Шкатулка баронессы Грей
Шрифт:
– Комната госпожи на втором этаже. По коридору первая дверь направо.
Дворецкий сделал вид, что закрывает дверь, ожидая реакции Лайзы на его предложение. Лайза чуть заметно покраснела и ответила:
– Извините, сэр, но будет неудобно, если я пойду к госпоже без вас.
– Знаете, как себя вести – это очень хорошо, – едва заметно улыбнулся Джон. – Родители хорошо вас воспитали.
Лайза мотнула головой. Родителей своих она не знала, будучи подброшенной на ступени приюта почти сразу после рождения. Манерам и грамоте, равно как и прочим вещам,
Дворецкому, разумеется, знать правду не следовало. Так что девушка убедительно соврала:
– Родителям некогда было меня воспитывать, сэр. Они были простыми крестьянами: детей много, времени мало. Когда стало совсем тяжко, они отдали меня в монастырь. Там я прожила три года. Там же научилась поведению и грамоте.
Джон одобрительно кивнул. Попросив следовать за ним, направился к лестнице, по пути объясняя сложившуюся ситуацию и пытаясь понять, согласиться ли Лайза следить за баронессой или придется и ее выставить вон. Думать о последнем дворецкому совсем не хотелось: слишком хороша была Лайза, с какой стороны не посмотри.
– Видите ли, работа, которую вы хотите получить, отнюдь не так проста, как кажется. Госпожа несколько… чудаковатый человек. Впрочем, это, может быть, только мое мнение. Возможно вам, ее ровеснице, она покажется очень приятной хозяйкой.
Лайза молчала, не смея что-либо ответить и разрушить то приятное впечатление, которое она успела произвести на Джона и лишиться из-за этого его поддержки. Ей нужна была эта работа. И воровка понимала, что обмануть умного слугу куда проще, чем его недалекую хозяйку. Дворецкий руководствовался при выборе горничной разумными общепринятыми принципами: профессиональными навыками девушки, воспитанностью и умением делать то, что говорят. Анну-Марию заботило совсем иное, как знала Лайза. А печь вкусные пирожные девушка так и не научилась.
Когда дворецкий открыл дверь в комнату госпожи, Лайза благоразумно осталась стоять в тени коридора, опасаясь преждевременно выдать свое присутствие. Это было бы весьма некстати для той, кто ничуть не подходила под озвученные баронессой Грей параметры.
Стоя в коридоре, Лайза слышала, как Джон рассказывает о ней баронессе. Слышала она и звонкие ответы Анны-Марии, общая суть которых сводилась к тому, что девушка не примет горничную, которую нашел ей Джон:
– Нет!
– И напрасно, госпожа. Это лучшая из всех кандидаток, которые побывали в этом доме в последние дни.
– Нет! Я не хочу ее видеть!
– Ну, пожалуйста, госпожа. Я уверен, Лайза понравится вам.
По какой-то причине баронесса на это ничего не ответила, и дворецкий ловко воспользовался ее молчанием:
– Лайза, войдите.
По-прежнему опустив голову, девушка предстала перед той, кому до нее демонстративно не было дела. В бледно-голубом с ярко-синими вставками платье, с волосами, разметавшимися по плечам, баронесса Грей возлежала на кушетке, устремив взгляд за
– Она не подходит.
– Но вы даже не взглянули на нее…
Анна-Мария вскочила на ноги, машинально оправила юбку, отбросила назад волосы и выпалила на одном дыхании:
– А зачем на нее смотреть? Она же совершенно не подходит под то описание, которое я вам дала. Она высокая, светловолосая. Как может стать она при этом моей тенью? – девушка вдруг схватила Лайзу за руку. – А руки? Посмотрите на эти руки! Это руки музыканта. Как можно иметь горничную, которая умеет то, чем никогда не занималась я? А лицо? – Анна-Мария дотронулась рукой до подбородка Лайзы. – Это разве лицо горничной? Да она выглядит лучше многих светских дам! Они же будут на меня косо смотреть из-за нее.
Юная баронесса отпустила руку и подбородок Лайзы и словно без сил рухнула обратно на кушетку.
– Нет, она мне не подходит, – подытожила девушка.
– С вашего позволения, госпожа, но горничная – это не только внешность…
– А что же еще? Ведь мне нужна не просто горничная, а та, кого я смогу взять с собой в общество.
– От красивой куклы, госпожа, не будет толку.
– О чем это вы?
– Лайза останется.
– Ни за что!
– Хотя бы пока я не подыщу вам другую служанку.
Анна-Мария прикусила губу.
– Обещаю, я сделаю все возможное, чтобы поскорее удовлетворить ваши требования. Я непременно найду вам горничную в ближайшие несколько дней.
– Несколько дней? Это слишком неопределенно.
– В ближайшую неделю, госпожа, у вас появится новая горничная.
– Неделю? Ну, ладно. Уговорили, – со вздохом смилостивилась Анна-Мария, после чего отвернулась к окну, обиженно выпятив пухлые губки и жестом повелевая дворецкому и Лайзе покинуть ее комнату. – Но я вам это еще припомню. Я пожалуюсь барону, что вы не выполняете его приказа и докучаете мне! – прокричала девушка вслед своим слугам.
– Теперь вы понимаете, о чем я говорил? – осведомился Джон у Лайзы, когда они пришли на кухню. – Но не обращайте на нее внимания, моя дорогая. Вы будете работать горничной столько, сколько вам потребуется, если я того захочу.
– Я понимаю, сэр. Я согласна принять ваши условия, если только они не будут противозаконны.
– Бог мой! Конечно, нет. Все, что от вас потребуется – не допускать опрометчивых поступков госпожи и сообщать мне обо всем, что она делает. Это сущий пустяк. Разве я не прав?
– Вы правы, сэр. Это сущий пустяк.
Лайза с благодарной улыбкой приняла из рук дворецкого кружку с молоком и взяла черствую булку из корзинки на столе.
– Но, сэр, – заговорила горничная, словно вспомнила о чем-то важном. Она предусмотрительно замолчала, дожидаясь позволения Джона продолжить. Дворецкий кивнул. – Чтобы исполнить ваше пожелание, мне придется подружиться с баронессой.
– Я не против. Если того требует дело.
Лайза вновь улыбнулась. Дворецкий даже не представлял, как сильно дело требует того, чтобы она подружилась с баронессой Грей.