Шанна
Шрифт:
— Я не всегда был морским разбойником… — Голос его вдруг утратил свой обычный гортанный оттенок. — Да, не всегда, — повторил он. — В молодости я пользовался авторитетом. Я был профессором в Портсмуте. Вся знать стекалась на мои лекции. Увы, в один прекрасный день некий лицемер кардинально изменил мой образ мыслей. Меня обвинили в подстрекательстве к государственной измене. Состоялся суд, и меня бросили в тюрьму. А потом отправили служить простым матросом.
Он помолчал. Рюарк с интересом ждал продолжения.
— Я мог бы показать тебе шрамы на моей спине, мистер Рюарк, — снова зазвучал голос Мазера. — Море было не по мне. Капитан решил, что от меня мало толку, и продал в рабство Траерну…
— Ба! — возразил Рюарк ворчливым, явно наигранным тоном. — Слава Богу, на свете достаточно юбок! Она наскучит мне раньше, чем отец заплатит за нее выкуп.
— Вот и хорошо. Ты ведь не обычный разбойник. Я-то уж знаю, с нами надолго не останешься… Здесь не задерживаются энергичные молодые люди. Мы лишь надеемся на то, что твой отъезд не обойдется нам слишком дорого. Впрочем, многие из нас были бы рады твоему отъезду. Уж слишком ты напоминаешь давно утраченные нами молодость и силу. Не доверяй никому из нас, парень, даже мне. Мы ни в грош не ставим свое жалкое существование. Поэтому-то и не отступаем ни перед опасностью, ни перед смертью.
Рюарк задумчиво рассматривал свою трубку. Уставший от столь пространного монолога, Мазер как будто задремал. Рюарк встал и подумал, что он куда удачливее жителей этого острова. Разумеется, он был приговорен к смерти за убийство и продан как раб. Но если бы ему не случилось оказаться в тюрьме, он никогда не женился бы на Шанне, что, по его мнению, с лихвой искупало все его страдания. Правда, еще оставались препятствия на пути к полному счастью, но Бог поможет преодолеть и их. Он вернулся в комнату, снова разделся и, сев на край кровати, долго смотрел на спавшую Шанну. Ее золотистые локоны веером раскинулись по подушке. В лунном свете ярко блестело золотое кольцо на пальце.
— Вы моя жена, Шанна Бошан, — прошептал Рюарк. — Придет день, когда вы с гордостью открыто признаете наш брак перед всеми.
С наступлением рассвета жара усилилась. Шанна по-прежнему спала, до плеч закрытая простыней. Рюарк выскользнул из постели, оделся и опять спустился в залу. Он помнил, что Шанна накануне плохо поела, и решил позаботиться о достойном завтраке для нее.
Юная служанка Дора старалась привести в порядок залу после вечерней пирушки пиратов. В кресле по-прежнему храпел Мазер. Гаррипен объяснил Рюарку, что тот уже давно не пользуется кроватью, наверное, оттого, что боится умереть задушенным собственным жиром. Рюарк внимательно посмотрел на девушку. Сухая, костлявая, некрасивая, она была бы совсем непривлекательна, если бы не ее редкостная улыбка. Гэтлье говорил, что она согласилась бы работать за одну-две монеты. Стало быть, она предпочитает именно так зарабатывать себе на жизнь и не уподобляться Кармелите.
Рюарк попросил Дору принести еды. При первом же звуке его голоса храп прекратился. На них обоих уставились маленькие глазки Мазера. Он, ворча, выбрался из кресла и вышел. Дора поспешила выполнить просьбу Рюарка и принесла корзину фруктов, хлеб и мясо. Ее удивила мягкость его манер — накануне поведение Рюарка пугало. На ее глазах он убил человека, угрожал другим. Хотя это было на острове обычным делом, Дора продолжала побаиваться этого колониста и старалась не навлечь на себя его гнев. В присутствии Рюарка она чувствовала себя скованно и в спешке нечаянно опрокинула чайник с кипятком. Сердце ее готово было разорваться от страха, когда подошел Рюарк. К ее большому удивлению, он спокойно спросил, не ошпарилась ли она. Дора быстро убежала наполнить чайник снова.
— Нельзя ли где-нибудь найти такую же для молодой Траерн?
— Есть здесь одна старушка, которая шьет, — поспешила с ответом Дора.
Рюарк порылся в кошельке.
— Раздобудь для нее такую же блузку. Нужны также и сандалии. Примерно твоего размера. Вот деньги.
Дора зажала в кулаке несколько брошенных Рюарком монет.
— Но, сэр, в сундуках Пелье так много красивых платьев, — возразила она.
— Мне они не по вкусу, — ответил Рюарк. — Я должен сохранить девчонку Траерна живой и невредимой, и было бы неосторожно позволять ей щеголять наполовину голой.
— Когда к Пелье приходили женщины, он заставлял их надевать эти платья, — проговорила Дора. — Он даже как-то притащил к себе старую торговку фруктами и для смеху заставил ее перемерить все наряды. И меня тоже.
Она покраснела от стыда. Рюарку хотелось сказать ей несколько ободряющих слов, но это не вязалось бы с образом пирата.
— Я буду ждать тебя с этими вещами. Поторопись, — ограничился просьбой Рюарк.
Когда Дора вернулась, Рюарк забрал у нее одежду, прихватив поднос с едой, поднялся в комнату Шанны и запер за собой дверь. От этого звука Шанна проснулась и в тревоге села в постели, натянув до подбородка простыню.
— Не пугайтесь, любовь моя. Это всего лишь ваш хозяин с небольшим завтраком для своей прекрасной рабыни.
— О Рюарк! — проговорила она, все еще не оправившись от страха. — Мне приснилось, что вы оставили меня здесь одну и сбежали в колонии. Сбываются ли сны?
— Иногда, Шанна, особенно когда люди делают все необходимое для этого.
Он положил в тарелку еду, поставил ее перед Шанной и, присев на кровать, взял ее за руку.
— Вы хорошо знаете, Шанна, что я вас никогда не покину. Никогда!
Она старалась понять по глазам Рюарка, правду ли он говорил.
— Я принес вам небольшой подарок, — проговорил он, вставая с кровати, и подал ей одежду, за которой посылал Дору. — Это более отвечает вашему положению здесь, чем барахло, оставшееся от бравого Пелье.
— Пелье не был джентльменом, — проговорила Шанна, отпивая чай.
— Верно замечено, любовь моя, — согласился Рюарк. — Ни богатство, ни имя не делают человека джентльменом. Возьмем, например, вашего отца. Это достойный человек, хотя и сын повешенного. Он честен, богат и могуществен. Разве можно считать его менее благородным, чем лорды и герцоги?
— Разумеется, нет.
— Что касается вас, любовь моя, то у вас, внучки висельника, вид великой герцогини. Допустим, что я богат, что моя семья благородного рода, — полюбили бы вы меня? Были бы счастливы подарить мне детей?
Она с горячностью отвечала:
— К чему пустые предположения? Это не так. Зачем мечтать о том, что было бы, если бы…
— Стало быть, нужно думать, что вы признали бы меня своим мужем, если бы я был богат и знатен. Ведь для вас необходимы именно эти качества.