Шри Ауробиндо. Письма о Йоге - I
Шрифт:
Методы, которые вы описываете в письме, хорошо известны в Джняна-йоге: (1) концентрация внимания на определенном объекте, ведущая к временному прекращению мышления; (2) метод правильного различения или отыскания своего истинного «я», заключающийся в отделении его от ума, жизни и тела и постижении таким образом чистого «Я», пребывающего по ту сторону природы, которое впоследствии может раствориться в безличном и бесконечном «Я» всего сущего. Обычно все заканчивается слиянием души с Атманом или Брахманом, под которыми понимается, как можно предположить, Сверхдуша, ибо Брахман в действительности и является подлинной Сверхдушой. Этот Брахман или Атман вездесущ – все находится в нем, а он – во всем; но он пребывает в каждой вещи не как индивидуальное существо, а как нечто неизменное и везде и во всем одинаковое – подобно Эфиру, пронизывающему собою все. Когда происходит полное слияние со Сверхдушой, уже не остается ни эго, ни осознаваемого «я», ни какой-либо отдельной личности или обособленного субъекта. Все представляется нераздельным и неразличимым Единством, либо свободным от всех феноменальных природных формаций, либо, наоборот, несущим в себе все формации, но оставаясь в то же время не затронутым ими. Это Единство можно пережить тем или иным способом. Существует реализация, в которой все движется в едином высшем «Я», а это «Я» неизменно пребывает во всех существах; но есть и другая, более полная и более глубокая реализация, в которой все сущее не только пребывает в высшем «Я», а это «Я» во всем сущем, но все реально воспринимается как проявление высшего «Я», Брахмана, Божественного. В первом случае можно отвергнуть реальность всех существ как творение Майи, признавая истинным лишь одно высшее «Я», во втором – их уже намного легче воспринять как зримое проявление этого «Я», а не иллюзию. Но можно также воспринимать все существа как души, обладающие собственной реальностью в вечной Природе и зависящие только от Божественного. Таковы типичные
Объяснение, которого вы от меня требуете, предполагает написание целой книги, а не одного письма – особенно если дело касается проблем, о которых люди не имеют ни малейшего представления, поэтому они либо ничего не поймут, либо истолкуют все по-своему. Возможно, в один прекрасный день я напишу что-нибудь о супраментальной трансформации, но сейчас не время рассуждать об этом. Я могу высказать кое-какие соображения по поводу духовной трансформации и, пожалуй, сделаю это в конце письма.
Мне не хотелось бы более обсуждать, что представляет собой реализация М. Как я уже говорил, сравнения здесь бесполезны; каждый путь имеет свою собственную цель, направление и метод, и истина, обретаемая на каждом из них, нисколько не умаляет тех истин, к которым ведут другие пути. Божественное (или, если хотите, высшее «Я») обладает многими аспектами и к Его реализации можно прийти многими путями – заниматься подробным обсуждением различий, преимуществ или недостатков этих путей совершенно бессмысленно и бесполезно.
