Шели. Слезы из Пепла
Шрифт:
Я вздрогнула от отвращения. Внешнее уродство в ужасающей гармонии с внутренним.
— Куда собралась, белобрысая? Я тебе не нравлюсь, детка? Ты просто еще не познакомилась с моим младшим братом. Я загнал в него хрустальные шары. Представь, как они будут щекотать тебя там внизу. Ты будешь подыхать от оргазмов.
Я попыталась освободиться, но безухий громко заржал и дернул меня к себе за локоть.
— Не учили демонам в глаза не смотреть? Или ты любишь рисковать?
— Оставь, — зашипел на него Тиберий и тот выпустил мою руку, — смотри на эту. Ее вчера с Арказара привезли. Для меня. Могу подарить.
Тиб сверкнул глазами, кивнув в сторону дворца, и я быстро ретировалась, содрогаясь от отвращения,
Развернулась и пошла в дом, чувствуя, как снова внутри нарастает боль, голодная дикая, раздирающая боль и тоска по нему. Это невыносимо знать, что не так давно я имела право прикасаться к нему, называть любимым, просыпаться на его плече, а сейчас я просто грязь, не достойная даже слова. Равнодушие страшнее ненависти и презрения. Это полное отсутствие эмоций, когда ты не дороже платяного шкафа или стула, а возможно и пустой бутылки из-под чентьема, которую можно раздавить сапогом, даже не заметив, как она треснула. Мне казалось Аш прошелся по осколкам меня уже несколько раз туда и обратно. Кроша и ломая все больше и больше. Не будь у меня сына я бы уже превратилась в пепел.
Только переступила порог кухни, как мне тут же вручили второй поднос. Альби металась от чана к чану, казалось она места себе не находит.
— Что с тобой? — тихо спросила я.
— Ничего, — буркнула та, — ты видела хозяина? Он мертвецки пьян и зол, как дьявол. Обычно это заканчивается массовыми убийствами рабов. Начнет лютовать и всех раздерет без разбора. Давай пошла. В темпе.
Когда я вернулась с подносом обратно к костру, старалась не смотреть на него и не могла. Так бывает, когда тянет взглянуть даже зная, что лопнут глазные яблоки и разорвётся сердце. Как же он отличается от всех остальных и не только потому что безумно красив, а именно своим ужасным величием, мощью и уверенностью в своем несомненном превосходстве. Иногда смотришь на стаю диких зверей и безошибочно признаешь вожака. Я смотрела на Аша и видела то, в чем никогда не сомневалась — он истинный правитель Мендемая. Это его место. Никто и никогда не смог бы заменить его там. Как бы чудовищно это не звучал для меня, но я бы никогда не смогла управлять ими, а он может. Держит их в узде и страхе. Я держала на обещаниях лучшей жизни, но я могла только обещать, а он воплощал. Не важно какими методами, но он давал им то, к чему они все привыкли, а я жалкая идиотка слишком высоко воспарила и теперь камнем лечу вниз, с обломанными крыльями из надежд и иллюзий. Остановилась с подносом и почувствовала, как земля вертится под ногами.
Аш снова притянул свою шлюху к себе на колени, схватив за горло и удерживая, словно не давая прильнуть к себе, она без стеснения терлась об него голым телом, извиваясь, как змея. Бесстыжая и полная похоти, которую даже не скрывала. Я знала, что она чувствует… каждое его прикосновение могло обжигать до костей, если он решил вждбди возбудить — то сделает это так, что она будет плакать от неудовлетворенного желания и умолять прикоснуться к ней, а если решил порвать на части, то сделает это настолько молниеносно, что жертва не успеет понять откуда на нее обрушилась эта адская боль. Я видела, как горят ее глаза, как выпирают соски под тонкой туникой. Уже знает, ЧТО он может ей дать, если захочет,
Один из рабов наполнил бокал демона чентьемом и Аш залпом его осушил. Погладил наложницу по груди и сильно сжал, глядя мне в глаза… глядя прямо в искромсанную душу. Это было выше моих сил, смотреть как он с наслаждением впитывает мои страдания и лапает эту девку. Он и не считал нужным скрывать от меня свои отношения с ликаншей. Я физически ощущала, как он впитывает мою боль по глоткам.
