на это ему Петр отвечал: «Серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги».
Не случайно Симон Волхв, ученик еврейской неоплатонической школы Филона, почитается в некоторых «черных» сектах и даже считается основателем сатанизма.
О том, как и в наши дни некоторые особы пытаются самовольно снискать Духа Святого, рассказывает иеромонах Анатолий (Берестов): «…встав перед иконой Божией Матери «Умиление», она вытянула к ней ладони, стараясь уловить нечто, «принять энергию», потом стала делать энергичные пассы руками…
Вдруг с «набравшимся энергией» биоэнергетиком стало происходить нечто невероятное: руки ее свело и вывернуло назад, а все тело перекорежило, она оказалась как бы скрученной, завернутой в какой-то дикий узел и, в конце концов, обессилев, осела на пол перед иконой…
— Экстрасенсы в Дивееве нередко лишаются своей силы, — рассказывал потом иерей Владимир Шикин, — глазах многих на кощунница получила удар небесной десницей за свои темные дела. Но Господь не отвергает и их, если они искренне покаются. Сколько было случаев, когда после исповеди начисто исчезал бесовский «дар целительства», ибо не от Бога он был…»
76
В интернетовских материалах «церкви сатаны», например, пишется: «Член ордена может посещать церкви иных религий, соблюдая основные принятые там нормы… Однако он должен придерживаться принципа пяти «не». 1 Не совершать культовыхдействий (не креститься, не кланяться и т. д.). 2. Не преклонять колен (мы вообще преклоняем колена только в самых исключительных случаях). 3. Не осквернять рук и рта (святой водой, елеем, миром, хлебом и вином причастия и т. д.). 4. Не произносить слов молитв данной религии. 5. Не оказывать специального почтения жрецам данной религии (не целовать рук, не кланяться и т. д.)».
Кто знает, не являются ли и северо-задонские, неприметные на первый взгляд, случаи с иконами — поджигание, бросание на пол — тем самым кощунством, о котором мы говорим?
Тем более что тексты молитовок, обнаруженные у подсудимой Кузиной, перемежаются со странными оборотами. Один из них — от золотухи — заканчивается так (орфография сохранена):
«Не я тебе лечу, не я вызываю, не я выклекаю, божья мать леча, она вызывает, она выклекает, сы-соковым, сы-сьяновым и Ивангелем с Иван богусловом, сверх господнию прошу тебе господи на помощь свою».