Шпион номер раз
Шрифт:
Что ж, сколько людей — столько и мнений. Следующая история, о которой пойдет речь в этой главе, лишь добавит аргументов откровенным противникам Иванова. Он снова будет заниматься «не своим делом» и доведет его до конца.
Иванов получит от сэра Колина Кута, редактора «Дейли телеграф» еще один подарок. Как он узнает позже, эта услуга сэра Колина будет высоко оценена советским правительством. Но награду за нее получит, естественно, не редактор «Дейли телеграф» и даже не Евгений Иванов, а высшее руководство ГРУ.
Эта услуга, собственно, заключалась всего лишь в краткой информации,
В тот день Евгений Иванов и Колин Кут сидели в «Гаррик клубе», куда советский военный дипломат был приглашен на партию в бридж. После игры за чашкой кофе сэр Колин философствовал об английской системе власти.
— Имейте в виду, Юджин, — говорил он, — у нас, британцев, самая скрытая система правления в мире.
— Чего же в ней скрытого?
— Вы знаете, зачем мы, скажем, изобрели «Гаррик клуб»? — продолжал сэр Колин.
— Зачем?
— Мы, британцы, изобрели систему джентльменских клубов для внедрения в стране потайного механизма власти.
— Ну, это уж слишком, — не поверил Иванов.
— Вот уж ничуть, — тут же парировал сэр Колин. — Слушайте, и вам все станет ясно. К примеру, кто-то подходит ко мне в клубе и говорит: «Как насчет назначения председателем такого-то?» А я отвечаю: «М-м-м, пожалуй. Почему бы нет». «Спасибо, дружище, — кивнет он на прощание и добавит: — Это все, что я хотел узнать».
Иванов рассмеялся.
— Теперь понятно? — спросил сэр Колин и назидательно добавил: — Вряд ли можно придумать более благовидное прикрытие для отсеивания элиты общества, чем лондонские клубы, каждый из которых вправе сам определять условия для членства в нем. Впрочем, вы, коммунисты, конечно, против любой элиты.
Разговор за чашкой кофе в «Гаррике» постепенно переключился на дела газетные.
— Мне тут недавно пожаловался управляющий Английским банком, — заметил Кут. — Говорит: «Не думайте, сэр Колин, что я беру на себя смелость указывать вам, что публиковать в вашей газете или каким должен быть тон ваших комментариев, но легкомысленная сенсационность, с которой пресса расписывает очередной приступ валютной лихорадки, наносит немалый урон финансовым интересам Великобритании». Представляете, Юджин, до чего дело дошло, если английские банкиры жалуются на свободу прессы?
Собеседники согласились, что британская экономика пребывает в плачевном состоянии. Сэр Колин начал говорить об очередных неприятностях в английском казначействе. Иванов же делал вид, что с интересом слушает. Хотя это была не совсем его тема.
Оказалось, что шеф «Дейли телеграф», помимо чисто редакторских хлопот, не чурался и забот большого бизнеса. Общался с деловыми людьми, играл на бирже, сначала на понижение — и тогда скупал акции, затем на повышение — и тогда с доходом продавал их. Словом, Кут щедро делился с Евгением Михайловичем секретами того, как можно разбогатеть при капитализме.
Иванова же все эти предпринимательские хитрости сэра Колина не очень волновали, но он его не прерывал, терпеливо ожидая конца откровений, чтобы немного погодя выбрать удобную минуту
Иванов наконец-таки дождался этой минуты после следующей фразы сэра Колина:
— Дела плохи, Юджин. Это я знаю точно. Дней через пять, максимум через неделю, казначейству придется существенно изменить курс фунта к доллару. Речь идет о девальвации до максимально допустимой планки, друг мой.
Услышав это, у советского разведчика сразу же пропал интерес к политике — он озаботился экономикой. Он задал несколько наводящих вопросов, чтобы уточнить, насколько изменится курс английского фунта стерлингов к американскому доллару и когда именно. Сэр Колин был только рад случаю продемонстрировать свое понимание капитализма в условиях кризиса перед советским дипломатом.
Вернувшись после обеда в свой рабочий кабинет на Кенсингтон Пэлас Гарденс, 16, Иванов составил донесение в Центр, которое тут же отнес резиденту ГРУ. Тот велел зашифровать эту информацию и срочно передать ее по назначению. Генерал Павлов сумел правильно оценить важность «непрофильной» информации, полученной помощником военно-морского атташе.
Иванов, впрочем, тогда не придал этой шифровке большого значения. Финансовая обстановка в Великобритании военного разведчика мало интересовала. Только по возвращении в Москву он узнал, что Генштаб получил благодарность от правительства за его информацию из Лондона. Эта благодарность последовала от Анастаса Ивановича Микояна, в ту пору работавшего заместителем председателя Совета министров СССР и курировавшего вопросы внешнеэкономических связей.
Узнал об этом Иванов случайно. Если бы не откровенность маршала Бирюзова, возглавлявшего тогда Генеральный штаб Советской Армии, Евгений Михайлович так и остался бы в неведении об этой благодарности Микояна, равно как и о том, что ей предшествовало.
Летом 1964 года маршал вызвал Иванова к себе. Вопрос стоял о продолжении карьеры военного разведчика после возвращения из Лондона. Бирюзову был по душе этот офицер ГРУ. А Иванову нравился маршал, человек деловой, принципиальный и честный. В годы войны Бирюзов прославил себя как выдающийся военачальник, возглавляя поочередно штабы 3-го и 4-го Украинских фронтов. После Великой Отечественной он трудился на постах командующего Прибалтийским военным округом, Центральной группой советских войск в Австрии, сил ПВО страны, а с 1963 года — на посту начальника Генерального штаба.
Маршал, очевидно, хотел поддержать Евгения Михайловича и по-дружески сказал:
— Не грусти, кавторанг. Все будет хорошо. Пойдешь пока в Академию Генштаба. Подучишься там года три-четыре всяким штабным премудростям. Тем временем в твоем управлении пыль осядет. Ну, а дальше видно будет.
— Есть оформляться в Академию Генштаба, — отчеканил Иванов.
— Ну-ка, подойди сюда, — сказал затем Сергей Семенович и вынул из лежавшей на краю стола папки письмо с грифом «совершенно секретно» и плашкой Совета министров СССР. — Читай. Наверное, не знаешь, какой подарок ты своей информацией Микояну преподнес два года назад. Как никак дело-то миллионами пахло.