Шоколадное дельце
Шрифт:
Очистив его от сладкой массы, Вайт зажал изделие между пальцами и стал внимательно рассматривать. Золотое, гладкое, без тиснения, но с утопленными в него маленькими бриллиантами, кольцо это выглядело весьма странно и необычно. Заглянув на внутреннюю сторону драгоценности, Эрик прочёл надпись: «Подателю сего верить».
Присвистнув, юноша сжал свою находку в кулаке, задул свечу и поднялся в спальню Деборы. Девушка безмятежно отдыхала после трудного дня. Её шоколадного отлива волосы разметались по подушкам, полная белая грудь медленно вздымалась…
«Подателю сего верить», – произнёс про себя Эрик. – Неужели это колечко моей милой Деби? И кто же ей его такое дал? И зачем оно ей? Чего я про неё ещё не знаю?» Спрятав украшение в свою поясную сумку, что лежала рядом со шпагой, Эрик снова вернулся в постель.
Остальные стражи уже привыкли к тому, что Вайт в дни, когда его звено не дежурит, не возвращается ночевать в лагерь.
День пятый, 18 июня
Утро вторника ознаменовалось тем, что леди Линкольн и лорд Роквелл выехали в столицу Англии.
Усаживаясь в карету, Анжелина строго осмотрела свою свиту, состоящую из одиннадцати кавалеров Ордена Подвязки, и молча нырнула в экипаж.
Вместо Берингтона она так и не смогла найти достойного лорда, обладающего высоким титулом по праву, на котором можно было бы оттачивать свои чары. Ландешот её откровенно недолюбливал, а последняя надежда – молодой герцог Аленбургский – был женат по любви и не собирался становиться безмолвной тенью первой красавицы Англии.
– Дитя моё, какие думы омрачают Ваше личико? – поинтересовался Роквелл, когда дверца закрылась.
– Я не люблю ездить в Лондон с неполным составом свиты, – ответила Анжелина.
Леди была, по своему обыкновению, утянута в чёрный шёлк, на голове её красовалась крохотная шляпка со страусиными перьями, из-под которой в такт движению кареты покачивались тугие красно-каштановые локоны, оттеняющие бледность щёк красавицы.
– Вы так и не знаете, куда исчез Берингтон?
– Не знаю, – выдохнула девушка.
– Почему-то мне кажется, что его нужно искать на континенте… – проговорил советник, откинувшись на обитую дорогим бархатом спинку сидений. – Скорее всего, он примкнул к нашим врагам…
– Берингтон влюблён в меня до умопомрачения, – возразила маркиза. – Он не смог выдать наших планов королю, значит, не сможет перейти на сторону врага.
– Вы говорили, что Фицалан должен был позаботиться о его будущем?
– Да, но Филипп не успел ничего сделать. Берингтон просто исчез.
– Прискорбно. Наш лучший шпион ещё никогда нас не подводил…
– Ничего, – отвернувшись к окошку, ответила Анжелина. – Я попросила его быть начеку, если встретит непокорного герцога во Франции…
Роквелл усмехнулся:
– Вы чрезвычайно предусмотрительны, дитя моё.
Первая леди обернулась и направила взгляд агатовых глаз на крёстного отца.
– Я знаю, что Филипп – это единственный мужчина при дворе, которому я могу доверять безоговорочно.
– Безоговорочно, дорогая моя, доверять нельзя никому, – философски заметил Роквелл. – Впрочем, насчёт Фицалана Вы правы – он верен нашему делу. Его ожидает хорошая награда, и от неё он не отступит ни при каких обстоятельствах.
Девушка снова отвернулась и стала смотреть на дорогу:
– Я не очень желаю быть этой наградой, крёстный.
– Фиктивный брак позволит каждому из вас достигнуть того, к чему вы стремитесь. Только в этом альянсе вы оба будете неуязвимы.
– Хорошо. Если только фикция – я согласна, – Анжелина повернула лицо к крёстному. – Но не раньше, чем он станет герцогом Норфолком.
Тайный советник странно улыбнулся и промурлыкал:
– Когда он обличит шпионку кардинала, Бекингемский и король озолотят его. Будет повод вернуть потомку доброе имя предков и приблизить ко двору. А он её найдёт и разоблачит – в этом я не сомневаюсь.
– Кардинал метит в премьер-министры Франции, – проговорила Анжелина. – Боюсь, это пахнет войной.
– Я в таком исходе даже не сомневаюсь, моя дорогая, – безразлично ответил старый политик, словно речь шла о чём-то будничном. – Католики не уступят ни пяди своей земли, а священные войны всегда поддерживались с обеих сторон очень горячо… И отлично финансировались!
Леди Линкольн промолчала, снова направив взгляд на бегущую за окном кареты дорогу.
Джон, Робин, Рич и Тед – половина первого звена отряда Красных стражей – неспешно вели своих лошадей по улицам Лондона. Райт распорядился надеть неприметные одежды воинов, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания горожан. Летний Лондон благоухал всевозможными запахами. На многих окнах появились горшки с домашними цветами, балконы украшались вьющимся плющом, а после ночного дождя город казался умытым.
Вывернув на Холборн, рыцари Красного ордена столкнулись с кортежем леди Линкольн. Джон остановил коня – друзья последовали его примеру. Робин подъехал к командиру:
– Сама Маркиза Прилондонских краёв изволила приехать, да ещё и в карете… К чему бы это?
– Вероятно, она не одна, – догадался Райт. – Была бы одна, ехала бы верхом, по своему обыкновению.
– Опять налоги поднимают? – нахмурил брови Винтер.
– Ох, не знаю, брат… С учётом тех новостей, что принесла мне Ирена, ничего хорошего в ближайшее время Англию не ждёт.
Кортеж миновал перекрёсток. Вереница лесных друзей снова двинулась в путь, уйдя вглубь Феттер-лейн.
Увидев новое заведение на Серебряной улице, Анжелина приказала остановить экипаж.
– Что ещё за новости? – сдвинула брови красавица. – Впервые вижу тут это кафе.
– Похоже, моя дорогая, оно ещё только строится, – указывая на плотников, вносящих в дом доски, ответил советник.
– В любом случае нужно немедленно разузнать, чьё оно, и обложить налогом!
Лакей открыл дверцу, помог госпоже спуститься. Следом из кареты вылез и Роквелл. Анжелина уже сделала несколько шагов в сторону «Шоколада», но тут распахнулась дверь. Изумлённая девушка увидела на пороге хорошо одетого джентльмена, в котором признала придворного камергера.