Шальные деньги
Шрифт:
Араб велел Петтеру встать на шухере. В случае чего — сразу звонить. А то от копов совсем житья не стало.
В ангаре белые стены, высокий потолок, под ним стальные балки для подъемников. Араб выругался: надо было снять ангар с краном. Полы железные. Запах фруктов. Эхо.
Внутри прохладно.
Два входа: через один они вошли, другой — с противоположной стороны.
Четыре поддона без кокса. Те, что стоят ближе к входу в контейнер. Запас прочности на случай проверки — таможня, сто пудов, взяла бы капусту с краю.
Занялись другой капустой, с «сюрпризом».
Хорхе с ЮВе хватали кочаны. Потрошили. Вынимали пакетики с белым порошком.
Абдулкарим стоял и наблюдал. Взвешивал и считал каждый пакетик. Чтобы все сошлось до грамма.
Фахди набивал пакетиками баулы, рядком выставленные у стены.
Хорхе успел заценить товар. Вскрыл пакетик. Сунул палец. Потер пальцем по десне — классика жанра. Ништяк! Девяностопроцентный ништяк!
ЮВе доволен. Сделка срослась.
Через четверть часа. Осталось три поддона.
Тринадцать баулов с пакетами. Сверху заложены старыми одеялами.
Почти всё. Через несколько минут надо загрузить половину баулов в машину к ЮВе и Хорхе, половину — в тачку, на которой подъехал Абдулкарим с Петтером и Фахди.
Абдулкарим, точно в аптеке, записывает вес каждого пакета. Складывает. В каждом бауле должно быть по шесть килограмм двести пятьдесят грамм кокса. Баулы надо развезти по разным стокгольмским нычкам. Не хранить яйца в одной корзине.
Вдруг: что это? Дверь в ангар открылась.
Хорхе обернулся. Кто там? В руке «недорезанный» кочан.
Петтер, что ли?
Нет.
Амбалы.
Копы?
Походу, да.
Нет.
На голове маски. Оба в костюмах. «Бешеные псы»?
В руках стволы.
Абдул завыл. Хорхе выхватил пистолет. ЮВе юркнул за ящики. Фахди тоже схватился за пушку. Выстрелил. Поздно. Его опередил один из амбалов, настоящий терминатор, с миниатюрным револьвером. Из дула пошел дымок. Фахди рухнул. Хорхе удивился — где кровь-то? Второй амбал, с платочком в нагрудном кармане, прикрикнул:
— А ну, легли мордой в пол! Бегом, бля, а то завалю!
ЮВе повиновался. Абдулкарим остался стоять, как стоял. Орал благим матом. Сыпал проклятиями. Призывал Аллаха. Его преданный «санчепанс» валялся на полу. Выступила кровь. Струйкой полилась из головы. Тот, с платочком, сказал протяжным голосом:
— Хлебало завали. И ляг на пол, — Взял араба на мушку.
Амбал, вальнувший Фахди, сказал:
— А ты, жопа чилийская, особого приглашения ждешь? На пол!
Хорхе лег. Положил ствол. ЮВе едва виднелся из-за поддонов. Абдул тоже лег. Обхватив руками голову.
Какой знакомый голос у этого, с платочком.
Да и у того, который завалил Фахди. Хорхе где-то уже слышал этот голос.
ЮВе сидел спиной к поддонам. Мерзлый пол. Неудобно. Ненад, когда заматывал руки скотчем, малость перетянул.
А так ничего — выпутаться можно: ЮВе загодя попросил Ненада, чтоб тот не переусердствовал. Кому ж охота до утра торчать в морозильнике?
И так наломали дров.
Блин, не было уговора мочить Фахди. ЮВе понятия не имел, что за напарник у Ненада, но накосячил этот амбал будь здоров. Конкретней некуда.
Накатывала жуть.
Абдулкарим лежал ничком, руки за головой, туго замотаны в запястьях. Никак не мог уняться — чертыхался, плевался, брызгал слюной.
Хорхе сидел точно так же, как ЮВе, — спиной к поддону. Руки связаны за спиной. Глядел на ЮВе.
По спине бил мелкий озноб. В ангаре холодно. В глазах у сербов лед.
Жопа!
Ненад с напарником добивали капусту. Разрезали ее, в точности как ЮВе, Хорхе и Фахди. Сгружали пакеты в баулы. Не взвешивая, не считая. На крики араба ноль внимания. В сторону ЮВе даже не взглянули.
Хорхе знай таращится. Но не на амбалов в масках, уводивших из-под носа центнер кокоса. На ЮВе.
— Это ты их навел, так?
ЮВе: откуда он знает?
— Овца тупая, на хрен ты их сюда притащил? Блядь, ты хоть знаешь, кто они?
— Чё ты несешь? Я вообще без понятия, кто это.
Хорхе повернул голову. Посмотрел на Ненада. Тот стоял с кочаном в руке. Аккуратно вскрывал его картонным ножом. Так, чтоб не повредить пакет. Просыпал несколько грамм — считай, десять кусков в помойку. Ненад не вникал в базар Хорхе и ЮВе. А может, и не слышал — очень уж блажил араб.
Хорхе зашептал:
— Фахди стукнуть не мог по-любому. Какой смысл, если в итоге все равно башку продырявили? Абдулкарим? Чтобы араб дал завалить лучшего кореша? Хрен там. Тогда кто? Остаетесь вы с Петтером, так как я не при делах. Полчаса назад ты мне сказал кое-что, над чем я сейчас думаю. Ты сказал: все будет в елочку. Я раньше таких слов от тебя не слыхал. Зачем так сказал? Чего от меня добивался? Спалился ты, Ю, конкретно спалился.
— Рот закрой.
ЮВе тупо глядел перед собой. Не поднимая глаз на Хорхе. Чилиец оказался умнее, чем он думал. Да теперь без разницы. Через несколько минут Ненад с напарником уйдут. ЮВе выпутается, может, даже развяжет Хорхе, а потом помашет ручкой. И Хорхе, и Абдулкариму, и Фахди, если ливанец выдюжит, — сорри, чуваки, такова селяви!
Остался последний поддон. Сербы налегали. ЮВе зажмурился. Скоро уже?
Хорхе зашептал снова:
— Слышь, чё скажу, Юхан?
ЮВе прикинулся, что не слышит.
— Слышь, говорю? Корешишься с этими гондонами? А ты в курсе, кто они? В курсе, что они сделали с твоей сеструхой?
С понтом, с толком, с расстановкой. Отжали у араба супергруз. Но главное — похерили все перспективы Радована.
Мрадо да Ненад — крутая парочка. Спуску не дают. Хапнули груз — умывайся, старпер.