Шип и игла
Шрифт:
— Послушай, Шип. Что бы ни случилось, держи курс наверх. Понятно? Если меня убьют, знай, что выход наверху.
Она утирала пот.
— Кого это вы назвали невежественной ведьмой, — спросила она холодно.
— Я должен был дать тебе понять, что это я. Проклятье, я отдал бы правую руку за меч.
— И держал бы его в зубах?
Братья за стеною, по-видимому, серьезно настраивались получить их головы. Он и Шип пробежали по коридору к следующему пролету лестниц. Яркие лампы замигали и погасли.
— Теперь скажи, куда идти, — проговорила Шип.
— Еще двадцать ступеней и лестница направо, — сказал Радо.
Она взяла его за руку и провела через темный холл. От ее прикосновения он почувствовал облегчение.
По голому полу послышалось цоканье шагов.
— Охранники! — сказала она. — Радо ложись и не двигайся.
Он лег на живот около стены. Шип пошла как призрак в ночи. Им был слышен разговор охранников. Они бормотали бессмыслицу. Один за другим голоса стихали. Радо пытался не думать о том, как Шип бродит среди них. Похоже, стражников совсем не беспокоило их уменьшающееся число. Наконец, Шип прикончила последнего.
Шип постучала Радо по голове:
— Вставайте, граф.
— Что с ними произошло? Похоже, они были пьяны.
— Пьяны или безумны. Что-то случилось с Братьями. Они не могли ходить, не говоря уже о том, чтобы сражаться.
Он пытался порыться в памяти Факта, но там ничего не было. Он должен был признаться, что запасы памяти Факта исчезали. Он признался в этом Шип.
— Не имеет значения. Мы будем подниматься.
Они продолжали путь по зданию среди Братьев, которые их игнорировали, бесцельно бродя по коридорам и неся всякую чушь. Некоторые стражники бессмысленно ударяли дубинками по стенам здания.
Они достигли этажа, где полы были покрыты коврами, а стены — обоями. Это означало, что они поднялись до уровня прелатов.
— Что дальше? — спросила Шип. — Где лестница?
— Я не знаю, — запинаясь, произнес Радо. — Я не помню.
Его рука нащупала холодную металлическую ручку двери. Он открыл дверь, и они оказались в богато обставленной комнате, где с потолка поступал дневной свет. Шип быстро осмотрелась и сказала, что через потолок они могут попасть на крышу. Она взяла обитое кресло и поставила его под отверстиями в потолке.
— Это комната Госса, — сказал он, собирая обрывки памяти Факта. Под ударами его сапог рухнул шкаф.
— Что ты делаешь? Помоги лучше!
Она не доставала до потолка. Он достал из шкафа ее стилет и свой меч. Теперь он чувствовал себя самим собой.
Он встал на стул рядом с Шип. Вместе им удалось выбраться на крышу. Прибежище Факта возвышалось вдали. На крыше ничего не было, кроме железных кольев и терракотовых плиток, а также бухты тяжелого каната.
— Что теперь? — спросила Шип. — Выше нет смысла подниматься. Что будем делать, милорд?
Их окружили беспорядочные звуки и хриплые крики. Шип с тревогой посматривала на открытое небо. Крыша была слишком уязвима. Что если сюда подберутся охранники…
— Почему мы не идем в порт? Как вы рассчитываете убраться с острова?
Ответ пришел с рубиновых облаков. Радо понял, что его привели сюда оставшиеся призывы Факта. Приближался воздушный корабль.
— Понимаешь? Мы должны были оказаться здесь, — сказал он. Китообразное судно пододвинулось своим носом к ним. От корабля отделился командирский катер. Вращение позади катера затихло, и Радо увидел знакомый ему «цветок», который он подсмотрел на улицах Миести. Ему вспомнилось слово «пропеллер», которое ему, сказать по правде, ничего не говорило.
— Следуйте за мной! — сказал он, подбегая к спускающемуся кораблю.
— Куда мы направляемся? — прокричала она.
— Лететь! Лететь! Идем, если ты не хочешь оставаться здесь.
Пропеллер остановился, затем переменил направление вращения. Корабль продвинулся вперед, затем начал отступать. Человек на командирском катере увидел бегущих Радо и Шип. Он выкинул несколько тяжелых мешков и переменил направление движения пропеллера.
Радо подпрыгнул и уцепился за поручни катера. Шип подпрыгнула еще выше и перевалилась животом через перила. Летающий моряк выбросил еще несколько мешков, и корабль поднялся в воздух.
Радо уже уверенно себя чувствовал на корабле, Шип уже приложила свой стилет к щеке моряка.
— Не надо этого, — сказал Радо. — Он нам нужен для управления кораблем.
Она отпустила испуганного человека.
— Пожалуйста, скажите, что делать? Всякий раз, когда я вызываю прелата, я слышу что-то невразумительное.
— На вас нет обруча, — заметила Шип.
— Когда я летаю, у меня голова должна быть ясной, — ответил он.
— Поверните корабль и доставьте нас в Миести, — сказал Радо.
— О, этого я не могу! Мне запрещено летать над городом до десяти вечера.
Шип уколола его около уха и спокойно сказала:
— Вы доставите нас в Миести.
Вытаращив глаза, моряк согласился.
Он пошел к маленькому бронзовому рулевому колесу корабля, укрепленному на носу катера-гондолы. Он резко развернул корабль. С большой высоты они могли видеть шпили Коллегий на улице Баннер.
Радо подставил лицо ветру.
— Быстрее! — закричал он.
Моряк подвинул длинный рычаг назад. Пропеллер зажужжал громче. Потоки воздуха обтекали лицо Радо, расплывшееся в улыбке.
Шип была бледна.
— Тебе не нравится? — спросил Радо.
— Летать должны ястребы, а не люди, — ответила она. Он засмеялся. Солнце опустилось за гору Прайос, и бордовые краски сменились на фиолетовые. Моряк повернул рукоятку, и большая яркая лампа, висевшая на носу, загорелась. Ее луч расколол пополам белый от пенистых волн пролив. Радо закричал, показывая играющего дельфина.
Корабль задрожал. Моряк лихорадочно заработал рычагами.
— Духи отказываются работать, — закричал он. — Я опасался этого. На Прайосе мы должны были подзаправиться новыми духами.