Шрифт:
Шатен вальяжный Рома Челобит,
К проблеме неожиданно пришит.
Уж стукнуло ему полсотни лет,
Желания остепениться нет.
Ему приятны плотские забавы,
Что сладкою пьянят отравой.
Поэт изрек недаром гордо:
«Любви все возрасты покорны!»
На голове пробилась седина,
Он выпил с горя жбан вина.
Слыть Роме не хотелось дедом,
Мечтал лишь о больших победах
На ложе неземной любви,
Чтоб без антракта пели соловьи.
Чтоб окликали девы: молодой!
А значит, седину – долой!
Необходима срочная покраска
И будет настроение прекрасным.
Была бы голова, как смоль, черна,
Ни грамма в кудрях серебра.
Тогда красотки, дивы из балета
Полюбят нежно жгучего брюнета.
«Лицо лоснится, ни морщины,
Да, ботокс молодит мужчину, —
Взирая в зеркало на отражение,
Подумал с радостным волнением. —
Лицо, как попа у младенца,
И на себя не наглядеться.
Ведь ботокс тот предпочитают
Гарант, банкир, любой начальник.
Приятно всем до умиления
И в старости омоложение.
Печально, седина, как снег,
Грозит мой поразить успех
Средь милых, юных грацией
И надо от нее спасаться.
Чтоб покорять прекрасных дам,
Мне срочно нужен новый шарм.
Не плешь, а лучше все же,
Авось косметика поможет
– Коль стану я, как лунь, седым,
Сбежит Анюта с молодым.
На двадцать лет она моложе
И этот факт мне сердце гложет.
Поверь, я не хочу ее терять,
Скажи, что предпринять? —
Спросил он у приятеля Ивана,
В делах любовных ветерана.
– Чтоб бабы холили, любили
У мужика бы деньги были
И постоянно штык стоял, —
Со знанием ему сказал,
Удачи пожелав, приятель. —
На шарм не стоит деньги тратить.
– С валютой и штыком в порядке,
А с красотой не очень гладко, —
Признался с грустью Челобит. —
Не каждая готова полюбить.
Чтоб нежной страстью одарила,
Негоже быть мне крокодилом.
Избавиться хочу от седины,
Тогда любви продлятся дни
Свиданий нежных и утех,
Надежду не теряю на успех.
– И так, тебя, не подведет порода,
С лица не пить, ведь воду.
Кто всех свирепей, круче,
Тех бабы обожают лучше
Инстинкты дикие приятны,
Раскроют радостно объятия.
А деньги на коньяк потратим, —
Лукаво предложил приятель. —
Иль на бутылку виски, рома?
Не внял его совету Рома
Без трепета и лишней суеты
В салон элитной красоты
Подался он упрямо и отважно
И деве милой заявил вальяжно:
– Желаю шарм я с черным цветом,
Чтоб жгучим стать брюнетом,
Свой темперамент обозначив,
В любви познаю вкус удачи.
– Вы эпатажны будете, красивы, —
Красители смешала, реактивы.
В процессе этой процедуры
Его прельщала тонкою фигурой.
Он в зеркало взглянул и обомлел:
Не голова – фонарь горел
Янтарно-медным цветом.
– Я, я… же просил брюнетом,
Меня типичным сделала евреем.
Сейчас тебя, овца, огрею.
Ты обрекла меня на муки,
Ведь руки у тебя, как крюки…
Он замахнулся, дама отошла,
В атаку тут же на него пошла:
– Остыньте, дико не грубите,
Не причитайте, а поймите.
От глупости, пожалуй, отупели.
В России модно быть евреем.
Для них открыты двери к счастью,
Засели прочно на Олимпе власти
В министрах, олигархах и банкирах
И в генеральских звездах и мундирах.
Предстаньте «наверху» евреем,
Получите и блага, и карьеру.
Не рыжим назовут, а золотым,
Так лучше быть евреем, чем седым.
Подумайте разумно, не сердитесь,
И с шармом, наконец, определитесь.
Вам следовало девочкой родиться, —
Надменно молвила девица.
– Меня таким бы полюбила?
– Не соблазняй, бойфренд есть милый.
Ревнивый, грозный, как Отелло,
Любого растерзает смело, —
Ответила она с улыбкой,
С фигурой, словно скрипка.
– Пускай бойфренд о стену бьется,
Мужья, по сути, рогоносцы.
Чтоб стресс не ведать и печали,
Измен подруг не замечают.
А женщина, по сути, жрица,
Желает много раз влюбиться,
Чтоб гамму новых чувств познать,
Она готова мужиков менять.
С одним ей скучно и тоскливо,
Романов хочется красивых.
Я от тебя б не отказался, —
В симпатии он ей признался.
– Любовь – святое чувство,
Сродни высокому искусству.
Коль «химии» вдруг не возникнет,
То и любовь огнем не вспыхнет, —
Ему на флирт сказала леди. —
К лицу вам отблеск яркой меди.
– Хочу брюнетом быть и баста! —
Ответил Челобит ей властно.
– Нет для покраски реактивов,
Вам лучше стать блондином.