Шпион судьбу не выбирает
Шрифт:
Сначала все эти внешне безобидные, и даже в чем-то элегантные попытки лишить ее накоплений, казались Мальвине простым совпадением. Подумаешь, отрыжка со дна Парижа, разве не может быть такого в Москве?! Но в тот момент, когда ее ограбили на довольно крупную сумму, ей показалось, что поблизости мелькнуло лицо Винсента. Мальвина призадумалась — совпадение ли все происходящее? Какую роль во всем этом играет итальянец, если, конечно, она не обозналась и это был именно он? Тот ли он, за кого себя выдает? Уж не содержатель ли он какого-нибудь воровского притона? А что! Ведь читала же она в советской прессе, что существуют в Италии, в
«Надо немедленно позвонить ему, вдруг да этот номер на визитке — «липа» и никакого Винсента дель Веккьи, итальянца княжеских кровей, в природе не существует?!»
Милый голос секретарши ответил, что господин дель Веккьи находится в Милане и прибудет в Париж через неделю.
«Значит, я действительно обозналась… Там был не Винсент — он в Милане… Что ж, надо обязательно повидаться с ним, когда он вернется…»
Это несколько успокоило Мальвину, но, как оказалось, только до следующего инцидента.
…В конце месяца хозяйка пансионата, где проживала Мальвина, сославшись на недомогание, попросила ее оплатить счета в банке. Не только ее личные счета, но и задолженность других жильцов. Почему бы не уважить хозяйку? Душа Мальвины, воспитанная в духе «совкового» коллективизма, требовала исполнения какого-нибудь акта альтруизма — она согласилась. В итоге угодливость обернулась невосполнимыми финансовыми потерями…
Наученная горьким опытом транспортировки денег в наплечной сумке Мальвина облачилась в свой строгий темно-серый в полоску брючный костюм и, набив внутренние карманы пиджака купюрами и квитанциями, отправилась по указанному адресу. Не успела она пройти и десятка шагов, как откуда-то сверху на нее упало сырое яйцо. Чертовщина, да и только — испортить выходной костюм! В одно мгновение, сбросив с себя пиджак, чтобы очистить его от не успевшего засохнуть желтка, Мальвина услышала ставший таким знакомым рокот мотороллера. В следующее мгновение пиджак со всеми деньгами и квитанциями отбыл в неизвестном направлении…
Хочешь, не хочешь, пришлось забираться в розетку. Денег там оказалось меньше, чем она предполагала, она выгребла все, оставив пятьсот франков для оплаты пансиона, и решила прогуляться.
Чтобы хоть как-то компенсировать моральные издержки от свалившихся на нее атак уличных грабителей, Мальвина прибегла к испытанному способу обрести душевное равновесие — отправилась побродить по ближайшему супермаркету. Созерцание красивых вещей, призывно разложенных на полках, было для нее своеобразным сеансом аутогипноза.
«Съесть ничего не съем, потому что у меня временная диета — безденежье, — но хоть вдоволь изучу меню!»
Долго не раздумывая, она отправилась в «Галерею Лафайет». Выбор товаров там очень приличный, а цены ниже, чем в других супермаркетах. Вдруг да что-нибудь приглянется! Надо же себя порадовать хоть какой-то безделушкой после всех этих передряг! Кроме того, импозантное окружение и безукоризненный сервис должны были пролиться бальзамом на ее израненную душу…
Два часа Мальвина бродила по магазину, поднималась на самый верхний этаж и вновь спускалась на первый, но так ничего и не подобрала для души. Впрочем, для души-то было много чего, но вот для кармана… Наконец забрела в секцию французской косметики и парфюмерии. Царство ароматов! Море дурманящих благовоний! Остановилась было на «Талисмане» от Баленсиага, но, подержав коробок в руках, вновь поставила его на полку — дорого!
Понюхала мужской одеколон «Жюль» — почему бы не сделать подарок брату? Тем более что лучшие парфюмеры Кристиана Диора разрабатывали его восемь лет! Подержала в руках коробку. Приценилась. 280 франков — с ума сойти! Нет-нет, прочь отсюда! Поспешно сунула упаковку на полку и решительным шагом направилась к выходу. Проходя под металлической аркой контроля на выходе из супермаркета, услышала зуммер тревоги и в тот же миг была схвачена за руку охранником.
— Прошу прощения, мадемуазель, но вы забыли расплатиться!
— Как? Я ничего не выбрала, мне не за что платить!
— Прошу прощения, мадемуазель, датчик сработал на вашу сумку… Попрошу показать ее содержимое!
— Но я ничего не брала…
— И тем не менее мадемуазель…
Без тени сомнения, полагая, что у контрольной арки произошел сбой, Мальвина с готовностью рванула молнию сумки. О, ужас! На самом видном месте сверху лежали упаковки «Талисмана» и «Жюля»…
Откуда-то появившийся еще один охранник выдернул из-за спины наручники и, невзирая на протесты Мальвины, защелкнул «браслеты» на ее запястьях.
Глава третья
Из супермаркета — в спецслужбу
Полицейский фургон, куда погрузили «воровку», мчался, не соблюдая никаких правил. Все это время сидевший напротив Мальвины ажан держал ее руку в своей, как если бы проверял пульс.
— Вы — врач?
— Нет, мадемуазель, но так положено по инструкции. А вдруг вам станет плохо…
— Куда уж хуже! — в ярости бросила в лицо полицейскому Мальвина. — Негодяи! Подложили мне в сумку флаконы, а теперь… Куда, кстати, вы меня везете?
— В управление полиции…
Машина миновала Русский мост, подарок Александра III парижанам, пронеслась мимо выставочного зала д’Орсе и остановилась у мрачного здания на набережной Орфевр. Из романов Жоржа Сименона Мальвина знала, что там находится Управление полиции.
«Да, встретился бы мне сейчас комиссар Мегре — не было бы никаких проблем… Жаль, что он лишь плод воображения великого писателя, а в действительности… А в действительности на моих запястьях наручники и эти лицемерки-продавщицы, и дубиноголовые охранники из «Лафайет»! Стоп! А может, продавщицы из «Лафайет» сами похищают духи, а потом, чтобы покрыть недостачу, перекладывают вину на таких вот растяп, как я? Как знать… И надо же, как ловко они меня загнали в клетку, в полицейский фургон, даже опомниться не успела! И главное — никакие объяснения, никакие доводы не действуют… Украла, и все тут! А как быстро полицейская машина появилась! Будто за углом меня дожидалась. Ну, ничего! Сейчас я им задам!»
Все, однако, произошло не так, как предполагала Мальвина. Ее провели в комнату для допросов и усадили лицом к окну, выходящему на набережную Сены. Перед окном стоял стол, за которым сидел следователь. Лица его Мальвина видеть не могла, так как прямо в глаза ей бил нестерпимо яркий солнечный свет.
В считанные секунды у нее сняли отпечатки пальцев и сличили с теми, что были оставлены ею на двух злосчастных упаковках «Талисмана» и «Жюля». Полное совпадение. Впрочем, иначе и быть не могло.