Шпага императора
Шрифт:
– Казаки прибудут к вам сегодня к вечеру...
– Тук, тук, тук, - прервал Витгенштейна стук в дверь.
– Войдите!
– К вам ротмистр Колбухов, ваше сиятельство, - нарисовался адъютант.
– Весьма срочно.
– Пусть заходит.
В помещение немедленно заскочил один из подчинённых Якова Петровича Кульнева:
– Ваше сиятельство, в двадцати верстах обнаружено движение значительных сил французов. В нашу сторону. Не менее дивизии, а возможно и больше...
Кажется, моя разведывательная операция накрылась медным тазиком. О чём сожалеть, кстати, не собираюсь - вот теперь натурально начнётся понятная и уже достаточно привычная работа. Оборонительные заграждения и прочие гадости для наших гостей, что хуже татарина - это завсегда. С нашим удовольствием.
– Господин ротмистр, - вникнув в ситуацию, граф пошёл сыпать распоряжениями, - сейчас вы отправитесь к генералу Кульневу, и передадите мой приказ отправить четыре эскадрона на более подробную рекогносцировку. Направления я укажу чуть позже. Сами, немедленно после этого, поскачете в Остров с приказом генералу Штейнгелю немедленно форсированным маршем выступать к нам. Если Фаддей Фёдорович ещё не готов двигаться всеми силами, то пусть отправит вперёд хотя бы своих драгун. Впрочем, это будет в письме, которое вы отвезёте.
– Вы, господин капитан... То есть майор, прошу прощения, - обернулся генерал в мою сторону, - немедленно начинайте готовить заряды для минирования позиций. Место их установки будет вам указано, когда появятся более полные сведения о противнике. То же попрошу передать вас капитану Геруа. Ступайте.
Ну что же, ситуация по сравнению с тем, что случилось в моей реальности меняется всё более кардинально. Если Финляндский корпус подоспеет вовремя, то появляется реальный шанс намять холку нашим французским 'друзьям' и выйти на коммуникации Наполеона. А, учитывая, что Бородинское сражение или его аналог, с высокой степенью вероятности, пройдёт по значительно более благоприятному для нас сценарию, то...
Зараза! Что же я натворил!
КУТУЗОВ МОЖЕТ И НЕ СДАТЬ МОСКВУ!!!
Что в этом случае будет хуже: продолжение 'мясорубки', которая истощит нашу регулярную армию или отступление корсиканца? А ведь отступая ранней осенью, а не в ноябре, он 'впитает' на обратном пути значительно больше сил, а к нашим подойдёт существенно меньше подкреплений, чем в Тарутинский лагерь. И не присоединится Тормасов со своей армией.
И кавалерия Мюрата понесёт совсем не такие потери, как в реале.
Да мало ли какие варианты придут в его голову? Бонапарта можно ненавидеть, но в недюжинном военном таланте ему не откажешь.
В моём мире судьбу Великой Армии и всей кампании решило именно 'сидение' в Москве, решение Михаила Илларионовича её сдать оказалось стратегической жемчужиной, и, если на этот раз будет принято иное решение...
Страшно даже представить, как это скажется на течении истории.
Сколько там моё вмешательство смогло лишних вражеских солдат уничтожить? Тысячу? Две?
Сколько наших дополнительно сберегло?
Некритично. Полевые кухни и санитарно - медицинские нововведения начнут по настоящему 'стрелять' когда похолодает, пока это лишь незначительно сокращает небоевые потери.
Правда неизвестно чего добился своим прогрессорством на ниве плаща и кинжала Серёга Горский...
Закончить мысли на эту тему не успел, ибо прибыл 'домой'. И встретил меня на въезде стоящий в карауле Юринок.
Ай да Гаврилыч! Вместо злостного нарушителя формы одежды я увидел 'стойкого оловянного солдатика'. Реально: стоит как памятник самому себе, такое впечатление, что под мундиром у него корсет затянутый до самой последней возможности.
Я даже фантазировать не стал на тему, какие слова и прочие методы убеждения использовал мой унтер, но результат имелся впечатляющий.
– Как дела?
– Никаких происшествий, ваше высокоблагородие! Все находятся в расположении, ваше высокоблагородие!
Ого! А он-то откуда знает?
– Сколько ещё в карауле стоять?
– До ужина, ваше высокоблагородие!
Суров Гаврилыч! Ладно, не буду вмешиваться в воспитательный процесс...
Когда увидел Тихона, всё стало более-менее ясно: мой верный 'Планше' держал в руках эполеты с бахромой.
– Приезжал ординарец от графа Сиверса, его сиятельство передают поздравление с производством и вот новые эполеты прислали. Позвольте мундир, Вадим Фёдорович, мигом их заместо старых прилажу!
– Спасибо, Тихон! Но, может позволишь сначала с лошади сойти?
– Да уж конечно, а я, как только Афинушку расседлаю - сразу обнову к мундиру и прилажу, не извольте беспокоиться, на четверть часа делов.
– Граф Сиверс письма не передавал?
– спросил я, спустившись с седла.
– Никак нет, на словах передали.
– И ладно. Пришли ко мне, как с Афиной закончишь, Кречетова.
– Не извольте беспокоиться, ваше высокоблагородие, сей минут будет у вас.