Термин «трансформация» (как и «сверхразум») я ввел для того, чтобы с его помощью выразить определенные духовные концепции и духовные факты, имеющие непосредственное отношение к интегральной йоге. Люди теперь свободно используют эти термины, но наделяют их совсем не тем смыслом, который я имел в виду. Например, очищение природы под «влиянием» Духа вовсе не является трансформацией в моем понимании; очищение – это только часть психического или духовно-психического изменения, кроме того, это слово обладает множеством значений и ему очень часто придается моральный или этический смысл, который не имеет ничего общего с тем, что я понимаю под «трансформацией». Говоря о духовной трансформации, я имею в виду нечто динамическое (а не просто освобождение и осознание своего высшего «Я», или реализацию Единого, что вполне возможно и без всякого нисхождения). Она представляет собой установление духовного сознания, одновременно в его статическом и динамическом аспектах, в каждой части существа вплоть до подсознания. Такой трансформации нельзя достичь просто благодаря влиянию высшего «Я», которое приносит очищение, озарение разума и сердца и успокоение витала, но оставляет сознание в сущности тем же самым. Духовная трансформация означает низведение Божественного Сознания, как статического, так и динамического, во все части человеческого существа и полную замену существующего сознания Божественным. Именно это Сознание мы обнаруживаем во всей его силе и чистоте, когда поднимаемся над разумом, жизнью и телом. Неоспоримый опыт многих учеников свидетельствует о том, что оно способно нисходить, я же, основываясь на собственном опыте, могу сказать, что только полное нисхождение этого Сознания может полностью устранить покров, отделяющий нас от Божественного, установить в существе постоянное Божественное Присутствие, не допускающее никаких иных влияний, и привести, в конце концов, к всеобъемлющей духовной трансформации. Никакие отвлеченные метафизические или логические рассуждения о том, что Атман «должен» или способен совершить или что ему следует делать, а чего – нет, бесполезны и, в принципе, являются беспредметными. Могу лишь добавить, что, в отличие от нашей йоги, трансформация не является главной целью других путей – их требования сводятся к очищению и изменению природы лишь до такой степени, чтобы можно было достичь освобождения и покинуть жизнь, уйдя в иные сферы существования. Вне всяких сомнений, влияние Атмана может дать такое освобождение – для духовного бегства из жизни нет никакой необходимости добиваться полного нисхождения нового сознания в человеческую природу и установления его в каждой части существа, от самой высокой до самой низкой, чтобы тем самым трансформировать нынешнюю земную жизнь.
Сердце, о котором говорится в Упанишадах, соотносится с физическим сердечным центром; это Хридпадма (hdpadma) последователей Тантры. Если рассматривать сердце как тонкий центр, как чакру, то по форме она напоминает конус, верхушка которого упирается в позвоночник, а расширяющееся основание направлено вперед. На самом деле, не имеет большого значения, в какой именно точке этого пространства человек ощущает свое «сердце», главное – ощущать его и следовать указаниям, поступающим оттуда. Трудно сказать, какой именно реализации достиг М, но то, что он описывает как высшее «Я», – это, несомненно, Пуруша Антаратман, реализация которого в данном случае больше связана с феноменом освобождения (Мукти) и действием в состоянии освобождения, чем с трансформацией природы. Реализация же психического существа приводит к психическому преображению природы, ее очищению и полному обращению к Божественному. После этого или одновременно с этим происходит реализация космического «Я». Древние йоги ограничивались этими двумя реализациями, благодаря которым они достигали Мокши, Нирваны или уходили в некие трансцедентные божественные миры. Йога, которая практикуется здесь, включает в себя как освобождение, так и достижение Трансцендентного, но освобождение или обретение того или иного вида Нирваны (если, конечно, такое случается) рассматривается в ней лишь как первый шаг, а отнюдь не как конечная цель пути и высшие сиддхи. Каким бы способом ни достигался выход в Трансцендентное и каким бы ни был путь к нему, восхождение всегда должно сопровождаться нисхождением силы, света, сознания, которые были обретены, так как именно благодаря их нисхождению осуществляется духовная и супраментальная трансформация земной природы. Но как раз это, похоже, и не укладывается в голове М: он считает Нисхождение излишним и логически невозможным. А его главный аргумент заключается в рассуждении, что «раз Божественное вездесуще, то откуда и куда Оно должно нисходить?» Да, Божественное пребывает повсюду, Оно и внутри всего, и над всем, у него много обителей, им натянуто множество струн, чтобы играть на них своим смычком Силы, неисчислимы уровни его динамического Сознания и каждый из них обладает своим собственным светом и силой. Божественное можно обнаружить не только в сердце, а его осознание не сводится лишь к духовно-психической реализации. Оно пребывает и на уровне Супраментала, выше сердечного центра и центра ментального, и, если посчитает нужным, может низойти оттуда на более низкие планы.
