Шайтан-звезда (Книга вторая)
Шрифт:
Люди шарахнулись, давая простор драке, и раздался чей-то хохот, и некто благочестивый попытался усовестить бойцов!
– Шесть тысяч двести тридцать шесть! – был ему ответ из гущи боя. – Шесть тысяч двести тридцать семь!
В пылу сражения вспомнили заодно и о подозрительном подсчете стихов Корана.
Джейран увидела сквозь спины и бока коричневый халат Хашима. Медлить было опасно – у старика тут были противники выше и тяжелее, чем он сам. Джейран решительно шагнула вперед, отпихнула локтем
Старик, почувствовав, что его ноги вознеслись и утратили опору, даже не задумался о причине этого чуда, а обрадовался, что может поражать врагов веры еще и пятками. Он молотил воздух и почему-то громко отплевывался, пока Джейран, развернувшись и прижимая его к груди мускулистыми руками банщицы, пробиралась с ним через расступившуюся толпу. И бесстыжий хохот долго сопровождал их.
Поставив Хашима на ноги в ближайшем переулке и крепко придерживая его за рукав, Джейран с ужасом смотрела, как он добывает изо рта рыжие и седые клочья.
– И не стыдно ли тебе, о шейх? – как можно строже спросила она.
– Порази их Аллах, этих нечестивцев, тьфу! – отвечал Хашим. – Чем это они смазывают свои гнусные бороды?! О враги Аллаха, тьфу!
– Не думала я, что придется вытаскивать тебя из побоища, словно пса из драки за задние лапы! – сердито продолжала Джейран. – Тебя, шейха! Что это ты затеял? А как насчет истинной веры?
– Истинная вера?.. – замер, как бы вспомнив о ней, Хашим. – О звезда, речь тут шла не о вере, вовсе не о вере!
И он, страстно поцеловав свою левую ладонь, снова сплюнул.
– А о чем же, о сын греха?
– Эти бесноватые не умеют считать, и я сказал им лишь то, что сказал бы любой школьный учитель ребенку, который не может сложить два и два, о звезда! – честно глядя Джейран в глаза и выставив вперед пострадавшую бороду, заявил этот лишенный совести шейх.
– Надо мне было оставить тебя с твоими бесноватыми, чтобы ваш спор разрешили вали и стражники, – не выпуская рукава, буркнула Джейран. – Пойдем скорее в хан. Если за это время франки затеяли какую-то пакость…
– Пойдем, о звезда! – вовсе не желая выслушивать из ее уст угрозы, немедленно согласился вредный старик.
И они поспешно вернулись к хану, и оказалось, что прибыли туда вовремя – только что франки велели хозяину прислать надежного невольника, чтобы он отнес некое письмо.
Разумеется, Хашим и Джейран немедленно перехватили этого невольника, и он показал им запечатанное письмо, и Хашим, прочитав имя получателя, с немалой тревогой оттянул Джейран в сторону, чтобы невольник не слышал их беседы.
– Это письмо они посылают некому цирюльнику, о звезда! – прошептал он. – А цирюльники – люди подозрительные, и
– Мы пойдем следом за невольником и попробуем выяснить, в чем тут дело, – решила Джейран. – Если же мы отнимем и вскроем письмо, то невольник будет вынужден вернуться к пославшим его с каким-то враньем, и они напишут другое, и будут слать письма к тому цирюльнику, пока не добьются встречи с ним тайно от нас!
Но не только этой причиной руководствовалась девушка – ей не хотелось обнаружить перед Хашимом свою безграмотность, простительную для банщицы из хаммама и непростительную для спустившейся с неба звезды.
Они сопроводили невольника вплоть до дверей цирюльничьего дома, убедились, что он благополучно вошел, а еще немногое время спустя удостоверились, что он так же благополучно вышел. Тогда они показались посланцу и спросили его, был ли от цирюльника ответ.
И невольник сообщил, что цирюльник, приняв письмо, не вскрыл его, а отложил в сторону, как если бы оно не ему предназначалось.
– Я же говорил тебе, что этот цирюльник – всего лишь посредник, о звезда! – обрадовался Хашим. – И против нас плетутся страшные козни!
– Настолько страшные, что это приводит тебя в восторг, о шейх? – огрызнулась Джейран. – А что, если письмо не имеет к нам никакого отношения? И мы зря тратим время на этого презренного цирюльника? И речь идет о деле вовсе безобидном? И мы возводим напраслину на…
Тут она замолчала, ибо человек, выскользнувший из дома цирюльника, был ей неуловимо знаком.
По узкой улице туда и обратно протискивались люди, так что в пестрой толпе выделялись лишь лица тех, кого Аллах наградил немалым ростом. А это красивое и нежное юношеское лицо принадлежало человеку невысокому, и Джейран видела его лишь миг – когда человек выходил из дверей.
Девушка напрягла память – и вспомнила!
Ничего не объясняя Хашиму, она устремилась в погоню за юношей. И настичь его было нетрудно – обремененный острым горбиком, он не был силен и не мог распихивать толпу, его постоянно оттирали к стене и даже угощали тумаками.
Джейран поравнялась с ним быстрее, чем рассчитывала, не заботясь об отставшем Хашиме. Обгоняя юношу, она покосилась на него – и убедилась, что память ее не подвела.
– Да хранит тебя Аллах и да приветствует! – обратилась Джейран к горбуну.
– Клянусь Аллахом, я где-то видел тебя! – произнес в ответ юноша, вглядываясь в лицо Джейран, наполовину прикрытое концом тюрбана.
Он потер рукой лоб – и тут его красивые глаза озарились радостью узнавания.
Но сразу же он поднес ладонь ко рту, чтобы зажать раскрывшиеся было губы.