Штамм. Трилогия
Шрифт:
— А чем ты ее кормишь? — спросил Фет.
Гус пожал плечами. Ответ был очевиден.
— Зачем? Зачем ты ее держишь? — заговорил Гудвезер.
Парень посмотрел на него:
— Я думаю, доктор, это не твое собачье дело…
— Ее больше нет. Существо в клетке — вовсе не твоя мать.
— Ты и в самом деле решил, что я этого не знаю?
— В таком случае не имеет смысла держать ее, — сказал Гудвезер. — Ты должен ее отпустить. Сейчас же.
— Я ничего никому не должен. Это мое решение. Моя madre.
— Она больше не мать тебе. Что касается моего сына, то, если я узнаю, что он обращен, я его освобожу.
— Ну, она — не твой сын. И тебя это не касается.
Гус не видел толком глаз собеседника в полумраке подвала. Когда они встречались в прошлый раз, Гус заметил, что Гудвезер сидит на стимуляторах. Добрый доктор сам прописал себе лекарство. И, судя по всему, до сих пор не слез с него.
Мексиканец повернулся к Фету, давая понять, что разговор окончен.
— Как прошли твои каникулы, hombre? [14]
— Забавно. Хорошо отдохнул… Да нет, как оказалось, искал прошлогодний снег, но концовка получилась занятная. Как твои уличные войны?
— Стараюсь доставлять им как можно больше неприятностей. Давлю непрерывно. Ну ты знаешь, программа «Анархия». Агент Саботаж является на службу каждый вечер. На прошлой неделе сожгли четыре вампирских лежбища. За неделю до этого взорвали здание. Никогда не поймешь, что для них больнее. Партизанская война и всевозможные грязные трюки. Борись с властью, [15] manito. [16]
14
Здесь: парень (исп.).
15
«Fight the Power» — название популярной песни хип-хоп-группы «Public Enemy».
16
Братишка (исп.).
— Нам это необходимо. Каждый взрыв или поднимающееся к небесам густое облако дыма должны дарить людям надежду: в городе есть сопротивление. А вампирам приходится как-то все это объяснять. — Фет кивнул на Гудвезера. — Вот Эф вчера взорвал целую больницу кислородными баллонами.
Гус повернулся к доктору.
— А ты чего искал в больнице? — спросил он, давая понять Эфраиму, что знает его грязные маленькие тайны.
Фет боец, убийца, как и Гус. Гудвезер — кое-что посложнее, но для дела нужна простота. Гус не доверял ему.
— Ты помнишь Анхеля де Плату? — спросил он Фета.
— Конечно, — ответил тот. — Старый рестлер.
— Серебряный Ангел. — Гус поцеловал большой палец и поднял кулак в память о борце. — Что ж… можешь называть меня Серебряный Ниндзя. Есть кое-какие задумки — у тебя башка пойдет кругом, все волосы выпадут. Со мной еще двое ребят, мы им такую веселую жизнь устраиваем, просто не поверишь.
— Серебряный Ниндзя. Мне нравится.
— Истребитель вампиров. Я стал легендой. И я не уйду на покой, пока не утыкаю весь Бродвей пиками с их головами.
— Они по-прежнему вывешивают людей на дорожных указателях. С удовольствием повесили бы и тебя.
— И тебя. Они считают себя крутыми, но я в десять раз опаснее любого из этих кровососов. Viva la ratas! Да здравствуют крысы!
Фет улыбнулся и пожал руку Гусу:
— Хотелось бы мне иметь в союзниках еще с десяток таких ребят.
Гус отмахнулся:
— Если появится еще с десяток таких, как я, мы все поубиваем друг друга.
Гус проводил их в подвал Бьюэл-холла, где Фет и Гудвезер оставили кулер, потом снова повел всех вниз, в подвал под Мемориальной библиотекой, потом опять наверх по административному блоку и на крышу. Прохладная темная ночь — дождь перестал, только с Гудзона катилась зловещая туча тумана.
Фет открыл крышку кулера, и взорам предстали два великолепных безголовых тунца в остатках льда из трюма.
— Проголодались? — улыбнулся крысолов.
Съесть тунца сырым представлялось наиболее очевидным, но Гудвезер огорошил всех кое-какими научными выкладками, требуя приготовить рыбу, поскольку изменения климата изменили и экосистему океана и никто не в курсе, какие бактерии-убийцы скрываются в сырых волокнах.
Гус сумел раздобыть гриль подобающих размеров в отделе продуктовых поставок, и Фет помог ему отнести гриль на крышу. Гудвезера отправили отламывать антенны у брошенных машин на шампуры. Они развели огонь со стороны Гудзона между двумя большими вентиляторами, которые скрывали огонь, если смотреть с улицы и большинства других крыш.
Рыба приятно обуглилась. Хрустящая корочка и теплое розовое мясо. Несколько укусов — и Гус почувствовал себя лучше. Он все время был так голоден, что не мог оценить, как плохая кормежка влияет на его физическое и умственное состояние. Доза белка придала ему сил. Он с нетерпением ждал завтрашнего дня, нового рейда.
— Так по какому поводу пируем? — спросил Гус, ощущая прелесть горячей пищи на языке.
— Нам нужна твоя помощь, — сказал Фет.
Мрачным, напряженным голосом он сообщил Гусу все, что им было известно о Норе.
— Она, видимо, находится в ближайшем кровезаборном лагере — в том, к северу от города. Мы хотим ее вызволить.
Гус посмотрел на Гудвезера, который считался бойфрендом Норы. Гудвезер взглянул на него, но вот удивительно: в его глазах не было огня, который горел во взгляде Фета.
— Трудное дело.
— Труднее не бывает. Нужно действовать немедленно. Если они выяснят, кто она, выяснят, что она знает нас… ей несдобровать, а нам и подавно.
— Я всегда за хорошую драку, поймите меня правильно. Но теперь пытаюсь мыслить стратегически. Моя задача не только в том, чтобы остаться в живых, но и умереть человеком. Мы все понимаем, с какими рисками это связано. Стоит ли того операция спасения? Я, братишки, просто спрашиваю.
Фет кивнул, глядя на язычки пламени, лижущие насаженную на шампуры рыбу.
— Я тебя понимаю. На данном этапе нужно ответить себе на вопрос: для чего мы это делаем? Пытаемся спасти мир? Но мир уже погиб. Если завтра вампиры исчезнут, что мы станем делать? Отстраивать все заново? Как? Для кого? — Он пожал плечами, посмотрел на Гудвезера в поисках поддержки. — Может, когда-нибудь. Пока небо не очистится, мы просто будем бороться за выживание, независимо от того, кто правит на планете.
Василий помолчал, доставая кусочки тунца из усов.