Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
— Что ты такое говоришь? Это наш дом, это наша память…
— Этот дом мой. — Высоко вздернув подбородок, заявила сестра. — Мать так распорядилась в завещании. Тебе, если помнишь, достался фамильный перстень.
— Да, но… Свет, мы же вдвоем остались… Нужно хотя бы какое-то время держаться вместе… Я никогда… — Попыталась что-то добавить, как сестра осекла взглядом.
— Не зря тебя бабушка всю жизнь кляла. Как говорила, как и вышло! Тогда, тогда тебя еще в детский дом нужно было сдать! Но нет же! — Эмоционально руками взмахнув, Света злобно хмыкнула. — Она же такая маленькая! — Повторила отцовские слова, что Марта слышала ровно в тот день, как умерла мама. Отчего-то их запомнила,
— Вот еще! — Вскрикнула Марта, подскакивая. — Перед кем?! — Растерянно оглянулась и прикусила нижнюю губу, с эмоциональным напором сестры, с ее укором во взгляде не справляясь. — Кто все эти люди? Почему я должна… — Всхлипнула, чем сестра и воспользовалась, истерику приглушая.
— Замолчи, Марта!
— Да они отца нашего даже не знали! — Припомнила редкие, вскользь услышанные фразы. — Я их вижу впервые! Кто они? Зачем здесь?..
В порыве к дверям бросилась, пытаясь выйти, достучаться, докричаться до них. И то, как Света ее в сторону отшвырнула, не поняла, потому сделала попытку вырваться снова… и снова! Пока оглушительная пощечина не разделила пространство. Как вспышка молнии перед глазами мелькнула и жгучая боль обожгла лицо.
— Ты здесь никто. — Едва не по слогам процедила сестра, нависая. — Эти люди нужны. Эти люди нужны нашей с ним семье. Ты ведь еще помнишь, что такое семья? — Вкрадчиво прошептала и удовлетворенно прикрыла глаза, как только Марта притихла. — Не смей становиться у меня на пути, слышишь? Не смей! — Внушительно проговорила, хотя голос был не громче шепота.
Света брезгливо скривилась, а в момент, когда Марта расплакалась, ее лицо больше походило на снисходительность.
— Вы мне даже не сообщили… — Жалобно проскулив, Марта поджала колени к груди. Голову на них устроила.
— Твоему мужу я позвонила, как только узнала сама. — Безразлично отозвалась Света. — Кстати, он приходил утром. Принес свои соболезнования. Что же касается тебя… — Многозначительно промолчав, сестра поджала губы. — Ты и сама должна понимать… Меня во Франции нашли, а ты… ты от нас отказалась. Вот тебе и урок. — Поучительно подчеркнула и отступила к двери. — Лучше тебе в таком виде гостям не показываться.
Заключила и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Позволяя в полной мере ощутить, что такое одиночество. Позволяя взвыть в голос и при этом окончательно не потерять лица в чужом присутствии.
За окном давно потемнело, а люди все не расходились. Веселый смех стал доноситься со стороны столовой. Какой-то весельчак принялся травить анекдоты и никто не вспомнил его остановить. А у Марты внутри настолько пусто, что даже сил подняться не хватило. Так и сидела под дверью, вцепившись пальцами в растрепанные волосы. Так и кусала губы, сокрушаясь о том, что не может произнести ни звука. Вздрогнула, когда дверь отворилась, открывая проход, впуская в пустую комнату искусственный свет. Не видела, кто — запах почувствовала и просто заплакала, признавая, что не отпустило, что до сих пор больно. Глухо простонала, когда Вадим с силой к себе прижал, на мгновение у всего мира ее отбирая. Так, что вздохнуть не получалось, что пошевелиться было подобно подвигу, а слезы все текли и текли, неподвластно разуму, желанию.
— Ты знал? — Единственное, что произнести смогла, когда его горящий взгляд уловила. — Ты знал? — Прошептала в отчаянии, всем телом к нему прижимаясь, в лицо с незнакомыми глубокими
Вадим головой покачал, ее слезы с лица вытирая.
