Шпион судьбу не выбирает
Шрифт:
Рассказывая о себе, Мальвина заметила, что собеседника мало интересует ее история и подробности бытия в совке. По специфическим вопросам, на которые ей волей-неволей пришлось отвечать, Мальвина поняла, что итальянец пытается вникнуть в особенности ее психологии.
— И на что ты сейчас существуешь? — спросил Винсент, когда Мальвина закончила свое повествование.
— На заранее сэкономленные средства! — с вызовом ответила девушка, уже полностью взяв себя в руки.
— Да-да, конечно! — обрадовался услышанной фразе итальянец. — Где-то я уже это слышал… А, вспомнил! Недавно господин Брежнев, ваш генеральный секретарь, обогатил международный политический лексикон, заявив: «Экономика должна быть экономной». На Западе это восприняли так: шоколад должен быть шоколадным, а творог — творожным! И все-таки, Мальвина, как долго ты сможешь прожить в Париже «на заранее сэкономленные средства»?
— Не знаю! — едва не крикнула Мальвина.
— Хорошо! — с расстановкой произнес итальянец, откладывая в сторону салфетку. — Вот моя визитная карточка. Если ничего подходящего для себя не найдешь — позвони!
Поднимаясь из-за стола, добавил:
— Ужин мною оплачен, можешь посидеть здесь в свое удовольствие… Претензий к тебе со стороны администрации не будет, хотя она и не приветствует присутствия в зале одиноких красивых женщин. Традиция, знаешь ли… Боюсь, что мне пора идти… Извини — дела!
Оставшись в одиночестве, Мальвина попыталась проанализировать события последних шести часов. Из этого мало что получалось, потому что ей постоянно мешал стоявший перед глазами образ Винсента.
«Ага, — решила Мальвина, — вот с него и надо начать!» Интуитивно она ощущала, что их первая встреча в ресторане «У Леона» была неслучайной.
«Хорошо, но зачем ему нужно было тащить меня в этот Клуб эротоманов? Ну и посидели бы в ресторане до ночи, а там, смотришь, и предались любви! Так нет же, итальянцу надо было обязательно затащить меня в вертеп… Зачем? Может быть, он таким образом хотел меня проверить? Проверить что? Насколько я развращена? Может быть, он — сутенер? Нет-нет, на сутенера он не похож. Сутенера интересовала бы, прежде всего, моя история, а дель Веккьи был к ней показательно равнодушен, и интересовали его не мои перипетии, а мой образ мышления, способность логически мыслить, наконец, мое мировоззрение… Он будто прощупывал меня… А глаза?! Да это же не глаза — рентген! Кто же он на самом деле, этот загадочный боец эротического фронта по имени Винсент дель Веккьи? Безусловно, он — умный, изворотливый и очень самоуверенный человек, хотя и не лишенный сентиментальности. Влиять на него — дело безнадежное. Есть большая вероятность, что он не считается с чужим мнением. В своих суждениях логичен и категоричен. Умеет достигать поставленной цели, очень рационален, но не чурается излишеств и приветствует получение удовольствий. Большой артист по жизни. На человека, в котором заинтересован, умеет произвести нужное впечатление. И хотя, судя по всему, он — человек страстный, однако при необходимости способен сдерживать свои эмоции и даже осторожничать. Похоже, он привык командовать, но отнюдь не подчиняться!»
Мальвина достала из сумочки врученную итальянцем визитную карточку. Повертела в руках. Поднесла к носу.
«Что ж, туалетная вода вполне приличная и соответствует его внешнему облику коммерсанта… Но! Что-то подсказывает мне, что он такой же коммерсант, как я нобелевский лауреат! А что если схитрить и не позвонить ему? Найдет он меня сам? Если найдет — все точки над «i» сразу будут расставлены и станет ясно, почему он мною так заинтересовался… Вот тогда и поговорим начистоту, глаза в глаза… Но вопросы буду задавать Я, господин дель Веккьи, или как там вас в действительности зовут?!»
Но жизнь, как это часто и бывает, распорядилась по-своему…
Глава вторая
Конец парижских каникул
Впервые Мальвина ощутила, что парижские каникулы, наполненные иллюзорной роскошью и беспечностью, подошли к концу, когда однажды, рассматривая витрины, она двигалась к магазину La Chope de Vosques. Через аркаду с улицы Сен-Антуан, ее догнали два патлатых парня на мотороллере.