Думаю, что реализации Раматиртхи носили, скорее всего, ментальный характер. Он испытал открытие возвышенного Разума и на этом уровне реализовал космическое «Я», но никаких доказательств трансформации разума и витала мне обнаружить не удалось, кроме того, подобная трансформация не является ни результатом, ни целью Йоги Знания. Когда человек достигает реализации в Йоге Знания, он чувствует, что оказался в чем-то безграничном, безмолвном, невыразимом и универсальном (именно это и называют высшим «Я»), а все вещи и явления этого мира предстают как призрачные формы и имена – реальным остается лишь это «Я» и ничего более. Осознание «себя в других формах» является частью этой реализации или шагом по направлению к ней, но при достижении полной реализации ощущение своего «я» также должно исчезнуть, чтобы осталось только то «Я» или, вернее, только Брахман. Ведь высшее «Я» является лишь субъективным аспектом Брахмана, точно так же, как Ишвара является его объективным аспектом. Таково ведантическое «Знание», а в результате его обретения приходят внутренний покой, безмолвие и освобождение. Что касается активной Пракрити (разума, витала и тела), то Йога Знания не ставит перед собой задачи их трансформации – в этом нет никакого смысла, поскольку считается, что после достижения освобождения нужно просто подождать, пока вся активная Пракрити не исчезнет вместе со смертью тела. Единственное изменение, к которому стремится Йога Знания, это полное устранение чувства эго и осознание того, что единственно существующим является высшее «Я», или Брахман.
Я не читал работ Р и совсем не знаю его самого, поэтому мне трудно судить об уровне его опыта. Те цитаты, которые вы приводите, могут свидетельствовать о том, что он либо обладал простой верой в пантеизм, либо имел переживания пантеистического характера. Несомненно, что эти цитаты совершенно недостаточны для выдвижения и обоснования тезиса о том, что коль скоро Божественное вездесуще и всепроникающе, то все в мире является благом, поскольку все является Божественным. Что же касается самого опыта, то восприятие или осознавание Божественного, присутствующего во всем, очень характерно для ведантической садханы – по сути, обретение такого переживания и является ее целью. У меня самого был такой опыт на разных планах сознания и в самых разнообразных формах, и я встречал немало людей, переживших его самым непосредственным образом – для них присутствие Божественного во всем было не интеллектуальной теорией или идеей, а духовной реальностью, которая была слишком конкретной и ощутимой, чтобы они могли ее отрицать, какой бы парадоксальной она ни казалась с точки зрения обычного интеллекта.
Конечно, это не означает, что все хорошо в этом мире или что, согласно подобной шкале ценностей, бордель ничем не хуже ашрама. Скорее, это говорит о том, что каждая вещь и явление этого мира является составной частью единого проявления и что в глубине сердца проститутки так же, как и в глубине сердца мудреца или святого, пребывает Божественное. Опыт ведантиста свидетельствует еще и о том, что существует Единая Сила, действующая в мире как сила добра и сила зла – но в своей основе это единая Космическая Сила. Она может способствовать процветанию (или упадку) ашрама так же, как и процветанию (или упадку) борделя. Любое деяние в этом мире совершается благодаря использованию силы, но все зависит от природы того, кто ею пользуется – один использует ее в интересах Света, другой – в интересах Тьмы, третий – и того и другого. Думаю, что никакой ведантист (за исключением разве что самых современных) не стал бы утверждать, что все в этом мире хорошо – ортодоксальная Веданта всегда смотрела на мир как на запутанное переплетение нитей добра и зла, как на игру Неведения, а, следовательно, как на игру противоположностей. Христианские миссионеры, я полагаю, считают, что все, творимое Богом, должно, с моральной точки зрения, быть благом, поэтому их повергают в состояние шока даосские жрецы, пытающиеся с помощью своих ритуалов способствовать процветанию публичного дома. Но разве христианские священники перед сражением не призывают Бога помочь в уничтожении как можно большего количества солдат противника, и разве некоторые из них не служили благодарственные молебны (Te Deum) Творцу после победы, одержанной благодаря массовому истреблению мужского населения и ценой голодной смерти женщин и детей? Даос, верящий лишь в безличное Дао, более последователен в своих действиях, и то же самое можно сказать о ведантисте, полагающем, что Всевышний находится за пределами добра и зла, но что исходящая от Него Космическая Сила действует в этом мире через противоположности, то есть через добро и зло, радость и страдание. Эта теория, по крайней мере, основывается на опыте, говорящем о существовании двух реальностей – с одной стороны, Всевышнего, который весь есть Свет, Блаженство и Красота, а с другой – мира, в котором все смешано – свет и тьма, радость и страдание, красота и уродство. С точки зрения ведантиста, происхождение дуальностей связано с Неведением и возникшей благодаря ему разделенности, и пока вы воспринимаете как единственную реальность это Неведение и эту разделенность, вам от них не избавиться. Но возможно, тем не менее, выйти за их пределы, на опыте открыв для себя существование иной реальности и реализовав Божественное, пребывающее во всем и пронизывающее все Собою, а после этого уже вы будете способны осознать Свет, Блаженство и Красоту за каждой вещью и явлением – и, по мнению ведантиста, это единственное, к чему надо стремиться. Вы также начнете осознавать единую Силу и сможете использовать ее или позволите ей использовать вас для умножения Света как в вас, так и в других людях, вместо того чтобы служить удовлетворению вашего эго и действовать в интересах тьмы и невежества.
