Шалунья из Салтильо
Шрифт:
Он выбирал кусочки сена из ее волос. Ничего, все в порядке, Кэти. Полюбишь.
Он поцеловал ее в копчик носа.
— В сене, Бен? — Она попыталась слегка коснуться его, потому что она была Кейт, но большей частью для того, чтобы избавиться от навязчивой мысли обладать им.
— На сене, в лодке, в лесу — где захочешь, Кэти.
Она провела руками по его лицу, обнаружив сильный волевой подбородок, нежные размашистые брови, потерла виски.
— Мне трудно противиться тебе, Бен.
— Почему ты противишься?
—
— Должна?
Она откинулась на сено, подложив руки под голову, желая остаться здесь навсегда, или хотя бы пока луна не очертит круги в ночном небе. Она хотела быть с Беном, прикасаться к нему, держать его, целовать его, слышать его голос, иногда низкий, раскатистый, как гром в горах, иногда мягкий и соблазнительный, как ночной ветер, ласкающий сосны. Но этого не надо делать. Нет. Может быть, еще нет. Она вздохнула.
— Да, я должна, — сказала Кейт и повернулась к нему, оперевшись на локоть. — Иногда мне кажется, что из-за благоразумия я становлюсь такой же бессловесной, как Королева Виктория.
Бен улыбнулся:
— Джейн считает, что она — прелесть.
— Она никогда ни одного яйца не снесла. Она ничего не делает кроме того, как клюет мои накрашенные ногти и смотрит на меня крохотными желтыми глазками.
— Неплохое времяпровождение — смотреть на тебя.
— Знаешь, что мне больше всего в тебе нравится, Бен?
— Что?
— Когда я не хочу быть серьезной, ты мне это позволяешь. Ты никогда не навязываешь спор.
— Это означает, что ты будешь голосовать за меня?
Она пощекотала его нос засохшей травинкой.
— Ни за что в жизни. Как ты думаешь, почему я пахала как Троянский конь целый день, проводя кампанию против тебя?
— Потому, что ты хотела доставить мне удовольствие за мои деньги?
— Потому, что я решила тебя победить!
Они лежали в сене и смотрели на падающие звезды. Они оба не хотели, чтобы эта очаровательная интерлюдия вдруг закончилась.
— Насчет сена, Кэти, завтра я пришлю грузовики, чтобы увезти его.
— Мне не хочется смотреть на это. Получится настоящий цирк.
— В таком случае, я оставлю его, и каждый вечер около одиннадцати буду приходить сюда, и мы будем ставить спектакли.
— Или то, что тебе хочется.
— Не посмеешь.
— Оставить сено или приходить сюда?
— И то, и другое. Я никогда бы не смогла устоять против искушения провести еще раз с тобой в сене.
— Придется это запомнить!
— Предвыборная уловка?
— Нет, романтическая.
Они долго еще сидели в этом любовном гнездышке, так долго, что выпала роса, и Королева Виктория уселась на насест на верхушке стога. Достаточно долго, чтобы отвлечься и закрепить впечатление друг о друге на те дни, когда они вновь станут соперниками.
И вот Бен пошевелился. Он легко и нежно поцеловал Кейт.
— Поцелуй на прощанье.
— Уходи быстрее, я сделала ошибку, пытаясь оставить тебя навсегда.
— Кэти…
— Иди, Бен. И Бен ушел.
Кейт и Бен мало виделись, так как их кампания набирала ход.
Они виделись только на публике, обмениваясь взглядами соскучившихся людей, сконцентрировавшись только на победе в выборах.
Город был украшен гирляндами и флагами, казалось, что каждый житель носит с собой Ручку, пилку для ногтей или веер. Веера были наиболее важным атрибутом, так как Салтильо оказался в эпицентре жары, которой не наблюдалось с лета 1939 года.
Этим самым вечером было так жарко, что казалось, даже комары дышали с трудом. Кора Ли Брэдли совершила невероятное — пришла без чулок, а Моди Экспот — непростительное — сняла корсет. Их веера едва колыхали тяжелый влажный воздух, они сидели рядом на плетеных креслах с прямыми спинками.
Единственное наслаждение, которое они испытывали, так это от обмена уколами по поводу кандидатов.
— Если она думает, что я буду за нее голосовать, то явно сошла с ума.
— Посмотрите, она сидит прямо, как мужчина, — сказала Кора Ли.
— Никогда не видела, чтобы мужчины носили платья с открытой спиной. Мне кажется, она прекрасно выглядит. И уверенно. Это видно даже по тому, как она держит голову.
— Ха. Она просто пытается хорошенько рассмотреть Бена Адамса.
— Говорят, что это та самая причина, по которой она ввязалась в борьбу.
— Некоторые люди слишком злы, чтобы сказать что-нибудь хорошее.
Кора Ли перевела внимание с Кейт на Бена.
— Вы говорите об этом восхитительно. Только взгляните на Бена, посмотрите на его загорелую шею. Говорят, он голым загорает каждое лето. Держу пари, что он и рыбу ловит голым.
— Так вот по этому вы и ходите на озеро с удочкой каждый день.
— Ты совсем потеряла рассудок, Моди Эскот?
— Если бы я и увидела его голым, я бы прошла другой дорогой.
— Вы не очень то много делаете, чтобы найти эту дорогу сейчас.
— Ой, тише. Кто сказал, что есть закон, запрещающий подглядывать?
Моди только открыла рот, чтобы ответить, как раздались громкие крики. Она устроилась в кресле, ожидая увидеть, как и все жители Салтильо, последнюю схватку между кандидатами на пост мэра.
После инцидента с козлом и сеном люди встали с больничных коек, лишь бы увидеть их выступления.
Кейт выступала первой. Но сегодня она не преподнесла сюрприза. Слегка разочарованные избиратели переминались на жаре.
И вдруг толпа взорвалась. Никто не заметил, как Бен Адамс покинул сцену. Но сейчас он вихрем носился по залу на ярко-красном дамском велосипеде. Два молодых пария, с плакатами, бежали рядом. На плакатах было написано: «Прекратим загрязнение окружающей среды» и «Поможем санитарному департаменту».