Шоковая терапия
Шрифт:
–Мои родители, Анна и Алексей, – уверенная, что употребление отчества мой иностранный год навряд ли осилит, я представила родителей по именам, – мам, пап – это Игон!
–Марта, скажи ему, пусть проходит в зал, чего в коридоре торчать! – попросила мама, – дай ему плечики под куртку, а я пока цветы в вазу поставлю. Жалко, если такая красота завянет. Эй, а обувь! Марта, куда он в уличных башмаках по чистому? Что за свинство такое? Или у него носки дырявые?
–Игон, извини, но дома у нас принято разуваться, – торопливо просветила я непонимающе воззрившегося на возмущенную маму иностранца, – возьми тапочки!
–Окей! – стушевался Игон, – я не подумал…
–Ерунда! – отмахнулась я, – всё нормально! Это делается из соображений гигиены. К сожалению, наши улицы никто не моет шампунем, и мы стараемся не тащить грязь в квартиру.
–Довольно неудобно, зато практично, – резюмировал Игон, обувая заношенные тапочки, – после Европы мне будет сложно привыкнуть, но каждый раз, когда мне захочется остаться в ботинках, я буду вспоминать негодующий взгляд твоей мамы. Ну что, пойдем раздавать подарки?
За накрытым столом чинно восседал подозрительно спокойный Никитка, одетый в полосатый матросский костюмчик, и стоило нам с Игоном зайти в комнату, как племяннику тут же спрыгнул со стула, выпрямился по стойке смирно и заученно выдал:
–Hello, uncle Egon!
Иностранец по-взрослому поздоровался за руку с раздувшимся от гордости Никиткой и с ухватками заправского Дедушки Мороза, то есть, простите, Санта Клауса, извлек из пакета заветную коробку. Племянник завизжал от счастья, а наблюдавшая за сей мизансценой Илона захлопала в ладоши. Цепким взглядом профессиональной хищницы она сразу вычислила, что Никитка получил не банальную машинку, а нечто подороже, и невольно прониклась к Игону уважением.
–Ой, это мне? – картинно всплеснула руками сестричка, когда из пакета появился кашемировый палантин и на ломаном английском рассыпалась в благодарностях, а Игон тем временем уже вручал кожаные перчатки маме и набор для подледного лова отцу. Никитка резвым козликом скакал по всему залу, мама умилялась подаркам, отец беспрестанно жал Игону руку, а мы с Илоной обменивались улыбками, причем сестричка посматривала на моего «жениха» с заметным интересом.
На фоне броской красоты Илоны моя внешность с трудом тянула даже на «скромное очарование», однако, я почему-то совсем не волновалась, что сестренка уведет у меня Игона одним взмахом длинных ресниц. Сложно сказать, на чем была основана эта странная уверенность, но я твердо знала, что Игону нужна я. И все бы ничего, но я упорно не понимала, зачем он так стремится привязать меня к себе, покупая подарки родственникам, игнорируя мое безобразное поведение в «Рандеву» и обещая совместный отдых в Австрийских Альпах.
–Прошу за стол! – пригласила мама, лишь волевым усилием заставившая себя снять подарочные перчатки, – Марта, спроси у Игона, какой салат ему положить! Леша, достань шампанское из холодильника! И водку, наверное, сразу неси!
–Нет, – категорически отказался Игон в ответ на попытку отца наполнить искрящимся напитком его фужер, – водки тоже не надо, я не пью.
–Марта, чего это он? – поразился отец, – переведи ему, что у нас положено выпить за встречу, а то как-то по-басурмански получается…
–Игон, точно не будешь? – на всякий случай переспросила я, – может, пригубишь шампанского, чисто символически?
–Хорошо, – неохотно кивнул иностранец, оказавшийся невольной жертвой русских традиций, – но лишь из уважения к твоей семье.
–А я хочу шампанского! – Илона подставила фужер под пенную струю, дождалась, пока он наполнился, и торжественно воскликнула, – у меня тост! Давайте выпьем за знакомство и за Игона! Марта, скажи, что он тоже должен с нами выпить, иначе мы обидимся. Стой, как это, сейчас вспомню, you must drink with us! Understand?
ГЛАВА XIX
В знак солидарности с Игоном я поднесла свой фужер к губам, поочередно чокнулась со всеми участниками семейного застолья, но при этом не сделала ни глотка. Иностранец боковым зрением заметил мою уловку и едва уловимо подмигнул мне в ответ. А вообще, его резко негативное отношение к алкоголю выглядело достаточно подозрительным. Во-первых, в нем по идее должны были сказываться британские корни, а если верить статистике, жители Туманного Альбиона опережали по уровню потребления спиртного даже население бывшего соцлагеря. Во-вторых, на моей практике абсолютно непьющие товарищи уже неоднократно встречались, и как правило, ими оказывались хронические алкоголики в завязке, способные в любой момент сорваться и уйти в запой, невзирая на «подшивку», кодировку и прочие наркологические хитрости. Попадались мне среди убежденных трезвенников также разного рода болезные граждане, регулярно принимающие не совместимые с алкоголем лекарства, представители деструктивных религиозных течений и даже один инъекционный наркоман, прекрасно знающий, что алкоголь в разы усиливает тягу «ширнуться». Остальные мои знакомые повально относились к числу «умеренно выпивающих», правда, степень умеренности широко варьировалась от пары бокальчиков хорошего вина по праздникам до бесконтрольного стремления каждую пятницу нажраться вусмерть, чтобы в понедельник начать рабочую неделю с раскалывающейся от похмелья головой. В качестве нестандартного варианта можно было упомянуть моего экс-бойфренда: к спиртному Артем относился с полнейшим безразличием, в компаниях предпочитал ограничиваться соками и минеральной водой, а за годы совместной жизни мне так и не довелось увидеть его подшофе. Однако, определенная потребность в допинге у парня, несомненно, присутствовала, и реализовывалась она при помощи безалкогольных энергетиков. Ночные рейды, требующие от игрока внимательности и бодрости, крупные проекты, где от концентрации отдельных исполнителей напрямую зависел итоговый результат – баночки с энергетическими напитками занимали в нашем холодильнике целую полку, а учитывая, что Артем предпочитал дорогой импортный продукт, заодно составляли внушительную долю в ежемесячном бюджете. Когда денег стало катастрофически не хватать даже на питание, я попросила парня отказаться от дополнительного расхода на энергетики и получила вынужденное согласие, но уже через пару дней баночки вновь обнаружились на прежнем месте. Таким образом, совсем не удивительно, что наученная горьким опытом, я справедливо предполагала наличие у Игона аналогичной ситуации: вдруг он тоже плотно сидит на какой-нибудь похожей штуке, позволяющей справляться с разницей часовых поясов и до зари протирать штаны в интернете, самозабвенно охмуряя наивных девушек, мечтающих об иностранном муже?
Как бы то ни было, но к выпивке Игон больше не притронулся, зато на закуску налегал от души, чем неописуемо порадовал маму, до последнего сомневавшуюся, оценит ли наш гость ее поварские навыки. Честно говоря, я навскидку не могла и припомнить, когда мы вот так накрывали в зале ломящийся от всевозможных яств стол и собирались за ним всей семьей… Обычно как – перекусишь на кухне навязшими в зубах макаронами, помоешь за собой, а порой еще и за Илоной, посуду и никакой тебе культурной трапезы, а тут, пожалуйста, и горячее, и салаты, и фрукты, и десерт, мама даже сервиз достала, не покидавший серванта с прошлого Нового Года. Фактически мы с Игоном устроили моим родственникам долгожданный праздник, столь необходимый для поддержания оптимизма, неумолимо тающего под гнетом нищеты: раскрасневшиеся от шампанского лица, бесконечные тосты под звон фужеров, дымящееся блюдо с исчезающими на глазах мантами и много искреннего смеха, который уже давно не звучал под этими сводами. Игон по обыкновению сдержанно и лаконично рассказывал о себе, избегая подробностей и обходя острые углы, а я переводила его слова одобрительно кивающим родителям. Лично я не услышала сегодня ничего нового: отец –англичанин, мать – австрийка, живет в Вене, но по работе постоянно летает в Лондон, основная сфера профессиональной деятельности –информационные технологии… Никакой конкретики, сплошные обтекаемые формулировки и общие фразы… Да, созрел для брака… Да, готов к созданию семьи… Нет, не единственный ребенок, есть сводные сёстры… Да, обязательно планирует пригласить меня к себе… Увы, в Европе тоже кризис, а еще и эти мигранты… В Мирограде всё понравилось за исключением холодов, интересный городок с богатым историческим наследием… Во вторник едем с Мартой на экскурсию в Свято-Никаноровский монастырь, турфирма обещала сделать пропуск… А правда, что при СССР в Мирограде-12 разрабатывалось портативное ядерное оружие? Всё засекречено, и никто точно не знает? Да, у нас на Западе каких только страшилок не рассказывают, попробуй пойми, где истина… Нет, водку не буду! Пожалуйста, не нужно мне наливать! Ну, и далее по тексту…
Судя по реакции моих родителей, Игону удалось их впечатлить: весь вечер он вел себя естественно и непринужденно, активно поддерживал беседу и с аппетитом поедал мамину стряпню. Несколько портил идиллическую картину Никитка, быстро заскучавший среди взрослых и с присущим ему эгоизмом напористо привлекающий внимание к своей персоне. Когда кенгуриные прыжки по дивану и пронзительные вопли племянника стало невозможно выносить, я перегнулась через стол и не сулящим ничего хорошего тоном посоветовала беззаботно веселящейся сестричке незамедлительно унять ребенка. Переложить воспитательные функции Илоне на этот раз было не на кого, и она с выражением явного недовольства на физиономии схватила Никитку в охапку и потащила в спальню, где оба благополучно исчезли на добрых сорок минут. Вернулась сестренка в аккурат к десерту. К тому моменту я уже поменяла посуду и порезала торт, а мама как раз суетилась с чайником вокруг иностранного гостя: что ни говори, Илоне всегда не было равных в искусстве уклоняться от хозяйственных дел, и с каждым днем редкостный талант сестренки только совершенствовался. Пока мы с мамой крутились, словно белки в колесе, Илона от бедра прошествовала за стол, закинула ногу на ногу и принялась рассеянно ковыряться ложечкой в торте, периодически бросая загадочные взгляды с нашу с Игоном сторону.
–Марта, скажи Игону, что раньше я не верила в сайты знакомств, но теперь поняла, что там можно найти свою судьбу, – неожиданно произнесла Илона, видимо, решившая, что ее английский вокабуляр все-таки слишком беден, чтобы лично озвучить Игону свое претендующее на глубокий философский смысл умозаключение, – жаль, что Игон так быстро уезжает и не успеет познакомиться с моим женихом.
–С твоим кем? – округлила глаза я, – я что-то пропустила?
–Только что я переписывалась с Джафаром, и он сделал мне предложение, – шепотом сообщила сестричка, и я поняла, что на разговор с родителями она до сих пор не настроилась, предпочитая ждать, куда кривая выведет, – сказал, что он больше не в силах скрывать свои чувства и не может относиться ко мне как другу, а значит, либо мы женимся, либо прекращаем общаться, потому что иначе – это грех. Ну как тебе?