Что касается дилеммы о том, как вездесущее Божественное допускает зло и жестокость в мире, то неизвестно, как бы ее разрешил Р. Один из ответов может быть таким: человек ощущает Божественное внутри себя благодаря психическому существу, а по самой своей природе психическое существо – это Божественный Свет, Гармония, Любовь, но оно скрыто плотным покровом ментального и витального эго, которое постоянно стремится к отделению и самоутверждению, что и является причиной возникновения борьбы, жестокости и ненависти. Поэтому вполне естественно ощущать добро, как прикосновение Божественного, а в жестокости видеть искажение или извращение, существующие в Природе. Хотя это отнюдь не мешает человеку, реализовавшему Божественное, чувствовать и видеть Его даже за этой обманчивой видимостью. Мне даже известны примеры, когда восприятие Божественного во всем, сопровождавшееся чувством всеохватывающей любви и ощущением бесконечной внутренней гармонии, производило столь сильное воздействие на окружение человека, что все вокруг него неожиданно делались мягкими и добрыми, даже те, кто прежде был крайне груб, жесток и бессердечен. Возможно, в основе утверждения Р о существовании одного лишь добра лежит подобный опыт. Что касается действий Божественного, то опыт ведантиста говорит о том, что позади сложного переплетения добра и зла действует некая Сила, которую он осознает как само Божественное, и благодаря этому он способен, оглядываясь назад, ясно видеть, что каждый его шаг, каждая жизненная удача и неудача служили его внутреннему прогрессу и способствовали росту его духа. Конечно, такое понимание приходит не сразу, а по мере того, как реализация становится все более полной и совершенной. А поначалу в пути ему приходится опираться на свою веру, нередко чувствуя, что она покидает его, и испытывая временами сомнения, состояния отчаяния и безысходности.
Не знаю, можно ли в моих книгах найти объяснение парадоксу, который мир из себя представляет. Вы найдете в них, главным образом, обоснование духовного опыта, лежащего в основании Веданты, поскольку именно через него я сам прошел и, несмотря на то, что сейчас я уже нахожусь на качественно новом уровне, он все же представляется мне наиболее важной и самой основательной подготовкой для постижения того, что лежит за пределами Веданты, хотя не могу утверждать, что все обязательно должны пройти через этот опыт. Но как бы мы ни рассматривали проблему существования зла в этом мире, я думаю, что ведантист прав, утверждая, что для ее решения человеку необходимо признать два следующих факта: во-первых, что в мире преобладают зло и страдания, а во-вторых, что существует иная реальность, которая свободна от них и которую можно осознать. И что окончательное решение может быть найдено только благодаря постоянно растущему духовному опыту – и не важно, придет ли оно через примирение противоположностей или в результате всепобеждающего нисхождения Божественной Силы или будет заключаться в бегстве из космического существования. Если же мы принимаем за аксиому и исходим из постулата, что преобладание зла и страданий в нашей жизни и ее грубая реальность, сами по себе, безоговорочно опровергают существование чего-то иного, лежащего по ту сторону вещей и открытого и познанного мудрецами и мистиками, а иными словами, возможность реализации Божественного, то тогда эта проблема оказывается неразрешимой.