Шпага императора
Шрифт:
Ликование в войсках было, конечно, не таким, как при объединении армий Барклая и Багратиона в июле, но тоже имело место быть.
Однако, всё это происходило уже без меня: был получен приказ за подписью самого Барклая, и наш отряд 'спецназа' форсированным маршем рванул к главным силам.
Фигаро здесь, Фигаро там...
И снова засада
Нужно
Чичагов, со своей Дунайской, уже наверняка соединился с Третьей Обсервационной, генерала Тормасова., и не раздавил саксонцев Ренье и австрийцев Шварценберга исключительно по соображениям дипломатического характера - павлоградцы, насколько я помню, по тем же самым мотивам им даже захваченные в бою штандарты вернули...
Не, должны ребята с юга нам пару корпусов на поддержку отрядить. Ничем ведь не рискуют...
Правда, сам Наполеон... Узнав о том, что мы здесь устроили, вряд ли станет так долго засиживаться в Москве, если сумеет её занять, конечно - получив информацию о перерезанных тылах, поспешит, скорее всего, обратно пораньше.
Что уже не критично - битва под стенами столицы если и произойдёт, то позже на три-четыре недели, так что возвращаться к границе французам предстоит практически по той же погоде, что и было. И по той же бескормице. Что важнее.
Только теперь выжирать те крохи припасов, что были заготовлены в Смоленске, будут три корпуса вместо одного. Так что даже Старая Гвардия найдёт в городе хрен в тряпке вместо довольствия.
И это только в том случае, если мы её из под стен Москвы живыми и невредимыми отпустим.
А нашим партизанским формированиям пока, достаточно встать поперёк немногих проезжих дорог и спокойно 'повыесть' гарнизоны, оставленные на данной линии.
Связаться с адмиралом Чичаговым, и ждать от него подкреплений.
Приблизиться к Смоленску, и висеть 'домкратовым мечом' [12] на всём западном направлении от города.
А там уж, ваше корсиканское величество, пусть французские солдаты друг друга жрут...
12
Это словосочетание использовал старшина, когда я служил срочную.
Осень в этом году наглядно показала, что будет она скорой и быстротечной, что уступит место зиме значительно раньше обычного срока: 'в багрец и золото одетые леса', и забагровели-зазолотились вовсю до начала октября. Лист потёк в его самом начале...
Чем дольше промедлит Наполеон - тем лучше, но даже если он уже тронулся в обратный путь, принципиально это ничего не изменит.
Теперь 'загрохочут' 'батареи' наших полевых кухонь: солдаты русской армии будут каждый день получать как минимум горячую кашу, горячий чай или его горячее подобие. И квашенную капусту.
А вам, глубоко неуважаемые просвещённые европейцы - хрен. В самом плохом смысле этого слова. В хорошем смысле, как источник витамина 'Ц' - нашим. О чём мы с Бородкиным позаботились ещё год назад.
Французы почти два века скулили, что победил их 'Генерал Мороз'. Фигушки - мороз, голод и болезни не в меньшей степени косили ряды и русских солдат. Кутузов довёл тогда из Тарутино до Березины менее половины штыков и сабель, причём боевые потери составили всего лишь около двадцати процентов общей убыли.
Теперь будет иначе, именно на это сделана моя главная ставка, на сохранение армии от болезней, а не на динамит, бездымный порох, мины, атаки переправ и, даже, не на штуцерные пули. Сберечь побольше своих, значит уничтожить больше врагов. Уничтожить больше врагов - сберечь ещё больше своих... И так далее - классический случай обратной связи на войне.
Хотя, конечно, отказываться от активных действий, с использованием всех перечисленных выше новшеств, я не собирался
Да и начальство, кажется, тоже это поняло:
– Прибыл в ваше распоряжение, Вадим Фёдорович!
– зашёл ко мне хорунжий Самойлов.
– С полутора десятками казачков.
– Рад видеть тебя, Лукич, - встал я навстречу казаку и протянул руку.
– Полковник не возражал?
– А чего ж ему возражать?
– Приказ командующего выделить полтора десятка охотников пришёл, так что даже облегчение Марк Иванович имел, когда я со своими вызвался.
И на том спасибо - лишнего недоброжелателя не нажил.
– Помнишь наш прежний разговор?
– А то как же!
– засмеялся хорунжий.
– Золото не хватать, голых девок не лапать - ждать французов в оранжевых мундирах...
– Где-то так, - кивнул я.
– А вот завтра мы, с твоими донцами выдвигаемся...
'... очей очарованье...', ему, понимаешь! Хорошо было НАШЕМУ ВСЕМУ, развалившись в кресле, прихлёбывая, как минимум, чаёк, рассуждать про 'пышное природы увяданье'...
Позднюю осень значительно точнее охарактеризовала моя Ленка: НИ визжат, а РО - 'щегол'. (Нивы сжаты, рощи голы', если кто сразу не понял. Была у нас с ней такая манера - прикалываться над классикой экспромтом).
А в переводе на нашу нынешнюю ситуёвину, погода была самой что ни на есть октябрьской, то есть гнусь, мразь, вода внизу и сверху, холодный ветер и свинцовое небо.
Хотя, кому я жалуюсь? Сам ведь предложил на пути отступления ворога нашего установить в оставшихся целыми, но брошенными, крестьянских домах 'зажигалки'...
Только практика показала, что я ещё больший дурак, чем моё начальство: целых, отдельно стоящих домов, имелось практически хрен да ни хрена. И ни один из них не пустовал. И нужно было быть дипломированным идиотом, чтобы пытаться штурмовать какой-то из них силами моего отряда.