Шайтан-звезда (Книга вторая)
Шрифт:
Ей не хотелось лишний раз думать о фальшивом рае. Будучи от природы здравомыслящей и не склонной причинять себе боль, растравляя душевные раны и насильственно пробуждая скверные воспоминания, Джейран предпочитала уж лучше двигаться вперед наугад, чем постоянно озираться назад. К тому же, ей с трудом давались отвлеченные умопостроения. Так что в конце концов она даже ощутила благодарность к неугомонному Хашиму, который уже наделил таинственного шейха склонностью ко всему скверному, мерзким нравом и способностью устраивать разбойные нападения на чужие сокровища.
– Еще
И про себя вознесла Аллаху молитву о том, чтобы этот заподозренный во многих злодеяниях шейх оказался не слишком далеко и Хашим не заставил ее караулить у ворот цирюльничьего дома до самой ночи.
Аллах оказался воистину милосерден – скорее всего, Хусейн отыскал того, за кем был послан, в мечети, поскольку оба они появились довольно быстро – Хашим не успел еще, вдохновленный предположением об осквернении могил, описать Джейран с подробностями это гнусное занятие.
Шейх быстро шел впереди, Хусейн, едва поспевая – за ним.
– Да хранят меня псы… – прервав гневные речи на полуслове, прошептал Хашим.
Джейран уставилась на шейха, не понимая, почему бы вдруг Хашим мог растеряться и испугаться при виде этого человека.
Это был весьма тощий и на вид слабосильный шейх, в немолодых уже годах, с брюзгливым лицом и курчавой рыжей бороденкой, причем Джейран безошибочно определила ее неприятный цвет как природный, ибо хенна такого неблагородного оттенка не производит.
Роскошный халат из разрисованной материи с золотыми прошивками, перепоясанный дорогим поясом, не прибавлял ему осанистости, ибо много потребовалось бы халатов и фарджий, чтобы сделать выпуклой и обширной эту тощую впалую грудь.
– Разве ты узнал этого человека, о дядюшка? – спросила Джейран, когда шейх и горбун скрылись в дверях цирюльничьего дома.
– Вот уж кого не ожидал я встретить в здешних краях, так это аш-Шамардаля, – проворчал озадаченный Хашим. – Что это за дела завелись у него с франками?
– Аш-Шамардаль? – Джейран попыталась вспомнить, где же она слышала это имя, но, как всякая отвлеченная материя, имена, не связанные с определенными людьми, плохо укладывались у нее в голове.
– Он тоже обращался к тебе? – оживился старик. – Я знал, что он свернет когда-нибудь с путей Аллаха и обратится к тому, кого мы почитаем. Но если он и совершил это, то не из чистых побуждений, о нет, вовсе не из чистых побуждений, о звезда. И если он будет взывать к тебе – не слушай его и не исполняй его просьб! Обещай мне это, о доченька!
Джейран усмехнулась – хитрый старик догадался, как приласкаться к ней, не знавшей ни отца, ни матери.
– Разумеется, я не стану слушать его просьб, – подозревая, что вражда Хашима к аш-Шамардалю коренится в деле столь же серьезном и необходимом, как подсчет букв в Коране, ответила она и, видя в глазах старика ожидание более твердого обещания, добавила: – Клянусь собаками!
Хашим негромко рассмеялся и поцеловал себе левую ладонь.
– Свет
– Погоди, о дядюшка, – Джейран устремилась вслед за аш-Шамардалем, так что Хашим еле поспевал за ней. – Погоди, ради собак! Мне нужен именно этот человек!
Она вспомнила, что имя рыжебородого завистника упоминал гуль-оборотень Хайсагур, и оно было каким-то образом связано с ее гороскопом.
– А зачем тебе может быть нужен гнусный завистник, о звезда? – осведомился, пыхтя, Хашим. – Разве мало нас в последнее время постигло бедствий, что ты ищешь еще одно? И подумай – за ним послали после того, как цирюльник получил письмо от той франкской старухи! Тебе непременно нужно подставить свою шею и шеи наших мальчиков под зубы этого вонючего шакала?
Джейран остановилась, чтобы старик отдышался, и с тоской посмотрела вслед уходящему аш-Шамардалю.
– Нет, о дядюшка, я не ищу новых бедствий, – хмуро сказала она. – Но этому человеку известно некое дело, связанное с гороскопом одной женщины…
– Он составил фальшивый гороскоп? – обрадовался Хашим. – Иного я от него и не ждал, о звезда! Он исказил положение созвездий, потому что ему заплатили за это! И он исказил твое положение на небе – я понял, о звезда, я понял, зачем он нужен тебе! Однако давай сперва убедимся, что нашей военной добыче не будет от него угрозы. Очень уж мне не нравится, что он получает письма от франков и связан с цирюльниками.
Джейран подумала, что скоро кончится то время, когда Шайтан-звезда не появляется на небе, и когда она все же появится – бедный старик сойдет с ума от расстройства и разочарования. Ведь не может же так быть, чтобы звезда одновременно подмигивала с небес и разъезжала с ним рядом на вороном жеребце, одетая в мужскую фарджию и прикрывающая синий знак на левой щеке концом тюрбана.
– И кроме того, я озабочена судьбой того горбуна, – добавила девушка. – Я непременно должна понять, что связывает этих двух…
Она вспомнила лицо юноши – и беспредельно счастливое, в мнимом раю, и перепуганное и окаменевшее от упрямства, когда он толковал о своей преданности скрытому имаму, посулившему ему загробное блаженство… Он был тех же лет, что ее мальчики, – и не менее нуждался в заботе старших, чем они.
Джейран казалось, что ее счеты с раем и фальшивой Фатимой были сведены в тот час, когда она привела туда свой отряд и дала мальчикам возможность набрать полные тюки дорогой добычи. Оставалась еще тревога за Абризу – но уж за это исчадье шайтана Джейран теперь могла не беспокоиться! Абриза наверняка уже вовсю хозяйничала в царском дворце Хиры, разрешая и запрещая, давая и отнимая. Джейран благоразумно не вспоминала ничего из того, что было связано с ее глупой доверчивостью и страхом в подземельях райского хаммама. Но стоило появиться Хусейну – и в сердце девушки проснулась злость.