— А вот и снова онааа. Твою мать, Тиб! Иди на хрен. Я хочу эту. Убери свою шлюху. Эта свежая, сочная, белая, как снега Тартоса. А ты мне подсунул подгоревший кусок сухаря. Она моложе и красивее. Какого дьявола эта сучка среди дешевых наложниц, а не среди элиты? Я бы купил ее себе и трахал с утра до вечера любуясь кровавыми пятнами на белой коже. Я уверен, что у нее нежные розовые соски и такое же узкое и мягкое лоно.
Демон выбил у меня из рук поднос и дернул к себе за руку, усаживая на колени. Я пыталась вырваться, но он сжал мои ягодицы двумя руками.
— Какая сочная белая малышка. Ты везде такая белая? Или твои волосы выжжены травами? Покажи мне свои прелести, сучка… Я буду трахать тебя прямо здесь, при всех…или хочешь уединимся? Ты ведь течешь от мысли, что я отымею тебя?
Его руки начали лихорадочно скользить по моим бедрам. Я зажмурилась, стараясь увернуться от его рта, от этих пальцев, под пошлый, гадских хохот остальных. Если он меня тронет я сдохну. Этого испытания мне не пережить.
Вдруг он захрипел и руки-клешни, сжимающие моё тело, разжались, я распахнула глаза, увидела, что Аш держит безухого за горло на вытянутой руке. Несколько секунд он смотрел на трепыхающегося воина, а потом выдернул меч из ножен и приставил к его горлу
— Убью! — прорычал так громко, что этот рык разнесся по всему Огнемаю, задрожал эхом в сводах башен, заставив всех замолчать и повернуться к нам.
— Аш! Он тебе нужен. Зоар единственный, кто знает дорогу через Пустоши, Тиберий сжал запястье Аша, но тот раздражённо повел плечами, казалось он не слышал Тиба и медленно резал горло безухого кончиком меча, словно примеряясь в каком месте рубануть по шее. Каждое прикосновение заставляло того вздрагивать и вращать глазами.
— Еще одна смерть из-за нее? — зашипел Тиб, — Какая по счету, Аш? Кого еще ты отправишь на тот свет из-за шлюхи, которая трахалась с твоим лучшим другом. Какого хрена мы должны умирать из-за нее? Твои лучшие воины, которые вытерпели ради тебя пытки Эльфов.
Лезвие замерло. В другой ситуации я бы выцарапала Тибу глаза даже под угрозой собственной смерти, но сейчас я понимала, что тот делает жалкие попытки отрезвить своего обезумевшего повелителя. Аш отшвырнул воина на песок и тот плашмя упал на живот, подняв облако пыли, жалобно застонав. Верховный демон резко повернулся ко мне. Я не могла понять выражения его глаз. Они полыхали огнем, там бушевало адское пламя ярости и еще чего-то, с трудом поддающегося определению.
Взгляд опустился к моей груди, которая бурно вздымалась и опадала под почти прозрачной материей. Оранжевые языки в зрачках стали еще ярче, закрывая полностью белок, тонкие ноздри хищно затрепетали. Я узнала этот взгляд. Потому что в ответ сладко заныло внизу живота, вдоль позвоночника прошла дрожь лихорадочного голода. Неконтролируемого, нелогичного. Ответ на призыв. Вместе с протестом и горечью на губах.
— Аш! Ты что мать твою?
Я перевела взгляд на безухого, который с трудом встал с песка, пошатываясь, а Аш снова сбил его с ног. Наступил на его руку сапогом, не прекращая смотреть мне в глаза.