Шоу должно продолжаться
Шрифт:
Спустя минуты три в кабинет врача вошла Кира.
– Добрый день, Кира Александровна, присаживайтесь.
Девушка уселась в мягкое кресло, гадая, зачем она тут понадобилась. Не зная с чего начать, она, молча, смотрела на Влада, пока тот с сосредоточенным видом перекладывал бумажки с места на место.
– Вы по женской части последний раз давно обследовались?
– Полгода назад.
– И?
– Всё в порядке.
– А иммунитет?
– Полностью здорова. Разве что герпес выскакивал.
– Отнеситесь,
– А что такое? – Девушка почувствовала, как изнутри её пробрал холодок.
– Передо мной лежат два результата анализов на ВИЧ. Оба Ваши. Один – положительный, другой – отрицательный. – Он сделал многозначительную паузу.
– Бред какой-то. – Фыркнула Кира.
– Вот и я так думаю. Кто-то сознательно подделал один из документов. Но поскольку я отвечаю за безопасность участников проекта, я должен попросить Вас некоторое время не вступать…
– Да это же немыслимо!!!
– Хорошо, – смягчился вдруг врач, словно и не заметив того, что его перебили, – скажите, не могли Вы приобрести его половым путём? Понимаете, о чём я?
– Прекрасно понимаю. Нет, не могла.
– Точно?
– Абсолютно.
– А через иглу?
– Нет. Я не наркоманка! А когда брали кровь, я всегда смотрела, чтобы иглы были новые.
– Хорошо, хорошо, я Вам верю. – Сказал Влад. – Я обязательно всё перепроверю. Попрошу сдать кровь сейчас, и – Вы свободны, хотя…
– Что ещё?
– Это насчёт Сабурова Андрея.
– С ним-то что?
– Как я уже говорил, я отвечаю за безопасность участников. Вы уверены в нём?
– Не поняла.
– В том, что он не причинит Вам боль, не использует?
– Я уверена в нём, почти как в самой себе.
– Почти? А Вы знаете, что он проходил курс принудительного лечения в психиатрической клинике?
– Конечно. Он мне ещё вчера рассказал. А разве Вы не знаете? – Она ехидно подмигнула.
– Нет, я не знал. И не думайте, что я желаю Вам зла. Нет, просто у меня работа такая. Вы свободны. И позовите Германа Рутштейна из… – он переворошил бумаги, нашёл нужную, – из седьмого номера.
– Хорошо, спасибо.
Девушка вышла из кабинета в растревоженных чувствах. Но разобраться в себе и в сложившейся ситуации ей не дали. Стоило закрыть за собой дверь, как она лицом к лицу столкнулась с давешней брюнеткой, пытавшейся (но не особо преуспевшей в этом, как хотелось верить Кире) совратить Андрея.
– Привет. – Сказала та запросто.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – Спросила Кира. Она почувствовала подступающий спазм, поэтому вздохнула полной грудью и распрямилась.
– Чё, лом проглотила что ли? – Тон задорный, однако, глаза – злые, колючие. – Расслабься! Это я тебе помочь хочу.
– Чем же?
– Брось ты своего дурика! Как осень наступит, он снова в психушку двинет. У них же обострения и всё такое.
– Слушай, хватит чепуху болтать. –
– Как знаешь, как знаешь. – Маша сделала вид, что надулась. Но через секунду обернулась и задорно подмигнула. – А как тебе то, что он ни одной юбки не пропустит?
– А тебя-то, кажется, пропустил. Ты мне просто завидуешь, вот и говоришь про него всякие гадости. Скажи честно: завидуешь ведь?
– Честно? – У Киры сложилось впечатление, что собеседница её задумалась, причём, крепко.
– Да, честно. – Подтвердила Кира.
– Если честно, то – ни капельки. – Как ни в чём не бывало, продолжала Маша. – Дело в том, что он и так – мой. Я тебе его на время одолжила, так сказать.
– Лжёшь, сука!!!
– Я тебе даже больше скажу: мы с ним оба работаем на проект, и осенью поженимся, хоть он и блядует напропалую. Просто хотела предупредить, чтобы ты не особо втюривалась в него. Он – мой.
– Не верю.
– Сейчас не веришь, что ж, поверишь – потом.
Кира замахнулась. Глаза Маши Светловой говорили: «давай – давай», а губы:
– Кстати, член у него – о-го-го!
Кира ударила. Раздался отчётливый звонкий хлопок оплеухи. Маша прижала к щеке с отпечатавшейся пятернёй ладонь, но плакать не собиралась. Наоборот, лицо её исказила гримаса гиеновой улыбки. Кира сжала левую руку в кулак. Девушке хотелось разбить эту ухмылку вдребезги, чего бы ей это ни стоило, даже участия в шоу. Правда, в тот момент она об этом не думала. Хотелось просто вмазать от души, как на занятиях по самообороне. Но тут Кирины руки кто-то поймал сзади. Будто стальные зажимы держали её, а вот боли не было.
Кира обернулась. Сзади стоял Дмитрий – вечно печальный парень с их стола и живущий по соседству. Он задумчивым взглядом провожал убегающую по коридору Машу.
– Пусти меня! – Девушка дёрнулась.
Он повиновался, и только сейчас посмотрел на неё.
– Зачем? – Чуть ли не прошипела Кира. Агрессия до сих пор не покинула её.
– Она только и добивалась того, чтобы ты её ударила. Понимаешь?
– Понимаю. – Глаза долу, но ни нотки раскаяния в голосе.
– Нет, не понимаешь. – Вскинулась, а поэт лишь печально взирал на неё.
– Ты что-то знаешь?
– Вижу. Кто-то задался целью разлучить вас с Андреем, и если вы будете идти у них на поводу, то они обязательно добьются своего.
– Теперь поняла. – Пауза. – Извини за резкость.
– Ничего, я привык. – И пошёл прочь, оставив Киру наедине с самой собой.
Проходя мимо седьмого номера, Кира вспомнила про просьбу Влада. Постучала.
– Заходите, открыто.
Открыла дверь. Номер внешне неотличим от того, что занимали они с Андреем. С той лишь разницей, что тут всё было пропитано тоской безысходности и одиночества. На стуле сидел Герман, обхватив голову руками. На столе стояла шахматная доска с несколькими фигурами.