Шурави, или Моя война
Шрифт:
«Ну, еще немного, и ты у цели, – уговаривал он себя. – Ты не должен упасть, ты должен дойти до этой чертовой отметки».
Сквозь слипшиеся от пота веки он уже видел еле заметный красный флажок, воткнутый в сухую землю.
– Мужики, держитесь, осталось еще немного, метров триста или чуть больше, – прохрипел он.
Собрав последние силы, он сделал отчаянный рывок и упал около флажка, обхватив его руками. Перед его глазами все закружилось. Стоявший недалеко от него Марченко кружился все быстрее и быстрее. Виктор поднялся на «карачки» и, скинув с плеч мешок, шатаясь, как пьяный, направился в его сторону.
– Товарищ
– Молодцы! – громко произнес Марченко и протянул Виктору свою флягу с водой. – Много не пей, Абрамов, а то будет плохо.
Виктор приложился к фляге и, пропустив «мимо ушей» совет командира, стал с жадностью поглощать эту теплую и противную на вкус воду. Он оторвался от фляги лишь тогда, когда понял, что в ней уже нет воды. Вдруг он почувствовал себя плохо и бросился в кусты. Заметив приближающуюся к ним группу с носилками, он встал на ноги и приказал своим подчиненным заменить уставших товарищей. Через двадцать минут подъехал «ГАЗ–66» и они осторожно погрузили в кузов носилки с Мокшиным.
Последовала команда Марченко, и они с нескрываемой радостью полезли в кузов машины.
– Абрамов, задержитесь на минуту, я хочу переговорить с тобой, – обратился к нему Марченко.
Виктор выпрыгнул из машины и подошел к командиру на своих ватных от усталости ногах. Он вскинул руку, но Марченко остановил его жестом.
– Давай, Абрамов, без этого. У меня к тебе вот какой вопрос. Скажи мне, почему ты оставил часть людей с Мокшиным, а сам с остальными бойцами направился вперед? Мне просто интересно твое решение?
Виктор посмотрел на Марченко, стараясь угадать, какого ответа от него ждет командир.
– Вы знаете, товарищ командир, я решил, что главной задачей группы по-прежнему оставался ее выход на исходный рубеж в установленное заданием время. Если бы наши действия осуществлялись в военное время, то я бы оставил с Мокшиным только двух бойцов, а не четырех, так как срыв выхода группы в нужное время мог бы привести к более серьезным потерям, чем потеря одного бойца.
– Молодец, Абрамов! Не скрою, я вполне удовлетворен твоим ответом и твоей решительностью. Из тебя может выйти хороший офицер спецназа.
– Служу Советскому Союзу! – произнес Виктор и приложил руку к пилотке.
– Свободен, – произнес Марченко и улыбнулся Виктору.
***
«Дорогая мама, здравствуй!
У меня все хорошо, я жив и здоров. Прошу тебя, не беспокойся. Кормят нас в части хорошо, даже отлично. Живем в казармах со всеми удобствами. Занятий много и поэтому редко тебе пишу, так как сильно устаю. По вечерам смотрим телевизор, иногда нас вывозят в город на экскурсии. Времени для отдыха и сна вполне достаточно. В нашем учебном подразделении, где я нахожусь, готовят настоящих офицеров. На той неделе впервые прыгнул с парашютом. Впечатлений от прыжка – море, но ты не беспокойся, больше прыгать не будем, так что не переживай. Посылок мне не направляй, побереги лучше деньги и потрать их на себя. Напиши, как дома, как сестры, ребята. Отдельно напиши, как там Ольга, видишь ли ты ее, приходит ли к тебе.
Целую, твой сын Виктор».
Написав письмо, Абрамов свернул его и спрятал в карман армейской куртки. Преподаватель, проводивший занятие, подозрительно посмотрел в его сторону. Виктор состроил серьезное лицо и сделал вид, что усердно записывает в свою общую тетрадь слова преподавателя.
– Абрамов! – обратился он к Виктору, – если вы такой умный и хотите мне что-то доказать, скажите, о чем я сейчас вам рассказывал?
Виктор встал с места и, окинув взглядом сослуживцев, бодро доложил:
– В настоящее время пост председателя партии «Хальк» в Афганистане занимает Хафизулла Амин, который сменил на этом посту Тараки.
Лицо преподавателя тронула едва заметная улыбка. Абрамову показалось, что он остался доволен его, пусть и неполным, но ответом.
– Садитесь, Абрамов. Вы, как люди образованные, должны хорошо разбираться в событиях, происходящих не только на территории Советского Союза, но и за рубежом.
Преподаватель долго рассказывал им об истории Афганистана, о пуштунах и их образе жизни. Когда занятия закончились, к Виктору подошел Павлов.
– Скажи, Виктор, почему нас почти каждый день пичкают этим Афганистаном? Ты случайно не в курсе?
– Спроси что-нибудь полегче, Вадик. Откуда я могу знать? Между прочим, я тоже обратил на это внимание.
– Может нас хотят направить туда?
– С чего ты это взял! Вот закончатся сборы и нас всех отправят по домам, – ответил ему Виктор и громко засмеялся, так как вопрос показался ему довольно смешным и неуместным. – Что, Павлов, по заграничной жизни соскучился? Сам-то подумай, что говоришь? В Красной Армии штыки чай найдутся, без тебя большевики обойдутся…
Они вышли на улицу и закурили. Солнце стояло в зените и нещадно палило.
«Сейчас бы искупаться», – неожиданно для себя подумал Абрамов и на секунду закрыл глаза, представив себе, что сидит на берегу Волги, а волны тихо омывают ему ноги.
– Абрамов! Не спи, замерзнешь! – произнес Павлов. – Пошли на занятия, перекур закончился.
Три часа подряд им читали лекции по минно-подрывному делу. Виктору нравилось заниматься этим опасным, но интересным делом. Их учили ставить минные заграждения, разминировать минные поля, короче, учили тому, чему обычно учили солдат-саперов в армейских подразделениях. Единственное отличие заключалось в том, что их обучали изготавливать взрывные устройства из подручных средств, используемых в бытовых условиях. Незаметно прошел еще один армейский день. Зайдя в казарму, Абрамов сделал очередную отметку на календаре, который висел над его койкой.
Солнце коснулось синеющих вдали горных вершин.
«Надо же, вот они, горы, а нас даже ни разу к ним не вывезли, – подумал он, рассматривая золотистый закат. – Как только нас отпустят со сборов, непременно махну туда и посмотрю, что такое горы».
***
Их подняли глубокой ночью. Абрамов вскочил с койки и стал быстро одеваться. Забежав в оружейную комнату, он схватил свой АКС (автомат Калашникова специальный), на ходу надевая на себя «лифчик» (специальный жилет). Он одним из первых выскочил на плац и стал ожидать своих товарищей. Через несколько секунд группа была в сборе: все двадцать пять человек стояли на темном плацу и ждали появления Марченко. Заметив направляющегося к ним командира группы, Виктор подал команду и, чеканя шаг, пошел к нему навстречу.