Шесть соток для Робинзона
Шрифт:
Каким образом девчонка узнала правду, Ирина понятия не имела. А шантажистка совершенно спокойно предложила:
– Вы подумайте над моим предложением. Если покинете дом Стебункова, порекомендовав меня на свое место, ваша грязная тайна останется нераскрытой, да еще вы получите в придачу немалые деньги. Откажетесь мне помочь – Иван Гаврилович мигом узнает про сифилис. Представляете реакцию Стебункова? Славная ситуация: по его квартире разгуливает женщина с опасным заразным заболеванием, моет посуду, готовит еду, стелет хозяину постель. Слышали, что сифилис передается бытовым путем?
– Я давно вылечилась, – холодея от ужаса, пролепетала
– Не знаю, не знаю, – протянула Алена. – Конечно, Стебунков взбесится, отправит вас на анализы, выяснит правду о состоянии вашего здоровья, а потом выгонит с позором. Вы уверены, что до того, как вылечились, не заразили хозяина?
– Иван Гаврилович не жаловался на здоровье, – прошептала Ира.
Ротова противно захихикала.
– Ваша глупость сродни тупости пещерного человека. Неужели вы не полазили по Интернету, не поинтересовались информацией о своем заболевании? Болезнь в самом начале проявляет себя в виде небольшой язвы, и, как правило, зараженный не беспокоится. Ну, подумаешь, нарыв! Потом язвочка проходит, и дальше возможны варианты. У кого-то появляется сыпь, а кто-то живет себе, не подозревая, что инфицирован, болезнь дремлет в его организме, чтобы проявиться, иногда спустя несколько лет. Вдруг у Стебункова подобный случай? Что он сделает с вами, узнав, какой «подарок» вы принесли в его дом? [8]
8
Врачи полагают, что заразиться сифилисом бытовым путем сложно. Как правило, сифилис передается половым путем.
Ирина настолько перепугалась, что потеряла сознание. Когда Зимина очнулась, ей на секунду показалось, будто она спала и видела дурной сон. Но нет, подлая Ротова сидела на диване и улыбалась.
Глава 33
Бывшая домработница Стебункова замолчала, а я решила избавить ее от продолжения исповеди.
– И вы подчинились шантажистке?
Зимина затряслась.
– Да. Ужасно испугалась. Вдруг она права, я заразила Ивана Гавриловича, и болезнь у него протекает незаметно…
– Ирина, вам следовало сразу поставить хозяина в известность о случившемся, – сказала я. – Вы жертва изнасилования, получили заразу не из-за образа жизни или занятий проституцией.
Зимина всхлипнула.
– Я все равно потеряла бы это место. Мало того, меня бы точно отправили в диспансер, поставили на учет. Как потом жить? С позором! Без работы! Вы впустите в дом прислугу, которая лечилась от венерической болезни?
– Наверное, нет, – честно ответила я.
– В том-то и дело! – Ира заплакала.
Я возмутилась:
– Поэтому вы предпочли скрыть правду, воспользоваться услугами врача тайно и в то же время хлопотали по хозяйству, рискуя заразить других? Ладно, я еще могу понять, что вы не хотели огласки. Ну так уволились бы тихо, соврали: «Устала с тряпкой бегать, хочу переменить род деятельности». Надо было сидеть дома, ограничив общение с людьми, и лечиться.
– Хорошо вам советовать. А где денег на жизнь взять? – огрызнулась собеседница.
Я отвернулась к окну. Какой смысл объяснять Ирине, как нужно было поступить? Лучше мне попытаться выяснить хоть что-нибудь об Алене. Я посмотрела на зареванную Зимину.
– Отчества шантажистки
– Львовна, как у меня, – зашмыгала носом любительница гамбургеров.
Я снова глянула в окно. В кромешной тьме этой истории блеснул тонкий луч света. Виктория Николаевна, вызывая горничную, крикнула: «Алена!» А еще экономка посетовала, что нынче трудно найти хорошую прислугу, вокруг одни косорукие лентяйки, которые хотят получать большую зарплату, имея минимум обязанностей. Ирину шантажировала Алена Ротова. Если вспомнить, что случилось в доме Стебункова вскоре после того, как девица там появилась, то Ротова становится основной подозреваемой. Похоже, шантажистка рвалась в квартиру Ивана Гавриловича, чтобы отравить его, но допустила оплошность – яд достался друзьям олигарха.
Но теперь возникает масса новых вопросов. Где девчонка взяла никому не известный вирус? Чем ей насолил бизнесмен? Неужели она устроилась на работу под собственным именем? Алена настолько глупа, что не подумала о полицейском расследовании, которое неминуемо начнется в случае странной гибели людей? Не сообразила, что ее могут вычислить, прогнав ее данные через компьютер? Имя где-нибудь да и всплывет. В базе данных московской прописки или какого-то учебного заведения, среди тех, кто долго лежал в больнице, преступил закон, не заплатил штраф за нарушение правил дорожного движения, в списке доноров… Мест, где остаются анкетные данные человека, много. В конце концов, можно порыться в социальных сетях.
– Надеюсь, шантажистка москвичка, – пробормотала я, – и будет несложно выяснить ее местожительство.
– Знаю ее адрес, – прошептала Зимина.
Я вздрогнула.
– Откуда?
– Рекомендацию ей писала по всей форме, – всхлипнула бывшая горничная, – с указанием паспортных данных. Она мне документ дала. А потом я еще с Викторией разговаривала, нахваливала девицу: «Она живет в столице на бульваре Матросова, дом один, квартира один».
Я не поверила своим ушам.
– Ротова показала удостоверение личности?
Ирина кивнула. Я недоумевала. Преступница редкостная идиотка? Или невероятно наглая, самоуверенная барышня, считает, что может выкрутиться из любой патовой ситуации, и полагает, будто весь мир состоит из дураков? Впрочем, скорей всего паспорт фальшивый. Но все равно надо съездить на бульвар Матросова. И лучше мне отправиться туда ближе к вечеру – навряд ли Ротова сидит днем дома. Правда, я думаю, по указанному адресу не найдется никакой Алены.
Я встала, сухо попрощалась с Ириной и хотела направиться к выходу, но Зимина схватила меня за руку.
– Дашенька, погодите!
Я вырвала ладонь из ее цепких пальцев, машинально провела рукой по юбке и спросила:
– Чего вы хотите?
– Вы мною брезгуете? – плаксиво заканючила Зимина. – Видела, как сейчас ладошку-то вытирали. Пожалуйста, умоляю, никому не говорите про сифилис! Я сдаю анализы регулярно, ничего у меня нет, я здорова. Хотите на колени встану? Не ломайте мне жизнь!
– Не сомневаюсь, что от сифилиса вы излечились, – сказала я. – В наше время эта болезнь не фатальна, хорошо поддается лечению, не пятнадцатый век на дворе. Но куда деть моральную сторону вопроса? Вы должны были пообещать Алене содействие и тут же кинуться к Ивану Гавриловичу с рассказом о том, что в его дом с непонятной целью рвется дурной человек. Однако вы предпочли поступить иначе – впустили, образно говоря, лису в курятник.