Шипучка для Сухого
Шрифт:
И дело не в том, что Игорь не может себе этого позволить. Финансовый директор крупного питерского банка может себе позволить многое.
Дело в том, что он просто до такого не додумается. Такое поведение не в его парадигме совершенно.
Зато, как выяснилось, в моей.
Я сажусь в машину, вызовов пока что нет, спокойный вечер среды, поэтому едем на станцию.
Я привычно держусь за поручень, потому что водитель, работающий на скорой, наверно, еще дольше, чем я, везет нас проходными
Накатывает какая-то апатия, которую я характеризую, как усталость.
Конечно, ночь не спала, занималась активными физическими упражнениями…
При воспоминании ожидаемо сладко ноет в низу живота. Как всегда, когда думаю о нем. И о том, что мы делали этой ночью. Господи, каждый раз, словно в первый. Все то же бешенство, дикое, неконтролируемое желание, звериное какое-то… Вцепляемся друг в друга, как животные, оторваться не можем. При одном взгляде буквально трясет. Кто бы мне сказал, что так бывает?
Тогда, двадцать лет назад, неопытной, открытой девчонке…
Нет-нет, да и представляющей себе, каково это — влюбиться? Так, чтоб до сумасшествия…
Я всегда хотела именно так. До сумасшествия. Как в книгах.
Ну вот и получила то, что хотела. И даже больше.
Так получила, что до сих пор в себя не могу прийти. И до сих пор смотреть на него не умею спокойно. Он за годы изменился, стал суше, вальяжнее, и, если б не знала, какой яростный зверь прячется за холодной, полностью положительной внешностью…
Но я знала, всегда знала, что это за монстр — Олег Сухой.
Хотя вру.
Поначалу не знала.
Даже, когда спас меня от черных риэлторов, от тех упырей, что хотели прадедушкину квартиру отобрать.
Тогда для меня, молоденькой и восторженной, открытой миру, он казался кем-то вроде прекрасного принца. Притом, я прекрасно осознавала, что Олег — совсем непрост. Но почему-то закрывала на это глаза. Предпочитала не замечать. Не думать.
За что и поплатилась, конечно же.
Получила урок.
Первый из многих.
Телефон предсказуемо пиликает сообщениями от Игоря. Потом звонок. Тоже. Предсказуемо.
Я отворачиваюсь к окну, машину трясет, за окнами мелькают уже какие-то совершенно непонятные подворотни.
Вадим, который не успевает ухватиться и немного пролетает по салону, ловит мой взгляд, морщится:
— Сейчас подъездами поедем… Василий Геннадьевич, а, может, по нормальным улицам, а? — повысил он голос, чтоб докричаться до водителя.
— Не учи батьку детей делать, салага, — басит водитель и опять резко сворачивает в какой-то малозаметный проезд.
Вадим пожимает плечами.
С водителем спорить себе дороже, он реально лучше знает, куда и как.
Я улыбаюсь.
Опять возвращаюсь мыслями в прошлую ночь.
Олег не угомонился до сих пор с этим замужеством, надо же. Продолжает давить.
Ну, вполне в его манере, привычно даже. Это был бы не Сухой, если б не старался дожать.
Но мне все равно не по себе. В основном, от того, что каждый раз избегаю его взгляда, когда перевожу все в шутку. Или молчу, как в этот раз.
Уже давно все сказано. Столько всего сказано.
Зачем ворошить?
Не хочу.
Я вообще мало чего хочу.
Меня все устраивает сейчас. Устраивает моя жизнь, относительно спокойная и тихая. Устраивает штиль на личном. Не нужны мне эмоции. Переела.
А он, как назло, не понимает. Не оставляет меня в покое. Ворошит все время что-то. Все пытается вернуть то, прошлое, которое давно уже похоронено и забыто. Зачем?
Чего ему не хватает?
У него есть все.
Да у него и раньше все было, зачем лукавить?
Но почему-то всегда была нужна я.
И когда-то я была этому рада.
Глупая маленькая девочка.
— Ольга Викторовна, вызов! На прошлый адрес. Ребенок обварился кипятком.
Ну вот как тут сдержаться и не выматериться? Я держусь.
Вадим — нет.
Врубаем люстру и мчим назад.
В квартире пахнет еще больше кошками, щами, орут мужики, визжат дети, и прямо посреди кухни плачет маленькая девочка в мокрых колготках.
Мать пытается содрать их с нее, но я успеваю крикнуть, чтоб оставили. С кожей же сейчас снимут!
Вадим молча идет вперед, я — следом.
И в тот момент, когда я прохожу мимо комнаты, в которой мы в прошлый раз меряли давление, оттуда выскакивает бабка и с криком:
— Сглазила, сука! — бросается на меня.
Я не успеваю среагировать, машинально прикрываюсь рукой и даже сначала не чувствую боли. Просто смотрю, как капает на пол кровь, трогаю себя за бок, удивленно переворачиваю ладонь в красном.
Крики словно отдаляются, я как-то смутно вижу, что ко мне бежит Вадим, что бабка, напавшая на меня, бросает нож и спокойно ложится на диван…
А потом все плывет перед глазами, теряет фокус.
Наверно, я падаю и теряю сознание, потому что неожиданно вижу перед собой Олега, такого же, каким он был сегодня ночью. Он смотрит серьезно и напряженно. И говорит: