Шоу для кандидата в императоры
Шрифт:
— Господа, не буду утомлять вас расспросами. Слуги покажут вам ваши апартаменты, перевяжут благородного рыцаря Володю Перепелкина. Разбойник Президент похитил, наверное, ваши бальные наряды, поэтому я прикажу своим портным позаботиться о вас.
— О, что вы, что вы, — слабо запротестовал я. Несмотря на то, что меня поддерживали под руки двое здоровенных слуг, я уже устал стоять. Боль в ноге усилилась, голова кружилась.
— Проводите гостей, — сказал Принц и раскланялся. Мы двинулись к беломраморным ступеням самого роскошного здания замка.
— Извините, господа, — догнал нас Принц уже на крыльце. — Моя жена Золушка, объезжая свои владения, нашла странную вещь. Возможно, она принадлежит вам?
Принц протянул мне мой же транзисторный радиоприемник ВЭФ 232.
"Слушай, — спросил я у своего второго «я», — ты не помнишь, где я его оставил: на берегу или в палатке?"
"Спроси что-нибудь попроще, — отпарировало оно. — И вообще, я не нанимался к тебе в няньки".
— Благодарю, — пробурчал я, забирая у Принца риемник. — Это действительно моя вещь.
Апартаменты, отведенные нам с Алиной, угнетали роскошью и размерами. Лично я предпочел бы оказаться в своей двухкомнатной городской квартире, чем жить в хоромах, больше похожих на музей, нежели на человеческое жилье. Мое второе «я» со мной не согласилось.
Его восхищали и огромные резные кровати с пологами в наших с Алиной спальнях, и вычурная мебель, и мудреные люстры, и старинные холсты в здоровенных рамах, и мозаика полированных полов, и пестрые витражи, и лепные украшения на потолке и стенах… Оно так раскудахталось по поводу всего этого, что я готов был сбежать из собственной шкуры. Спорить со своим «я» мне на сей раз не хотелось.
"Слушай.. — не выдержал я в конце концов, — меня тошнит от твоей трескотни. Помолчи, ведь мы же с тобой раненые!
"Разве? — удивилось оно. — Ах, да! Кого-то из нас, кажется, стукнуло по ноге! Я уже и думать об этом забыл. А что больно, да?"
Я заскулил от бессильной злобы, не зная, как заставить мое второе «я» замолчать. Перевязывавшие меня служанки Алина вздрогнули от моего воя, подумав, что он вызван их аккуратным обращением со мной.
— Все в порядке, девочки, — успокоил я их, улыбнулся рез силу и включил радиоприемник. Как всегда, он был настроен на "Маяк".
Громкая музыка, вырвавшаяся из приемника, заставила девушек-служанок вскрикнуть и отскочить от кровати. На сей раз, уронив ногу, они действительно сделали мне больно, Переморщившись, я вновь улыбнулся и убавил звук. Напуганные поющим ящиком служанки так и не подошли больше ко мне. Заканчивала перевязку одна Алина.
Мне дали выпить какую-то пакость, настоянную на травах, я вскоре заснул.
Сколько мне удалось поспать — не знаю. Думаю, не более двyx-трех часов. Проснулся я от того, что Алина трясла меня за плечо.
— А? Что? — выпалил я спросонья протирая глаза и стирая. рукавом холодный пот со лба.
— Послушай, что передают! — шепнула Алина.
Я прибавил приемнику звук. «Маяк» передавал новости.
— …В стране объявлено военное положение. Перекрыты е дороги, ведущие из столицы в другие города, сообщал диктор-мужчина, — блокированы железнодорожные вокзалы аэропорты. Как передало агентство Ассошиэйтед Пресс, по просочившимся из Белого Дома неофициальным сведениям, похитители по телефону затребовали выкуп в размере десяти миллионов долларов. Советник президента по печати отказался комментировать это сообщение.
— На ирано-иракской встрече в верхах… — заговорила дикторша, и я выключил приемник.
— Что случилось?
— Исчез президент США, — проговорила взволнованно Алина. — Во время посещения какой-то военной базы под Вашингтоном захотел пострелять из автоматической винтовки и базуки. В это время неожиданно поднялась пыльная буря, которая длилась всего минуту — две. Когда пыль развеялась, президента на позиции не оказалось. Исчез вместе с оружием и боеприпасами в ящиках.
— Та-а-ак, — протянул я, и внутри у меня что-то оборвалось. Неужели я действительно… ухлопал президента?
Алина молчала, испуганно глядя на меня. Мне стало неуютно. За окном клубился синий сумрак. Длинный неуклюжий слуга, похожий на Дон Кихота, зажигал свечи в настенных канделябрах.
— Господам подать ужин в постель или они спустятся в столовую? — спросила служанка, заглянув в мою спальню.
Я не сразу сообразил, о чем она говорит, раздавленный мыслями о возможных последствиях моего террористического акта международного значения.
— Мы будем ужинать здесь, — решила за двоих Алина.
Блюда, поданные нам, были чертовски изысканными и вкусными. Отменной оказалась жареная лосятина, превосходными — караси в сметане. Удивила меня бутылка армянского коньяку с пятью звездочками — на ней красовался штамп ресторана "Сибирь"…
Ел я плохо. Не было аппетита. Нога ныла. Тело трясло мелкой дрожью. Не окажись коньяку, я не проглотил 6ы, наверное, ни куска.
После ужина Алина ушла в бассейн, расположенный рядом с ее спальней. Вернулась она через полчаса — румяная, с мокрыми волосами.
Я еще не спал. Мне было чертовски холодно, и я не мог попасть зуб на зуб. Перед глазами все плыло куда-то.
— Боже! — всполошилась Алина. — Да у тебя же температура!
Она, охая, побежала кого-то искать, я же, кажется, потерял сознание.
9
Лысого русобородого мужичишку звали Иваном Ивановичем Ивановым. "Ваня в кубе", — окрестил его в шутку Анатолий Лазорев. "Кубический Ваня, — поправил Иванов. — Так меня за спиной в институте зовут".