Шаман-гора
Шрифт:
Степан гордо подбоченился и лихо подкрутил ус.
— То верно, братка.
А я вдруг, ни с того ни с сего, пропел:
Только шашка казака во степи догонит,
Только шашка казака с коня собьёт…
Степан от удивления открыл рот.
— Слухай, Михайло, напой всю песню. Дюже интересно, — попросил он.
— Некогда, Стёпа. Потом напою. А сейчас у нас есть дела поважнее. — А сам подумал, что если сейчас спою шлягер Розенбаума,
Степан подобрался.
— А что за дела?
— Да вот наши друзья хотят осесть на хорошем месте, а я им говорю, что лучшего места, чем озеро Болонь, им не найти.
— То дело стоящее. Наши друзья не цыгане какие, чтобы своего угла не иметь, — одобрил нашу затею Степан. — А откуда тебе ведомо, что есть такое озеро и что жизнь там будет прямо-таки райской?
Я не растерялся.
— Так с людьми говорил. С нанайцами местными.
— Это гольды, что ли? — переспросил Степан.
— Эти люди с давних времён называют себя ачаны или нани, — проявил свою осведомлённость Алонка. — А уже пришлые чужаки стали называть их как им вздумается.
— Ну, дак и за чем дело встало? Хотят селиться, и Бог им в помочь или какие другие духи, — перекрестился Степан.
— Я хочу вместе с ними сходить на озеро и убедиться, что их там встретят хорошо. А может, и помочь чем, — решительно выпалил я.
И казак, и все присутствующие опешили. Такого заявления явно никто не ожидал.
— Да ты что? От лихоманки никак умом тронулся? — наконец разродился Степан. — Ты на службе государевой. Кто ж тебя отпустит?
— Вот и надо сделать так, чтобы отпустили, — ответил я.
— Эва сказанул! Что ж ты тут придумаешь?
— Я, Стёпа, уже решил, и значит, так тому и быть, — уверился я в своей затее.
— И что ж ты мне прикажешь в дезентиры записаться? — сжал эфес шашки казак.
— А я тебя с собой не зову. Ты здесь останешься, — успокоил я его.
— Ага, как же! Отпусти тебя одного… Ты им там поможешь… Половину несогласных перестреляешь, а вторую заставишь в тайгу уйти. Нет, брат, если пойдём мангренов на землю сажать, то вместе, — обречённо проговорил Степан. — Да и не был я ещё на том озере Болонь.
Во время всей дискуссии молодые недоверчиво переводили взгляды то с меня на Степана, то наоборот. Они поверить не могли, что русские примут в их судьбе такое непосредственное участие. А я даже и подумать не мог, что Степан так привязан ко мне, что согласен сбегать в самоволку.
В моей голове созрел план.
— Слушай, Стёпа, — глядя на его несчастное лицо, улыбнулся я. — У меня есть преотличный план. И волки будут сыты, и овцы целы.
Казак заинтересованно посмотрел в мою сторону.
— Я ведь командир десяти нижних чинов. А кто знает, какие задания, кроме сопровождения переселенцев, мог мне дать майор Дьяченко?
— И что? — всё ещё не понимал меня Степан.
— А то! Я скажу господам офицерам, что
— Дак, а ежели прознают?
— Как, Стёпа? Да и кому это надо? У каждого своя головная боль. А кто не рискует, тот не пьёт шампанское.
— Оно, конечно, вы там, твоё благородие, привыкли к напиткам благородным, поэтому и в мыслях у вас такие завороты. А мы самогон да спирт употребляем, и мысли у нас попростее. Вообще-то, бедовая у тебя башка, Мишаня, но мне ндравится.
Алонка и Менгри, восприняв наши рассуждения как команду к действию, побежали собирать вещи. Было решено, что мы на вёсельных лодках уходим вперёд каравана, заходим в озеро, устраиваем там все дела, а затем нагоняем караван. Сидя в палатке, план казался простым и вполне выполнимым. А как будет на самом деле, жизнь покажет.
Глава 22
Путешествие на озеро Болонь
— По всему видать, места здесь действительно на пропитание богатые, — пробурчал Степан, прихлопнув на шее очередного комара. — Это ж надо, не комары, а летающие собаки.
Действительно, комары здесь были откормленные и до нашей крови шибко охочие. Мы сидели у костра, и даже едкий дым не спасал от лесных «мессершмиттов». Расположились мы на берегу протоки Сий, что через протоку Серебряную соединяет озеро Болонь с Амуром. Всё вышло так, как я и предполагал. Когда я подошёл к старшему сплава и доложил, что по приказу господина майора Дьяченко должен обследовать протоки к озеру Болонь на предмет возможной проходимости больших судов, то тот махнул рукой.
— Поступай, братец, как тебе приказано. То дело господина майора. А сколько людей вы возьмёте в экспедицию?
— Казака Степана Кольцо да туземцев в проводники, — ответил я.
— А хватит?
— Вполне, господин капитан, — ответил я.
На этом все вопросы с экспедицией были решены. Капитан пожелал мне удачи, но попросил долго не задерживаться.
— Постарайся, голубчик, нагнать нас до расселения пермских крестьян, — сказал он на прощание, и мы ушли вперёд каравана.
Гораздо трагичнее вышло прощание с нашими зазнобами.
Катерина, так та вообще заявила Степану: — Щё, кобелина, нанайску девку пошёл себе искать?
Луиза, конечно, мне такого не говорила, но смотрела так, что я бы лучше атаку афганских моджахедов выдержал, чем её взгляд.
А когда нам удалось остаться наедине, решительно объявила, что пойдёт вместе с нами.
— Ну, уж нет, девочка моя, — воспротивился я. — Это дело не женское, да и ты сама что уже забыла, как по тайге еле ноги передвигала?
— А мне с тобой ничего не страшно. Мне без тебя страшно, — заявила она, дерзко глядя в глаза.
Спасибо родителям, наставили дитя неразумное на путь истинный. Но трещинка первой размолвки меж нами пробежала.