— Приехал, как только отец сказал. — Прошептал он. Марту с пола поднял. — Пойдем со мной?
— Нет…
— Я прошу тебя. Так будет легче. — Уговаривать принялся, теплым дыханием дрожащие ладони отогревая.
— Я… я с ним даже не попрощалась…
— Он простит, я знаю. Он любил тебя и все понял.
— Как они могли, Вадим, как?..
— Жизнь жестокая штука. Пора бы к этому привыкнуть.
— Так просто? — Вспыхнула Марта с гневом и тут же от него отступилась. — Хотя о чем я… у тебя всегда и все просто. Хочешь — бери! Закон джунглей! — Брезгливо поморщившись, попыталась Вадима оттолкнуть, но не справилась и обессилено вздохнула. — Не бросай меня, пожалуйста. Только не сейчас. — Головой покачала и сама в мужчину вцепилась.
Губами к его шее прижалась, пальцами по спине, по бокам перебирала, а потом безвольной плетью в его руках повисла и в усталости прикрыла глаза.
— Ты прав. Надо уйти. — Нехотя прошептала. Буквально заставила себя эти слова произнести и в них же поверить.
— Все будет хорошо, солнце. Я обещаю. — Жестко проговорил Вадим на ухо, удерживая ее лицо, а потом Марту на руки подхватил, крепко к себе прижимая, и дом покинул, забирая ее с собой. Так, как всегда и хотел. А если чего-то очень хочешь, разве существуют преграды?..
Глава 24
О кончине старика Лейбница Вадим узнал в первый же день. Наверно, даже раньше, чем вездесущие ритуальные службы. Тогда же и побывал в его доме. Опухшее потемневшее лицо, одутловатые руки, раздутая грудная клетка. Одного взгляда на бывшую няньку, а нынче кухарку Лейбница, хватило, чтобы та поняла: Марте звонить нельзя. Она не должна этого видеть. Со всем разобрался, сам же все и устроил. Старшую дочь покойного разыскал по своим связям и вызвал из-за границы. Марте же намеренно ничего говорить не стал. Через два дня у нее назначено слушание по разводу… оно должно состояться. О том, что не расскажет и уже бывший супруг, тоже уверен был. Отчего-то тот на Марту взъелся. Вот и сложилось все. А сейчас они едут к нему. Марта спит, раскачиваясь в такт машине из стороны в сторону, поддаваясь снежным заносам, а он посматривает за ней исподтишка, чтобы не упустить ни малейшей детали. Знал, когда появиться нужно, знал, что сказать. И о взаимной нелюбви сестер тоже знал, и даже это было на руку.
К сожалению, некоторые люди готовы к восприятию новой действительности, лишь когда от старой не осталось и следа. Марта была из таких. Разрушить ее замок из песка Вадиму не составило труда, а сейчас пришло время строить новый. Железобетонный. Чтобы даже мыслей у кого-то в ее сторону глянуть не возникло. Чтобы не было наивных идей их счастью помешать. На все готов был. Холить и лелеять. По шерсти гладить и капризам потакать. На все! Только бы в один прекрасный день она проснулась и улыбнулась только ему одному. Потому что сама этого хочет.
Легко не было. Марта не смотрела со щенячьей благодарностью в глазах, не видела перед собой спасителя, не пыталась выдать Вадима за соломинку, которую схватила, утопая в череде событий и фактов. Была жесткая притирка. Когда тесно, когда ножом по нервам, когда делить территорию приходится. И каждое утро сначала. Будто с чистого листа. Без налета романтики, без загадок и тайн. Вот она и вот он. Такие, как есть. Но хорошо… потому что вместе.
— Вадим, тебе не надоело, что я все время сижу дома? Может, мне выйти на работу? — Уперла в него Марта упрямый взгляд за завтраком. Завтрак приготовил Вадим. Марта предпочитала в это время принимать ванну.