Шмордонские войны
Шрифт:
– Пылесосы «Крокозяблус» засосут любую гадость! И ничуть не подавятся!
В этот момент дверь жилого блока станции открылась и в тамбур кто-то ввалился. Кебаб, перестав протирать банки, уставился на проем кухонной двери, а Джем, поставив свою кружку на стол, выключил шморовизор. В тамбуре кто-то громко чихнул и в дверях возник толстый человек, одетый в полицейскую форму. Под его носом чернели маленькие квадратные усики, а глаза, как будто в поисках цели, метались по комнате, разбрасывая яростные молнии. В руках он держал небольшую деревянную коробку. Толстяк произнес:
– Не
– А кто ты такой, чтобы тебя встречать? – спокойно поинтересовался Джем.
Лицо прибывшего чиновника выразило неудовольствие. Более того – оно стало грозным. Полицейский рявкнул:
– Встать!
Джем с Кебабом переглянулись и остались сидеть. Толстяк, с натугой поставив коробку на стол, выхватил из кобуры лучевой пистолет.
– Встать, я сказал! – крикнул он снова.
– У нас такие же есть, – невозмутимо ответил Джем. – Если мы перестреляем друг друга, то коробка, которую ты доставил, не попадет к адресату.
Грозный толстяк призадумался, но пистолет не убрал.
– И еще, – вмешался Кебаб. – Культурные люди, попав в незнакомую компанию, имеют обыкновение представляться.
– Я начальник полиции города Апреля, – тут же ответил толстяк. – Джабль мне предоставил сам министр полиции Квас. А меня зовут – Хапс.
– А прозывают – Опт, – кивнул головой Джем. – Ну, мы представляться не будем, ты и так знаешь, к кому попал.
– Конечно! – зловеще воскликнул Кебаб. – Ведь именно он хотел повесить на меня ограбление трех табачных ларьков города Апреля. И это при том, что я никогда в жизни не курил!
Хапс, опустив глаза на свое оружие, понял, что присутствующие на станции люди не боятся ни его самого, ни пистолета, зажатого в руке. Но, будучи высокопоставленным чиновником, он совсем не забыл о постулатах хамства и чванства, без которых никак нельзя жить на свете, и потому заявил:
– Премьер-министр Морс назначил меня комендантом Тринадцатой планеты. Вот его письменное распоряжение.
Он переложил пистолет в левую руку, правой залез в один из карманов кителя и выудил оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. Помахав им в воздухе, Хапс крикнул:
– Встать перед комендантом, я сказал!
Джем опять переглянулся с Кебабом, и никто из них приказ не выполнил. Лицо Хапса покраснело от злости, и он запыхтел как чайник, который забыли выключить. Джем поднялся на ноги, обогнул стол и, не обращая никакого внимания на Хапса, размахивавшего пистолетом, взял доставленный ящик в руки.
– Не сметь трогать ящик! – взревел Хапс. – Он секретный! Даже мне запрещено его вскрывать!
– Тут на крышке написано, – сказал Джем, склонившись над столом. – «Вскрыть Джему Баламуту лично». Джем Баламут – это я.
– Предъяви паспорт! – потребовал Хапс, но как-то неуверенно.
– Какой, в задницу, паспорт! – взвился со своего места Кебаб. – Мы же каторжники! Наши паспорта хранятся у вас! В ваших вонючих управлениях!
Хапс, не зная, что делать в таких случаях, пыхтел и перекладывал пистолет из руки в руку. Джем тем временем ножом вскрыл верхнюю фанерную крышку ящика. Кебаб заметил:
– Вы бы, господин полицейский, пистолетик убрали, о то он имеет обыкновение иногда стрелять в кого ни попадя. И даже, представьте себе, убивает…
– Подумаешь, продырявит пару каторжников, – презрительно процедил Хапс. – В Джаппурии таких как вы – навалом! Было бы кого жалеть.
Джем снял крышку, запустил внутрь ящика руку и достал оттуда какой-то узкий длинный пенал. Ознакомившись с маркировочной надписью, он осторожно положил пенал на стол и сказал:
– О, это подарок Батону.
Порывшись еще немного в посылке, Джем вытащил лист бумаги.
– А вот и инструкция, – добавил он.
Пробежав написанное в листке глазами, Джем нехорошо осклабился, подмигнул Кебабу и громко пояснил:
– В инструкции нет ничего секретного. Поэтому читаю ее вслух: «Джем, новый план, придуманный вами – полный бред. Но хуже от него не станет. Поэтому посылаю все, что вы просили, хотя совершенно не понимаю, какое место в плане отведено спиртометру. Джабль «Дыра в сортире» в вашем распоряжении. Полицейский комиссар Хапс, доставивший посылку, – мерзавец, вор и гадостное чучело. Приказ о назначении его на должность коменданта планеты, подписанный мной, юридической силы не имеет, поскольку такой должности нет в регламенте, и она должна утверждаться парламентом. Потому пусть засунет его себе в любое место, а сам поступит к вам в подчинение. И еще. Личная просьба: обеспечьте Хапсу службу, полную опасностей и трудностей. Ему срочно надо повысить квалификацию. Морс».
Джем посмотрел на резко побледневшего Хапса, потом на Кебаба и спросил, ни к кому не обращаясь:
– И что мне с ним делать?
Кебаб не стал раздумывать. Он пулей вылетел из-за стола, молниеносным движением выхватил из руки полицейского пистолет и тут же дал тому кулаком в ухо. Чиновник мешком грохнулся на пол, причем голова его оказалась в тамбуре, а ноги остались на кухне. Кебаб схватился за ботинки Хапса, втянул его тело обратно и гаркнул:
– Встать!
Чиновник тут же вскочил на ноги и замер в строевой стойке, вытянув руки по швам. На его лице явственно читалось удивление, граничащее с полным обалдением. Джем, налюбовавшись случившейся картиной, вернулся к столу и снова запустил руки вглубь ящика. На свет появилась небольшая картонная коробка. Джем, морщась от тяжести, снял с нее верхнюю крышку, перевернул вверх дном и послышался звук удара, от которого хрустнула пластиковая панель стола. Джем убрал коробку в сторону, и присутствующие увидели небольшой угловатый камень грязно-желтого цвета.
– Самородок? – полным восхищения голосом спросил Кебаб.
– Угу, – ответил Джем. – Килограммов десять весит…
Кебаб, забыв обо всем на свете, подбежал к столу, швырнул отобранный у Хапса пистолет в шкаф к консервам и схватился руками за слиток. С натугой оторвав золото от стола, он подержал его немного на весу, осторожно положил обратно и, блестя глазами, спросил:
– Когда будем начинать?
– Я сегодня определюсь с местом, – ответил Джем, укладывая слиток в коробку. – Есть у меня на примете парочка придурков, способных провернуть это дельце правдоподобно… Подготовим все и будем ждать начала войны.