Шрам на сердце
Шрифт:
— Ты не понял… — вампир покачал головой, промямлил: — Забудь. Я сразу говорил, что мы слишком разные. Разногласия вполне ожидаемы. — после встал и пошёл за школяром. Тот уже направлялся куда-то, по одной лишь ему ведомой тропинке.
— Куда?
— Прочь от этого страха!
— И от меня?
Серые глаза Альбина на миг заблестели.
— Я… Нет, не от тебя… — кажется, тут его застили угрызения совести.
— Бросаешь меня?
— Да нет же!
И дальше они пошли вдвоём. Виллем один раз приобнял мальчишку,
— Чтобы у тебя в селе не подумали ничего лишнего, давай будем притворяться, будто я — твой отец?
Всё было тут же продумано. И так жить стало, действительно, проще. Тем более, что у Альбина с Виллемом возникла какая-то странная связь.
— Сердцем чую, что это ты идёшь! — говорил один и другой. И никогда при этом не ошибался.
Через месяц знакомства им казалось, будто они знают друг друга вечность.
========== Глава 5. То, что останется в памяти ==========
Карина удивилась снова — под стеклом лежала старинная книга. И будь бы она просто старинной, жёлтой и почти рассохшейся, она имела в уголке большую петлю. Рядом с книгой — стена, точнее осколок камня. Книга была прикована цепями!
— И зачем так делать?
Кто-то, стоящий сзади, ухмыльнулся. Карин обозналась. Она подумала, что явственно услышала смех, но, наверное, перепутала звуки.
— Зачем приковывать книги к стене? — спросила она, зная при этом ответ: раньше книги считались ценностью. Чтобы их не украли, их приковывали к стенам. Это было обычно.
— А что, интересно, написано там? — девушка стала разглядывать маленький клочок бумажки, на котором было написано про экспонат.
Стихи известного автора. «Жил там-то, там-то в такие-то времена. Найдена рукопись в глубоком колодце. Каким-то образом листы спаслись от влаги, но буквы стали все кляксами. Далее — имя поэта. Писал о любви, о жизни… Много мрачных тонов…»
— Никогда не слышала такого поэта… — вновь прошептала Карин, озвучив давно забытое имя. Сочетание звуков показалось удивительно знакомым. И шрам вспыхнул едва заметным свечением…
***
Виллем и Альбин ссорились по пустякам и так же быстро мирились. Со стороны они напоминали обычных людей. Точнее отца и сына. По духу вампир оказался очень близким мальчишке. Они читали друг другу стихи. Альбин преуспевал в поэзии.
— В университете научили так?
— Нет. Я сам понял. — говорил и смущался светловолосый.
У него был огромный потенциал.
— И давно пишешь?
— Сколько помню себя.
— С рождения? Только не говори…
— Не скажу так. — заверил мальчишка. — Знаю и сам, что-то были совсем не стихи. — Как начал посещать занятия, как начал мудрёным быть, так и в стихах смысл появился. Откуда же мне с рождения ум иметь?
— Говоришь верно. — вампир потрепал его по волосам, а сам снова стал
Альбин смущался и начинал что-то шептать. Однако он и сам мечтал о том, чтобы стать знаменитым.
— Нет у меня денег, чтобы писать! Сейчас это только богатые могут!
— Почему же? Бумагу я могу достать. Ты попроси, я найду… Мне не сложно.
Примерно на этом месте все разговоры стихали. Мальчишка начинал думать.
— Быстрее ты только! Я ведь и передумать могу. — однако вампир уже всё решил. И теперь он не изменит решения.
***
Они ходили вместе на поле, любовались звёздами и слушали песни трав.
— Мне нравится то, что мы вместе… — как-то начал мальчишка. — Ты тоже рад, да?
Виллем не всегда разделял его воодушевление.
— Ты иногда кажешься мне очень грустным.
— От того лишь, что молча смотрю на Луну?
— И это тоже.
— Не смейся…
Вампир притих, а после начал один довольно странный диалог: он заговорил о смерти.
— Боишься ты?
Бледное лицо Альбина стало ещё белее.
— Я даже не знаю, что сказать тебе… Конечно же. Да! Кто любит?
— Запомни, бояться не стоит. Я по себе говорю. Видел много. Страшнее жить. А смерть, она быстрая… Просто запомни: не бойся!
И это говорил тот, кто прятался от людей в гробу!
— Ты сам-то, как к ней относишься?
Тишина синего вечера стала липкой, замерла и перестала пропускать время.
— Я?.. — он хотел что-то сказать, но передумал. — Не знаю, как-то сказать…
***
На смену грустным речам всегда приходили весёлые. Альбин и Виллем дурачились, точно были одного возраста, а иногда и совсем забывали про то, какая у них разница.
Вот и сегодня, завидев на горизонте Гелену, школяр стал шептать и быстро махать руками.
— Чего тебе? — поинтересовался Виллем. Он уже привык к периодическим всплескам настроения Альбина и тут же понял, что друг его, наверно, влюбился.
— Ты только посмотри, какая она!..
— Обычная девушка…
— Она… Прости, я забыл, что ты не любишь людей!..
— Не не люблю, тут другое дело…
Школяр зажал рот говорящего рукой и больно толкнул в бок.
— Т-с-с! Она может заметить нас!
Со стороны сцена была очень смешной. Небольшой садик. Огромный куст и двое прячущихся в ветвях «кавалеров».
— Вряд ли бы я сам пришёл сюда! — попытался оправдаться Виллем.
— Боюсь, что ты скажешь сейчас… Нет. Не надо. Не делай этого!
В карих глазах промелькнула тоска и обида.
— Уговорил.
И они стали наблюдать дальше. Ничего особенного не увидели. Просто крестьянскую девушку. Она трудилась полдня в саду, пропалывая грядки и копая огород. Её грязное платье, с сотней грязевых клякс и спутанные соломенные волосы.