Штангист: Назад в СССР. Том 2
Шрифт:
Век спортсмена, хоть и интересен, но короток. Это я знал точно. А спортсмены, как известно, бывшими не бывают. Даже после окончания карьеры болит у них сердце за то, что былого уже не вернуть. А если ты добился всего, что можно, в молодом возрасте? Тогда многим и вовсе кажется, что жизнь кончилась.
Пусть, в прошлой моей жизни я и не добился больших высот в любимом спорте, но ясно прочувствовал на себе, каково это — быть бывшим спортсменом. Очень уж рано я стал бывшим. И эта рана осталась со мной до конца жизни.
А раз уж дела так обстоят, важно иметь в жизни и другую серьезную цель. Второе призвание. Такое мое Мнение. И пусть этим другим признанием станет военная служба. Станет защита моей Родины. А когда я войду в расцвет сил, защита ей ох как понадобится. И тогда я уже буду готов.
— А знаете, уже подумал.
— И что надумал? — Заулыбался дядя Саша.
— Наверное, так и сделаю.
Офицер глянул на меня несколько удивленно.
— Вот так? Сразу? А не боишься? Все же учеба там — не сахар. Хлебнуть солоно придется. Если, конечно, экзамены на поступление пройдешь. Но я думаю, с этим у тебя проблем не будет.
— Я тоже.
— А мать твоя как? — спросил офицер чуть погодя.
— А мама моя, — я улыбнулся, заглянув ему в глаза, — А мать моя меня поддержит во всем, за что бы я ни взялся. И бабушка тоже.
— На помост вызывается Медведь Владимир Сергеевич.
Я медленно выдохнул, встал с лавки, чтобы отправиться на помост. Мне предстояло проделать первый подход на толчок.
— Ну что, удачи, — улыбнулся мне Артемий.
Матвей с Сережей также пожелали мне удачи, и я вышел из разминочной. На штанге было пятьдесят килограммов.
Как и в случае с рывком, в сущности, я соревновался только с Димой Чирковым. Остальные ребята недотягивали, и могли рассчитывать разве что на третье место. Однако расслабляться все равно было нельзя. Все же победа дается штангисту по итогам двоеборья. Если Чирков вырвется вперед в толчке, то все еще сможет занять первое место на пьедестале.
Дух соревновательности, тот молодой азарт, что проснулся во мне с попаданием в новое тело, не давал отступиться. Я хотел быть первым на этих соревнованиях. Первым, даже несмотря на то, что мы с Чирковым, скорее всего, вместе попадем в сборную.
А вот Дима, кажется, не очень хотел упираться. По крайней мере, всем своим поведением он показывал именно это.
Стартовые веса у нас были одинаковые. Чирков уже подошел к своим пятидесяти килограммам и успешно толкнул их. Теперь пришел и мой черед.
Я вошел в спортзал тяжелой атлетики. Меня встретил все тот же помост, то же жюри и те же рефери на своих местах. Встретили лавки-трибуны со зрителями, большинство из которых, одновременно являлось и участниками, ждущими своей очереди.
Гриф, одетый в два черных пятнадцатикилограмовых блина, ждал меня на помосте. Двадцать килограммов гриф, плюс тридцать на блинах,
Я взял штангу в замок. Присел, вставив спину, а потом снял снаряд и забросил себе на грудь. Привычным делом послал штангу по такой траектории, чтобы легче было принимать.
Зал затих, в ожидании исполнения упражнения. Я уже не раз подходил к этому весу на тренировках, а потому совершенно не переживал о том, смогу ли я его одолеть. Привычная тяжесть штанги уже давно не казалась чем-то необычным. Тело привыкло к такому весу, а воля только толкала его вперед, покорять новые барьеры.
Я слегка подсел и вытолкнул штангу над головой.
— Вес взят! Опустить! — Скомандовал судья-рефери, и я тотчас же опустил штангу.
Привычные аплодисменты сопроводили мой уход с помоста. В разминочной ребята поздравили меня с удачным подходом. Тут как тут был и Чирков.
— Молодец, ты Володя, — сказал он, — легко взял пятьдесят килограммов.
— Спасибо, — сказал я без улыбки.
— Слушай, победа уже у нас в кармане. Так что нам с тобой напрягаться-то? — Завел он старую песню. — Чего подпрыгивать выше головы перед настоящими соревнованиями? Я думаю, надо нам двигать вес плавно, по чуть-чуть.
— Думай, — пожал я плечами.
— Вот я поставлю на второй подход пятьдесят два с половиной. А ты?
— Я еще подумаю. Может, поменяю заявку, — сказал я не определенно.
Дима вздохнул.
— Вот зря ты, Вова, лишний раз жилы рвешь. Ты ж все равно меня обойдешь. Зачем тебе скрываться?
— Ладно, пойду передохну чуть-чуть, — сказал я, отправляясь к лавке. — Воды попью.
Когда Чиркова вызвали на помост, я услышал, что он и правда поставил себе на штангу пятьдесят два с половиной. Поставил и удачно их толкнул. Довольный вернулся в разминочную. Минут через пять позвали и меня.
Когда объявили, что у меня на штанге пятьдесят пять, Чирков помрачнел лицом.
К слову, на проходке я максимум брал пятьдесят три. Тем не менее у меня не было серьезных опасений относительно того, смогу ли я взять пятьдесят пять. Внутренне я был уверен, что смогу.
Так и случилось. Штанга, не без труда, была сорвана с помоста и тяжело упала мне на грудь. Я, глядя перед собой, выровнял положение кистей, а потом толкнул ее изо всех сил. В правом, многострадальном плече, что болело и в прошлый раз, снова стрельнуло, но силой воли я не позволил себе выдать, что мне больно.