Шелест трав равнин бугристых
Шрифт:
— Зарождаются детки из семени, что попадает из мужского отростка в женское лоно…
— Это точно, — подтвердила женщина, — попадает семя. А иногда и не попадает, когда не хватает у мужика силы. Уж вся под ним изведёшься, а он всё никак не закончит.
Упс! Как интересно! А ведь, похоже, Тэкыла сообщила ещё одну важную информацию. Тут ведь какое дело — в его время партнёры имели возможность порадоваться друг другу, и не обречь при этом партнёршу на беременность. Даже слово такое было — контрацепция. Как уж там этого достигали…? Ну да, при помощи резиновых приспособлений, которых им тут нынче абсолютно неоткуда взять. Но само решение от этого не меняется — нужно не допустить семенную жидкость туда, куда она стремится. Опять же — вот какое дело, если у обоих партнёров имеется обоюдное сильное желание, то они не смогут этого попадания предотвратить, потому что ими руководит инстинкт, а он, надо признаться, могуч.
Особенно же он силён у созданий юных… и шибче всего, в случае, если у мужика давно не было…
Ещё Петя припомнил порноролики — смотрел он их ещё в старой жизни. Да вот только, как выяснилось, с реальностью их содержание как-то странно коррелирует. То есть производит впечатление нагромождения странных ритуалов — в них часто партнёрша настойчиво «разогревает» своего избранника, хотя на самом деле всё бывает наоборот. Впрочем, произведения порноиндустрии предлагали вниманию зрителей разные варианты.
Поговорили об этом с Тэкылой и нельзя сказать, что она пришла в восторг от сделанного ей предложения. Хотя, сказала, что бывало и похуже. Что такого там было похуже, Петя допытываться не стал, главное — ради того, чтобы послужить прогрессу его пятая жена согласилась перейти к натурным экспериментам. Зачем? А потому что, оказывается, у молоденьких девушек «свербит» в этом месте не так уж сильно — это парни настойчиво к ним лезут и частенько уговаривают, а то и уламывают. В смысле — заламывают. Да и большие мужики тоже бывают падкими до юных дев. И никаких сдерживающих мыслей у них при этом не возникает, потому что уверены, что несут таким образом одно сплошное добро. Так вот, для начала стоит этот первый натиск ослабить, не залетев при этом. Ну а уже как обзаведётся девица собственным мужем, который не родственник, — тут пусть делают с ним всё, как велит природа. То есть — плодятся и размножаются.
Так вот — натурные эксперименты прошли не слишком успешно. Вернее, ни в какую не завершались должным образом. Попросту говоря, достигаемый результат оказывался противоположным желаемому — Петя «разогревался» и переводил действия в традиционное русло, где добивался быстрого закономерного успеха. А ведь именно этого предполагалось избежать при планировании эксперимента.
Теоретические выкладки в области сексологии оказались неточны — инстинкты брали верх над разумом. Это навело на мысль искать решение проблемы вырождения в той области, где поведение людей не подвергается столь мощному давлению естества. Вернее, чтобы разум срабатывал до того, как рефлекторные реакции переклинят мозги.
По просьбе вождя главный любитель писанины Мр давненько занимался составлением родословных членов племени. Их уже набралось около двух сотен человек. Так вот, имя матушки своей каждый сообщил уверенно. Почти все знали и то, кто их бабушка по материнской линии. Достаточно многие могли указать и отцов, хотя, в ряде случаев имён было несколько, но, к счастью, редко больше трёх. Иногда удавалось составить и список дедушек, тоже по материнской линии, и даже вероятных бабушек по отцовской.
Нет, иногда всё получалось совсем хорошо — папа, мама, два дедули, две бабули — случаи моногамных отношений не такая уж редкость. Но бывали ситуации когда список возможных ближайших предков расширялся до пары десятков позиций. А то и никакой возможности установить хоть что-нибудь о нескольких прародителях не было. Что же касалось более отдалённых пращуров — тут наука оказывалась полностью бессильна. Прабабок, считай, никто не помнил, и докопаться до такой древности опросом свидетелей никакой возможности не было — не осталось свидетелей.
Но по первым двум коленам родства, хоть и неполная информация, всё-таки собралась. Однако, когда молодые (или не очень), люди встречаются, они больше уделяют внимания привлекательности друг друга, чем родословным. Вот и решил Шеф-Багыр украсить каждого медальоном, на котором перечислить известных предков. По крайней мере, если возжелавшие сблизиться сравнят висящие у них на груди списки и найдут в них совпадения, будут знать — детки от этой связи могут получиться хилыми. Надо сказать, отношение к потомству у питекантропов более чем человеческое. Причём своих они оберегают ничуть не меньше, чем рождённых другими родителями — это ещё от стайной жизни сохраняется такой пережиток, проявляющийся в данное время особенно ярко.
Разумеется, знание этих моментов быстро вошло в программу обязательных занятий вместе с охотой, рыбалкой и собирательством… э-э… список предметов уже довольно длинный — о нём как-нибудь позднее. Так вот, достаточно было просто объяснить всё каждому из примерно двух сотен членов племени, как ношение нового украшения вошло в моду. На бамбуковой дощечке указывалось имя владельца и перечислялись известные предки. Детки, выросшие уже при Пете, легко сравнивали содержание этих текстов — многие разумели буквенную премудрость. А старшее поколение свои родословные заучивало и «зачитывало», притворяясь грамотными.
В общем, от двоюродных браков это приблизительно защищало, а уж работа над предотвращением троюродных кровосмешений — перспектива на будущее. Ну и Петя не до конца уверен, насколько они опасны — не биолог он, не генетик.
Так вот ещё какое обстоятельство выяснилось — кроме имён в этих своеобразных документах указана ещё и «национальность». Причём у всех одна — «Пэтакантроп».
— А чего? — удивился Мргым, когда Шеф-Багыр полюбопытствовал, с чего тот вдруг решил так назвать членов их сообщества. — Ты так всегда называл всех, к кому относишься с любовью или уважением.
Окончательно же добили Петю номера, проставленные на каждом такого рода удостоверении. Брага лично проследила за этим, заставив Мргыма выжигать слева от значащих цифр по два-три нуля — она уже разработала систему счёта до тридцати двух тысяч семисот шестидесяти восьми — восемь в пятой степени. Это огромное число называется окта досок досок. Восемь в шестой степени, то есть доска досок досок, её разуму пока не поддаётся — пэтакантропы не очень развитые существа — абстрактные понятия они воспринимают с заметным торможением.