Шоколадное убийство

Куликова Галина Михайловна

— А что, если он прожег ее сигаретой? Мужчины обожают курить в постели, — авторитетным тоном заявила Майя.

— Полагаю, эту ценную информацию ты почерпнула не из личного опыта, а из фильмов с Бельмондо, — заметил Сильвестр, почесав бровь. — Ерунда все это. Сдается мне, дело совсем в другом. — Он подошел к окну и проверил, как открываются и закрываются жалюзи, пробормотав: — Простыня от другого комплекта и сорванные с вешалок пакеты…

— Дались ему эти пакеты, — шепотом сказала Вера Витальевна, приблизившись

к Майе. — Не вижу никакой логики.

Она привыкла докапываться до сути вещей и, когда чего-нибудь не понимала, против воли начинала раздражаться. Уже было открыла рот для того, чтобы высказать очередное ценное замечание, когда раздался звонок.

Вера Витальевна немедленно устремилась к двери, подобно курице, привлеченной горстью пшена.

— Это Лида! — крикнула она на ходу. — Сейчас вы сами все поймете!

Какие выводы они должны были сделать, встретившись с Лидой лицом к лицу, было не очень понятно. Вероятно, Вера Витальевна имела в виду, что эта женщина ну никак не подходила ее обожаемому племяннику.

Лида оказалась невысокой женщиной с томными глазами. Рыжие волосы, небрежно заколотые на макушке, открывали высокие скулы и крепкую шею. Ногти на руках и ногах были покрыты ярко-красным лаком. Между джинсами и короткой майкой виднелась загорелая полоска тела с блестящей висюлькой на пупке. Разговаривала Лида хриплым тягучим голосом и бросала на Сильвестра долгие взгляды, что задевало не только его помощницу, но и Веру Витальевну.

— Интересно, о чем думает человек, когда ему протыкают пупок? — шепотом спросила она, наклонившись к Майе.

Та непроизвольно потерла собственный живот. Она всегда с подозрением относилась к женщинам, которые выставляли напоказ свою сексуальность. Ей казалось это нечестной игрой. Такие женщины, конечно, имели право на существование, но лишь в фильмах, которые ее босс смотрел десятками. Именно там была их стихия, их законное место.

После того как Вера Витальевна познакомила присутствующих друг с другом, Лида немедленно сосредоточила свое внимание на единственном представителе сильного пола.

— Неужели Андрея действительно убили? — спросила она, устроившись на стуле с высокой спинкой.

Остальные тоже сели, исключая Сильвестра, который остался на ногах. Он отошел к окну и встал к нему спиной, скрестив руки на груди. Взгляд его время от времени убегал от женщин, продолжая путешествовать по комнате.

— Убили? Не могу сказать ничего определенного, — почти равнодушно ответил он, пожав плечами.

— Но зачем тогда вы пришли сюда? Зачем продолжаете… упорствовать? — удивилась Лида и вопросительно поглядела на Веру Витальевну.

В сущности, она верно определила эпицентр этого упорства. Эпицентр сидел смирно, скрестив ножки в кедах, шнурки которых были завязаны целомудренными бантиками. Лицо у него было вредным.

— Решили убедиться

в том, что это несчастный случай, — спокойно продолжал Сильвестр. — А вы разве не хотели ничем со мной поделиться? Что-то рассказать?

— Я? Да нет, я не знаю, что рассказывать. В тот день я вообще уезжала из города. У меня даже алиби проверяли — так было неприятно…

— Но вот только что, когда вы узнали, что в квартире Андрея находится частный детектив, то немедленно загорелись прийти, — не отставал Сильвестр.

Лида открыла и закрыла рот, явно медля с ответом.

— Просто мне хотелось узнать, что вы тут нашли, — наконец сказала она. — Вдруг обнаружили что-нибудь такое…

— Мы обнаружили, что из квартиры пропала простыня! — неожиданно заявила Вера Витальевна мрачным тоном. — Хорошая прочная простыня в желтый цветочек. Спрашивается — где она?

— Простыня в желтый цветочек? — изумленно повторила за ней Лида.

— Вот именно. Все комплекты постельного белья — целые. И только одной простыни недостает. Как-то это подозрительно… Если ее прожгли сигаретой, так и скажите!

— Я ничего не прожигала, — возмущенно отозвалась Лида, глядя на Веру Витальевну с неудовольствием. — И ничего из этой квартиры не выносила. Если вы намекаете…

— Зачем мне намекать? Я просто спрашиваю, нет ли у вас дома нашей простыни, — продолжала наступать та.

— Да у меня даже ключей от квартиры Андрея никогда не было! Мы любили друг друга, но Андрей ни разу не предлагал жить одним домом.

— При осмотре я не заметил ничего женского, — заметил Сильвестр безо всякого выражения.

— Я не оставляла в квартире Андрея даже мелочей, — надменно ответила Лида. — Не чувствовала себя хозяйкой.

— Хозяйка хозяйке рознь, — вставила Вера Витальевна. — Одной, для того чтобы чистоту навести, нужен пылесос последней модели, а другой и веника хватает.

— Вы упрекаете меня в том, что Андрею было со мной плохо? — Лида задохнулась от нахлынувших чувств.

— По-моему, здесь довольно чисто, — поспешно сказала Майя, решив, что ссора ни к чему хорошему не приведет.

Однако остановить Веру Витальевну оказалось не так-то просто.

— Не верю я в это, — снова встряла она. — Ни одной личной вещи? Какой-никакой халат, мягкие тапочки, фен… Быть того не может, чтоб в чем пришла, в том ушла! Не по-человечески это.

— Полагаю, вы забрали все свои мелочи, когда поссорились с Андреем, — заметил Сильвестр.

Он говорил мягко, но смотрел при этом таким проницательным взглядом, что Лида против воли разволновалась. Щеки ее вспыхнули, и она нервно поправила юбку, проведя двумя руками по бедрам.

— А-а! Так вы с Андрюшей все-таки ссорились! — воскликнула Вера Витальевна с таким азартом, как будто билась об заклад и неожиданно выиграла. — Я так и думала.