Шрам на сердце
Шрифт:
— Вам лучше выпить воды.
…Дошли они вскоре. Остановились возле одинокого дома и молча стали на него смотреть.
— Пришли?
— Да…
— Выглядит намного моложе!
— Мы можем подняться внутрь?
— Советую оглядеть всё…
Несколько пожилых историков молча кивнули друг другу. После отворили запор, запах пыли и сырость тут же смешались с ветром. И ветер стал холодным и прелым.
— Как будто жили тут ещё вчера люди… — Карина пододвинула ногой какой-то небольшой предмет, а после подняла его. — Поглядите…
— В этом доме нет ничего необычного. Первая группа
— Мы пришли, что бы проверить их. Так давайте…
— Этот дом сохранился почти полностью! Уникальное явление. Время обошло мимо… — Карин вспоминала эти слова и невольно удивлялась. Действительно, дом был очень хорош. Она провела дрожащей рукой по камню, на пальцах осталась пыль. После поднялась наверх и стояла там, немного высунувшись из окна, ощущая земную тягу. Сила обладала огромной притягательностью, и заставляла трепетать сердце.
— Датируется примерно 14-15 столетием…
— В самый раз! — скрыла свой смешок девушка, воображаемый мир дополнился ещё одним пазлом. И так она увидела дом, небольшой и каменный, с наглухо забитыми окнами… дом Альбина и вампира Виллема, что прежде оставался туманным.
***
…Они сидели рядом друг с другом. Напротив — дом. Виллем смотрел в синее небо.
— Снова молчишь. — было то ли вопросом, то ли утверждением.
— Слишком чист воздух и тишина очень чуткая. Не хочется рушить момент…
Погода действительно стояла очень хорошая. Поздняя осень. В меру холодно. На листве иней. В воздухе тишина.
— Ты любишь такое время?
— Да…
Альбину показалось, что за этой любовью так же должно что-то скрываться. Например, ещё один случай или человек, а может, и что-то ещё.
— Почему?
Вампир пожал плечами и ответил ему уклончиво.
— Разве оно не волшебно? — он обернулся, а впрочем, был как всегда прав; окинул взглядом маленький дом. И спросил: Почему ты живешь один? Дом довольно большой. Где же семья, родители?
— Отказались они. Не нужен такой, как я. Никому не нужен! — больное место мальчика снова запылало огнём.
— Мне тоже интересное твое прошлое. Раз уж свела судьба…
— Я незаконно рожденный. Понимаешь? Родителям не нужен. Как будто я не такой, как все!..
— Смешная причина.
— Несправедливая.
— Но ничего уже не поделать. Как же ты выжил?
— Родители отдали в рабство.
— Прямо так, с рождения?
— Сперва были няни… А после, да, служил на одного барина. Мыл ему полы, подносил еду, убирался…
— Трудяга… — прошептал вампир. — А потом как?
— В университет попал.
— Ты?!
— Так сын барина туда собирался. Он ленивым был, а я соображал хорошо. Это сын настоял, после все мои задачки себе присваивал. Так получается, что я за него учился, под его именем.
— А сам?
— Себе писал тоже самое. Люди думали, списывал у сынка…
На какое-то время оба говорящих смолкли.
— Нелегко… А потом?
— Жена барина узнала, что я такой дурной, а в будущем просвещенным человеком стану, наорала на мужа, заставила поговорить с учителем. На следующий день мне приписали страшные постыдные деяния, за которые с шумом отчислили… Да… Так всё случилось. Быстро… Потом решил по белу свету пойти — сбежал от барина, нашёл отца,
— И как ты?
— Так и живу — сам. Жизнь заставила рано стать взрослым…
***
Гроб был узорчатым, из чёрного дорого дерева. Сложно сказать, кто покоился в нём — прах уже превратился в землю. Мягкая подстилка из корней создавала собой рыхлую перину, а ещё там было удивительно тихо. Время точно останавливалось. Всё замирало. Мир переставал существовать. А вместе с миром и все те мелочи, что его составляли.
Например, шрам. Мужчина не замечал его, не чувствовал рубца на коже. Так как в течение последних десяти лет никто не говорил о нём… Никто не замечал, не придавал этому значения, да и сам Виллем уже свыкся с ним, породнился и позабыл, каким был до этого.
Перед глазами мелькали образы ушедших лет. Те самые рыцарские турниры, боя, королевские встречи… Всё прошло. Умерли все знакомые люди. Остался только он, бессмертный, и новый друг — человек. Он был совсем не похож на предшественников: не носил длинных волос, к которым так привык Виллем и по примеру которых даже не стригся сам; не говорил по-французски, не носил дорогую одежду. Это всё делало Альбина простым и серым, но отчего-то вампира тянуло к этому пареньку.
…Виллем спал в гробу. Это занятие нравилось ему не меньше, чем первая струйка крови, падающая с шеи девушки. Оно расслабляло, и можно было подумать про всё. Да, таким образом я приоткрою вам тайну — вряд ли он спал в человеческом понимании, скорое слушал всё то, что происходило сверху. Как гудел ветер, как гнулась трава, как кто-то шёл мимо него и ни за что на свете не подумал бы приподнять крышку, ведь этот кто-то был человек, и он наивно полагал, что на кладбище нет места жизни… Однако это оказался Альбин.
— Вставай, мнимый мертвец! — заорал он, и птицы разлетелись в стороны.
— Замолчи… — послышался тихий вздох. — Чего орёшь так?
— Здесь мы одни.
— Всё равно не ори так. Дай слово!
Альбин тотчас согласился.
— Даю. Как ты говорил, мне от тебя так же деваться некуда.
— А вот в этом ты не прав… — из-под монолитной плиты, наконец, высунулась чёрная голова. — Тут намного спокойнее, чем у вас. А люди меня найдут, снова придётся бежать. Я, запомни это сразу, у тебя ненадолго остался. Однажды так же исчезну, попрошу не искать. Знаешь, сменил уже много стран и городов…
— Но я…
— С чего ты имеешь право думать, что у вас тут лучше всего?
— Я не говорю. Но у нас хорошо…
— Сам это вижу… Как будто мне просто так хочется всё время прятаться!
Виллем вылез на свет и сел на ту самую крышку.
— Выспался?
— Я и не спал.
— Неужели светло так? — мальчик пытался шутить, но по лицу его было видно, что он очень сильно испуган.
— Нет. Просто думал. Я и тебе бы посоветовал разок так полежать.
– Ага! Сейчас убьёшь меня и… туда? — он показал дрожащей рукой на другой гроб, крест которого уже давно сгнил и скривился. — Сейчас, конечно же!