Шла бы ты… Заметки о национальной идее
Шрифт:
Этому помогло создание транспортного хаба мирового значения на базе национальной авиакомпании. Информационного холдинга «Аль-Джазира» — основного и единственного в своём роде арабского медиаресурса. Размещение в эмирате крупнейшей военной базы США в Персидском заливе, Аль-Удейд.
Наконец, умелая работа на газовых рынках и статус газовой столицы мира. При наивных и безуспешных попытках Газпрома добиться размещения центра Организации стран-экспортёров газа в Санкт-Петербурге, а не в Дохе. Что изначально было обречено на поражение. Кто бы только это понимал.
Амбиции Катара в полной мере проявились в ходе «Арабской весны». Именно Катар с его гигантскими финансовыми авуарами стоял за внезапным вмешательством Франции в подавление обычнейшего сепаратистского мятежа в Киренаике «для защиты мирного населения от диктатуры Каддафи».
Можно с полной уверенностью утверждать, что жестокое физическое уничтожение Муаммара Каддафи стало результатом его публичных ссор с катарским эмиром. Последняя из которых, с публичным переходом на личности, просто не предполагала другого ответа, кроме линча. Поскольку разжиревшему до крайности эмиру сообщили, что он похож на бочку…
Причём вопреки тем, кто полагал, что дивиденды из обрушения арабского мира в ходе «Арабской весны» извлечёт Саудовская Аравия с её серьёзным внешнеполитическим опытом, основным бенефициаром этих событий оказался Катар. По крайней мере, на первом этапе. Именно близкие ему политические движения взяли власть в Тунисе и Египте. А также подмяли под себя большую часть властных институтов в Ливии.
Всем тем, для кого это стало неожиданностью, стоило в своё время задать себе вопрос, почему телезвездой канала «Аль-Джазира» долгие годы был и по сей день остаётся шейх Юсуф аль-Кардави. «Суннитский Хомейни». Этнический египтянин, изгнанный из страны без права возвращения туда — пока не был свергнут президент Хосни Мубарак. Духовный лидер «Братьев-мусульман».
У Саудидов были салафитские ячейки по всему миру, «Аль-Каида» и террористические группы, близкие к «Аль-Каиде». Катар поставил на «Братьев-мусульман». Тем более что его временный союз с Саудовской Аравией держался исключительно на необходимости альянса против общих внешних врагов.
Крошечный эмират, в котором контролировался каждый человек, находившийся на его территории, мог не бояться политического ислама. Для деятельности которого в самом Катаре просто не оставалось места. Страна уж больно маленькая. Просматривается там каждый угол.
Тем более что, в отличие от саудовцев, противостоявших проникновению в пределы КСА исламских партий с самого начала строительства королевства, у Катара история отношений с исламистами была исключительно позитивно-нейтральной. Боевики же у «Братьев» были многочисленные и обстрелянные.
Причём, что важно, террористами их почти никто в мире не считал. Кроме Израиля, имевшего опыт борьбы с ХАМАСом. И воевавших с ними арабских диктаторов, авторитет которых был на международной арене минимален. Хотя по сути своей террористами «Братья» были. И ещё какими!
Считали же их всего лишь революционно-религиозной группировкой. Что выглядело
Однако демонстративно придерживаясь традиционных национальных границ. Такой Халифат-лайт. Без свойственного саудовцам тяжёлого политического хулиганства. Без попыток выстроить систему жёсткого подчинения центру. Построенный с использованием «мягкой силы».
Впрочем, кто сказал, что провинции исторического Халифата не были независимы от центра? Так же как современные государства, с их частичным суверенитетом, от своих патронов? Будь этим патроном США — последняя сверхдержава планеты. Евросоюз как крупный экономический игрок. Или кто-то из их арабских партнёров. Саудовская Аравия или Катар, всё равно.
В конце концов, какая разница, кто держит масть на месте? Именно это и называется на политическом жаргоне «мягкая сила». Не своими руками. За чужой счёт. Как бы не имея к происходящему прямого отношения. Или, как говорил товарищ Сталин, — малой кровью, на чужой земле…
«Братья-мусульмане» или исламские «братки»?
Отметим сразу: большое счастье «Братьев-мусульман», дорвавшихся до власти после нескольких десятилетий прозябания в подполье, было ярким, но недолгим. Закат их непродолжительной гегемонии начался с осечки в Сирии. Продолжился свержением их правительства и президента в Египте. И окончательно был продемонстрирован в Тунисе, с распадом правящей коалиции.
Причём если в неудачном, по крайней мере на момент написания данной книги, свержении Асада они ещё могли винить Иран и шиитские отряды из Ливана и Ирака, то в поражении «Братьев» в Египте и Тунисе были задействованы исключительно местные факторы.
Включая, скажем сразу, нейтралитет или прямую оппозицию со стороны салафитов. То есть салафитские фанатики отнюдь не прониклись идеями плюрализма и демократии. Не помогли светским либералам и военной хунте в Египте. И не намеревались сделать то же самое в Тунисе.
Они просто вели себя так, как вели. Наращивая степень давления на общество. Полагая себя после свержения светских автократий победителями. Бездумно и агрессивно. Чем в немалой мере спровоцировали накал выступлений против исламистов вообще и «Братьев-мусульман» в частности.
Поскольку Тунис и в меньшей степени Египет были и во многом остаются светскими государствами. И передавливать там насчёт запрета продажи алкоголя и ограничения прав женщин было ошибкой. За которую правящая в Тунисе «Ан-Нахда» в первую очередь и заплатила.
Что до Египта, к моменту, когда генерал Ас-Сиси сверг президента Мурси, обстановка в этой стране накалилась до предела. Дальше можно было ожидать только начала гражданской войны. Так с чего же Эр-Рияду было не помочь египетским военным, которые избавили его от правительства в Каире, наотрез отказавшегося поделиться властью с поддерживаемыми саудовцами салафитскими группировками?