Проход был узкий, и Мальвине невольно пришлось прижаться к стене, чтобы не быть раздавленной лихими наездниками. Сидевший сзади парень «а ля Ален Делон» крепко схватил ремень ее сумки, после чего мотороллер рванул, вздыбив всех загнанных в свои цилиндры лошадей. Падая, незадачливая путешественница увидела приближающуюся к ее лицу брусчатку мостовой, ее руки инстинктивно разжались, чтобы встретить каменное покрытие, а сумка скрылась за ближайшим углом со скоростью ветра…
Слава Богу, у Мальвины хватило здравого смысла, потеряв равновесие, не удерживать сумку. В противном случае, через десяток метров езды на животе со скоростью не менее сорока километров в час ей все равно пришлось бы расстаться со своей ношей. Но с какими последствиями! Душевная травма была бы, наверняка дополнена еще и физическими увечьями, и кто знает, не пришлось бы их купировать в хирургическом отделении какой-либо больницы?! А это уже не только потеря сумки, но и оплата непредвиденной медицинской помощи!
«Поделом тебе, раззява! — выругала она себя. — Тоже мне, варежку разинула! Или тебя не предупреждали, что, услышав сзади рокот мотора, надо посторониться, а сумку прижать к груди?!»
На удачу в сумочке было немного денег — большие суммы Мальвина опасалась иметь при себе, пряча сбережения в электрической розетке своей комнаты в пансионате — уроки брата Кости, великого конспиратора.
Начиная с инцидента на улице Сен-Антуан с Мальвиной едва ни ежедневно стали происходить прямо-таки паранормальные явления.
…Был дождливый день, и она вышла из дому в брючном костюме, имея при себе не наплечную, а ручную сумочку, в которой могли поместиться только билеты на метро. Деньги и заграничный паспорт она рассовала по внутренним карманам пиджака.
Сев на станции Сен-Сюльпи в последний вагон, она заметила, что сразу вслед за ней вошли двое коротко стриженных черноголовых юношей в пальто до пят. Они вдруг оказались впереди нее, заблокировав выход. Ну не толкать же их в спины — галантность в Париже превыше всего! Какую-то долю секунды ребята посуетились рядом и выскочили прямо перед закрывающейся дверью.
«Идиоты! — подумала тогда Мальвина. — Не могли раньше определить, куда им ехать!»
— Мадемуазель, — неожиданно обратился к ней рядом стоявший пожилой симпатяга с бородкой, — проверьте, все ли у вас на месте во внутренних карманах. Это — профессиональные карманники, поверьте моему опыту. Кроме них на этой линии работает еще молодая крашенная блондинка с бюстом шестого размера. Знайте, если она подойдет к вам и с обворожительной улыбкой начнет нести всякую чепуху и тереться о вас грудью — держитесь за кошелек! Да и вообще помните: никто не сможет украсть у вас деньги, пока вы о них думаете. Вору очень важно отвлечь внимание намеченной им жертвы хотя бы на пару секунд. Имейте в виду, если в кафе ваш сосед пролил на вашу юбку кетчуп, то сделал он это скорее всего не по неосторожности, а намеренно. Он начнет извиняться и порываться почистить вашу одежду. Заодно перед ним открывается масса возможностей «почистить» карманы вашего пиджака или даже вашу сумочку! — разъяснил бородач с видом знатока.
Мальвина тут же ощупала туго набитые внутренние карманы пиджака. Так и есть! Бумажник, лежавший в левом кармане, исчез, но паспорт в правом, слава Богу, остался нетронутым. И на том спасибо!
Со временем Мальвина убедилась в правоте наставлений бескорыстного оракула из метрополитена, как и в том, что все приемы карманников предусмотреть невозможно — настолько они искусны и изобретательны в своем ремесле.
В следующий раз к ней на Плас де ла Конкорд приблизился импозантный седовласый старец и попросил разменять мелочью сто франков. Ну, кто же откажет нищенствующему французскому аристократу? Мальвина с готовность распахнула сумочку, но в самый последний момент, боковым зрением, заметила стартующий в ее направлении мотороллер с двумя седоками… Заторможенные клетки мозга сработали, и она с яростью ударила кошельком по вальяжной физиономии подставного великосветского хлыща — хватит, сегодня я не подаю!